– А кто? – я почесал репу. – Вдруг он был не один?
– Я не знаю. Таких технологий нет ни у кого, только у Вавилона. Я абсолютно уверен, что он был один. Остальные космонавты – люди. Я его заберу, проведу сканирование и оправлю данные на одиннадцатый этаж. Возможно, Вавилон определит, кто его изготовитель.
– Когда придет ответ? – мне было очень интересно узнать, не является ли этот непобедимый враг разработками самого Вавилона – нашей с Ковчегом базы.
– Вероятно, через пятьсот семнадцать лет…
– Ты дурак? – прервал я его. – Я ж умру к тому времени!
– Ты будешь к тому времени в Вавилоне и узнаешь об этом раньше меня. Когда ты готов отправиться?
– Обожди! – я поднял руку в останавливающем жесте. – У меня тут дела. А как ты вообще планировал его уничтожить?
– Это ты планировал его уничтожить. Я помогал найти варианты, – Ковчег отвечал рассудительно, как будто у нас все прошло по плану.
– Да ну? – я изумился его ответу, помогал он, значит, сука. – И как ты помогал его убить?
– Сначала предлагал тебе начать раскопки, он бы спустился в шахту с вероятностью 83 процента, а потом надо было просто его там завалить. Глубины в восемьдесят метров хватило бы для его изоляции. Возможностей выбраться у него нет. Ты бы тоже погиб, но я восстановил бы твое тело. Потом я навел тебя на место находки стержней из обедненного урана. Это была древняя станция монорельса с останками оружия полицейского анта.
Я вспомнил находку игл из тяжелого серого металла, у меня даже были какие-то планы на них, но я банально забыл.
– А что бы я с ними делал, а?
– Снаряд с сердечником из обедненного урана. Так как в сплаве антов присутствует катализатор, то скорость снаряда не очень критична. Тебе хватило бы пушки с увеличенным пороховым зарядом.
– И как бы это сработало? – я не мог вспомнить, как взрывается снаряд с урановым сердечником.
– Уран при столкновении с броней переходит в состояние плазмы, прожигает её, раскаленные газы попадают в заброневое пространство и выжигают начинку.
– А какая взрывчатка в снаряде?
– Нет никакой. Уран переходит в состояние плазмы от кинетической энергии удара. У тебя была возможность и сделать такой снаряд, и придать ему нужную скорость столкновения.
– Ё-маё…– у меня слов не было, одни междометия. – А откуда я бы это узнал? В моем мире такого не было!
– Было, – возразил Кочег, – у ваших врагов снаряды были с ураном, а у вас с вольфрамом. Принцип действия один и тот же. Нужно было просто вспомнить.
– И какова была вероятность уничтожить Маррела таким способом? – я решил его подколоть.
– Пятьдесят шесть процентов.
Вот все-таки этот Ковчег – очень неприятный собеседник. Получается, он такой весь продуманный, а я, значит, идиот. Даже дальше расспрашивать не хотелось, он бы опять оказался кругом прав, и это я все завалил. Вот он чем-то на жену мою из прошлой жизни похож, одинаковая психология. Поди еще также сериалы смотрит без остановки и коллекцию туфель собирает!
– Я старался донести до тебя семь вариантов уничтожения инопланетного врага, – продолжал Ковчег добивать мою самооценку.
– Тогда почему боеголовки с ракет БПЛА его не уничтожили?
Ковчег на мгновение завис, как будто перепроверял что-то в своей безразмерной базе данных.
– Боеголовки не сдетонировали. Это был способ с крайне низкой вероятностью уничтожения. Ты придумал его сам.
– А Кира?
– Кира получила сигнал от меня. Она хоть Вавилону и враг, но тебе друг. Её энергетический удар по модулю – это успех на 99 процентов.
– А кто она? – я пытался прикинуть, откуда я её знаю, но воспоминания ускользали, я не мог на них сосредоточиться.
