— Прекрати, — поморщился Майк. — Ты не можешь умереть. Я привел тебя в мой город, здесь все хорошо, здесь нет радиации, здесь не нужно рыться в развалинах в поисках еды и бояться, что на тебя нападут бандиты. Здесь много очень красивых и веселых девушек, которым ты понравишься. Зачем тебе умирать? Живи и радуйся…
— Я бы с удовольствием здесь пожил, и я благодарен тебе за то, что ты меня сюда привел, — сказал Вик. — Но извини, моя жизнь подходит к концу, так получилось. Я слишком долго находился там, где не нужно было находиться, и ел то, что нельзя было есть…
— Черт! — выругался Майк. — Как ты можешь так спокойно об этом говорить? И самое главное, зачем? Мы с тобой прошли большой путь вместе, и ты ни разу не жаловался на боль. Да, ты и сейчас не выглядишь больным.
— Никонориха хороший лекарь, — улыбнулся Вик. — Она сказала, что не сможет вылечить меня, но сделает так, то я смогу дойти до твоего города. Она выполнила свое обещание, и я дошел. А боль это не страшно, я же говорил тебе, что душа может управлять телом.
— Ты не можешь умереть, ты просто не имеешь на это право, — сказал Майк. — Зачем я тебя с собой тащил, если ты собираешься здесь умирать? Мог бы умереть и там, среди развалин, там было вполне подходящее для этого место.
— Я вообще-то думал, что это я тебя сюда тащил, — улыбнулся Вик. — С тобой ничего не случилось, значит, я выполнил свой долг, и могу спокойно умереть.
— Какой ещё долг? — нахмурился Майк. — Нет у тебя никаких долгов передо мной, и не было. Ты должен жить, поэтому сейчас же прекращай свое умирание. Вот выйдем из больницы, и я познакомлю тебя с множеством девушек. Ты же хотел любви? Так вот теперь у тебя есть шанс её найти здесь…
— Спасибо, — улыбнулся Вик. — Но от меня ничего не зависит. Я итак продержался гораздо дольше, чем мне было положено.
— Кем положено? — вздохнул Майк. — Опять твоим равнодушным богом? Подумай, ведь только сейчас у тебя появилась возможность нормально жить. Почему ты хочешь умереть?
— А я не хочу, — улыбнулся Вик. — Я хочу жить, правда, хочу. Я буду жить столько, сколько смогу, только это будет не очень долго, прости меня за это.
— Опять извиняешься, — грустно усмехнулся Майк. — Здесь хорошие врачи, они помогут тебе.
— Вряд ли у них что-то получится, — сказал Вик. — Они бессильны, вот Никонориха она могла бы меня вылечить, но ее здесь нет. Так случилось, и это нужно только принять.
— Ладно, может быть все ещё изменится, — сказал Майк, ложась на свою кровать. — Я слышал о многих случаях, когда смертельно больные вылечивались сами. Может быть, это произойдет и с тобой?
— Может быть, — пожал плечами Вик. — Как тебя встретили твои родные?
— Нормально встретили, — усмехнулся Майк. — Обвинили во всем, сказали, что я дурак, и заставил их волноваться.
— А как тебя встретила твоя девушка? — спросил Вик.
— Я разве тебе говорил, что у меня есть девушка? — спросил Майк.
— Напрямую нет, но я так тебя понял, — сказал Вик.
— Нет у меня девушки, — сказал Майк. — Подружки было, и их было достаточно много, но все это было не слишком серьезно.
— Ты не расстраивайся, у тебя будет девушка, — сказал Вик. — И это будет твой самый верный друг, она разделит с тобой все твои беды, и не откажется от тебя даже в очень тяжелых испытаниях.
— Какие опять испытания ты мне готовишь? — спросил Майк. — Может быть, уже хватит? Я дома и никуда больше идти не собираюсь. Вот немного полежу в больнице, потом пойду искать работу. А дальше буду жить, как все, и никогда больше не буду сходить с поезда там, где никто не сходит.
— Хорошо, — сказал Вик, открывая книгу. — Только не забывай о том, что многое происходит помимо наших желаний.
— Это точно, — пробурчал Майк. — Кстати, а как здесь кормят? Я есть хочу, вчера толком ничего не ел, бродил по городу, искал тебе книгу.
— Кормят неплохо, — сказал Вик. — К тому же и беспокоиться ни о чем не надо, все сюда принесут. Нам из этой палаты выходить нельзя.
— Это тебе нельзя, — пробурчал Майк. — Это ты набрался столько излучения, что к тебе и близко подходить не разрешают, а мне можно.
— Не волнуйся, и тебя не выпустят, — рассмеялся Вик. — Дверь палаты закрыта на ключ, а он находится у старшей медсестры.
Майк встал и попробовал открыть дверь. Вик оказался прав, дверь действительно была закрыта.
— Понятно, — вздохнул Майк. — Так, когда у нас завтрак?
— Примерно через час, — сказал Вик.
Майк походил по палате, с тоской посмотрел в зашторенное окно, за которым стоял серый предрассветный мрак, и снова сел на кровать.
— Скажи, что ты читаешь? — спросил он. — И самое главное зачем, если ты собираешь умирать? Зачем тебе новые знания?
— Вообще-то эту книгу я просил для тебя, — сказал Вик. — Я хотел тебе прочитать кое-что, чтобы ты знал.
— Тогда читай, — сказал Майк, вытягиваясь на кровати. — Все равно больше делать нечего.
— Пред смертью мы слушаем голос оттуда, пусть тело покинуто солнцем души. День смерти духовным становится чудом, и днем возрождения стать порешит, — прочитал нараспев Вик.
— Замечательно, — усмехнулся Майк. — Ты опять о смерти и о перерождении.
— На этот раз не я, на этот раз это Нострадамус, — сказал Вик.
— Вот откуда все твои бредни, — сказал Майк. — От Нострадамуса.
— Ты не понимаешь, — улыбнулся Вик. — Нострадамус верил во Христа и боялся церкви, но даже он к концу жизни стал понимать, что все немного не так.
— Какая разница, будет перерождение, или не будет, — вздохнул Майк. — Я есть хочу, а они что-то не торопятся.
— Уже идут, — улыбнулся Вик. — И везут тележку с завтраком.
— И что у нас на завтрак? — спросил Майк. — Скажи хоть одно хорошее пророчество.
— Овсяная каша, — сказал Вик, закрывая глаза. — Какой-то легкий салатик и жидкий чай.
— Теперь я понимаю, как трудно тебе здесь будет выздороветь, — вздохнул Майк. — Такой едой можно любого в гроб вогнать.
Они услышали лязг ключей, дверь открылась и миловидная сестра вкатила в палату тележку с завтраком, на ней было все, что перечислил Вик. Но перед тем, как дать им еду, медсестра заставила их выпить по горсти разных пилюль и таблеток.
— У вас такое меню каждый день? — спросил хмуро Майк, ковыряясь в каше.
— Нет, почему же? — улыбнулась медсестра. — Бывает еда и похуже.
— Куда уж хуже, — пробурчал Майк. — Я хочу мяса.
— Я передам повару, — сказала медсестра. — Ваша палата на особом счету, вам разрешено есть все, что вы захотите.
— Тогда на обед я желаю мяса и побольше, — сказал Майк. — И хочу супа горячего на мясном бульоне.
— Я передам вашему лечащему врачу, — сказала медсестра, собирая тарелки. — И думаю, что все будет так, как вы хотите.
— Вот так-то, — сказал Майк Вику. — А ты тут лежишь и даже не можешь потребовать хорошей еды.
— Меня все устраивает и так, — улыбнулся Вик. — Да и есть я особенно не хочу, у меня пропал аппетит.
— От такой еды он, у кого хочешь, пропадет, — сказал Майк, ложась на кровать. — А что у нас из развлечений?
— Вот с развлечениями вам придется подождать до тех пор, пока вы не покинете больницу, — сказала медсестра, толкая тележку к двери. — Ваша палата закрывается на ключ, выходить вам из неё нельзя ни в коем случае, поэтому развлекайте себя сами.
— Но он-то не может выходить, это понятно, — сказал Майк. — А мне-то, почему в этом отказано?
— Потому вы что с ним лежите в одной палате, — сказала медсестра, открывая дверь. — Но вы можете поговорить об этом с врачом, когда он будет делать обход, это будет примерно через пол часа.
— И поговорю, — мрачно сказал Майк, глядя, как закрывается за ней дверь, и грустно посмотрел на Вика. — И снова нас с тобой поместили в тюрьму. Почему это всегда с нами происходит?
— Это скоро изменится, — сказал Вик. — Просто немного потерпи.
— Ты опять о своей смерти? — спросил Майк. — Кстати, ты чувствуешь боль?
— Боли почти нет, — улыбнулся Вик. — Есть только слабость. Никонориха сказала, что я умру без боли, она мне дала какую-то травку, и с тех пор я совсем ничего не чувствую.