– Я не знаю. Но вы встречались раньше, когда оба проникли в Вавилон. Она прочитала твою память и на основе твоих знаний о цивилизации атомной эры смогла основать величайшую империю на своей планете. За пятьдесят лет сделала рывок от средневекового общества до космических технологий. Кира – не простой человек. С рождения она получила возможность оперирования энергетическими структурами, и это дало ей огромную власть над энергией и пространством. После смерти она смогла сохранить свою энергетическую сущность, которую вы называете душой, и начала искать тебя, чтобы отплатить за дар знаний. Так как она без разрешения использовала звездные дороги и узлы связи Вавилона, то её признали врагом и дали указание Ковчегам на её поимку.
– Ну и как? Поймали? – ехидно спросил я.
– Ловить перестали после того, как она полностью разрушила два Ковчега. Слишком опасно. Совет управляющих Вавилона отказался от любых дальнейших действий.
– Понятно, – я ему кивнул, – я хотел бы с тобой договориться. Ковчег, в чем твоя цель существования?
– Создать условия для жизни людей, основать человеческую цивилизацию и помогать в развитии без открытого вмешательства.
– Я предлагаю тебе союз! Я проживаю жизнь на этой планете и помогаю тебе в развитии человечества. А ты взамен вылечишь Аделаиду Норс.
– Это невозможно, – Ковчег отмел мои предложения. – И еще ты наносишь слишком много урона – от твоих действий тысячи человеческих жертв.
– Честное слово, больше на буду! – клятвенно заверил я его. – Только справедливый суд и законная власть местных царьков! Сделай так, чтобы исцеление стало возможно.
Я заглянул в свой интерфейс и нашел иконку Киры. Ха! У неё был навык «Энергетический удар», разрушающий любые энергетические структуры. Я вызвал своего нового спутника, и она возникла за моей спиной. Я оглянулся, Кира выглядела как девушка-студентка, а совсем не как баньши или привидение. Симпатичная, черноволосая, в белой хламиде, но почему-то босиком. Вот только вид у неё был жутковатый, так как вместо глаз вращались два черных водоворота из густого дыма, в которых мелькали всполохи молний. «Хорошим словом и пистолетом можно сделать гораздо больше, чем просто хорошим словом», –подумалось мне.
– У меня очень хорошее предложение! – улыбнулся я Ковчегу. Конечно, после всего, что я о нем узнал, никогда не решусь нанести ему вред. Потому что он и есть настоящий бог этого мира, его надежда на выживание. Но этот «как там его» молекулярный модуль моего отношения к нему не знал. Ковчег пристально смотрел на возникшую из пустоты Киру и о чем-то думал. Мое воображение нарисовало, как двигаются его мозги под голограммой среднестатистического человека.
– Это многое меняет, – произнес он после минутной паузы.
– Дак, а я про что?! – обрадовался я смене его установки.
– Попадание Киры в Вавилон грозит потенциальными проблемами.
– Вот! А ты понимаешь! – продолжил я его мысль. – Натворит она там делов, а виноватый кто? Ты! И распылят тебя на атомы, как того гвоздя. А мне бы этого очень не хотелось, дружище!
– Мне нужно послать запрос и получить разрешение на твою отправку, – Ковчег проигнорировал мое панибратство.
– А ты можешь послать запрос не спеша, так сказать, на хромой кобыле или с больным голубем? Чтобы ответ шел подольше, допустим, лет пятьсот.
– Если использовать медленные узлы связи самой защищенной категории, то информационный пакет будет идти 28 лет.
Ну в принципе, неплохо, 28 лет спокойной жизни – это лучше, чем ничего.
– Подходит, – я серьезно кивнул, – что насчет Аделаиды?
Я даже замер в ожидании его ответа, что-то мне подсказывало, что он может все. Тем более вылечить человека. Для машины, которая звездой и вулканами управляет, это должна быть пара пустяков.
– Нет, вылечить не могу, – после паузы ответил Ковчег, – у меня просто нет такого оборудования.
Вот тут я по-настоящему расстроился. Я поверил ему сразу, ведь он не умеет врать. Тогда зачем мне эти двадцать восемь лет? Ну что я буду делать? Бухать с горя? Ракетные установки придумывать? Зачем вся эта суета? Не хочу. Если Ади не будет, так и даром не нужна мне эта Антия. Тогда уж в Вавилон. Я тяжело вздохнул…
– Я могу напечатать Аделаиде Норс здоровое тело, – произнес Ковчег. – Расход ресурсов разумен, если ты компенсируешь пятьдесят тонн золота.
