Сестрёнка особо не удивилась.
А тебе нравится, когда на тебя девушки смотрят, и чуть не облизываются от желания? - вернула она вопрос с уточнением.
Естественно нравится!
Ну, вот и ответил на свой вопрос, - резюмировала Лена.
Ну, так это другое, - продолжил наступление Марат. - А вдруг сегодня она устала, или думает, что плохо выглядит?
Да все равно в глубине души нравится, особенно если готовилась. А мы постоянно готовимся... - произнесла сестра.
Во-от, - удовлетворённо произнес Марат. - Вы готовитесь,
Постоянно перед зеркалом, у вас есть примочки. Там замазал, здесь подправил... А у нас, мужчин, такого нет. Мы как получится, так и делаем. Без всякой подготовки.
А ты, братик, решил вроде как подготовиться, - совершенно серьезно сказала Лена и перестала раскачиваться.
Она ко многим вещам относилась серьезно, чем и привлекла Марата.
Это похвально...
Ну а как по-другому? - продолжал он. - Вон в школе, читать-писать учат. Считать учат, законы всякие, правила, домашние упражнения. А просто как посмотреть на другого человека, чтобы ему что-то передать - никто не словечка не скажет. Никто не научит. Как будто никаких правил и законов в этом случае нет. Беспорядок, если честно.
Ленка задумалась.
Ну, ты прав. Я, честно говоря, как то об этом не думала. А от меня чего надо? - перешла она к делу.
Было бы здорово, если бы ты меня чуть поучила. Как надо глядеть на девушку, чтоб ее не испугать. Что надо делать, чтобы она заинтересовалась.
Диалоги тоже будем репетировать? - похоже, Ленка уже вошла во вкус.
Все знали ее страсть к театру. Она даже из сельских малышей пыталась сделать театральную группу, и пару раз в сезон они давали представления. Марат в тех представлениях обычно играл роль лошади или дерева. А именно – «берёзки». Стоял с привязанными к телу и рукам берёзовыми ветками, пока мелкие девки с завываниями «...во поле кудрявая стояла...» - водили вокруг него хороводы под дружные аплодисменты престарелых зрителей.
Да погоди ты с диалогами. Давай начнем с основ. Как в школе. Пишем сначала кружочки и палочки. Учимся правильно карандаш в руках держать. Уж до картин Айвазовского потом дойдем...
Логично, - сказала сестра. - Тогда… Изобрази как мне на своем лице восхищение моей красотой...
Вот прямо сейчас? - попытался увильнуть Марат.
Изображай! - отчеканила Лена. - Прямо сейчас. Мне же тоже надо понять, что к чему, и нормально подготовиться к следующему занятию... Это что за обезьянья гримаса, прямо страдающий по бананам павиан! - воскликнула она через секунду.
Восхищение твоей красотой, - съязвил в ответ Марат.
Бровями работай больше, - скомандовала Елена. - Глаза так расширяются. Выше брови, что ты куксишься? Улыбочку, лёгкую, не как у крокодила, который антилопу кусает. Просто уголками губ. Голову не клони вбок, тебе не идёт, морда перекрашивается, как у обалделой собаки... Лучше просто чуть поверни... Нет, надо с зеркалом, пойду принесу...
Вернулась она с зеркалом и ассистенткой.
Евгения. Вторая двоюродная сестра Марата, его ровесница (на пару месяцев младше). За ними увязался и младший брат Женьки - Илья. Вчетвером они серьезно принялись за дело. Марат учился ловить взгляд, снисходительно (а не презрительно) улыбаться. Девчонки учились "хлопать глазками", изображать невинность и заинтересованность. Лена порекомендовала всем хорошо усвоить «таинственную мечтательность».
Когда девушка такое видит, она сама начинает развивать в голове мысль. Все люди мечтают, - говорила она. - Главное чтобы лицо действительно выражало мечтательность, а не похотливые фантазии. Все парни когда на девушек смотрят заинтересованно, у них прямо на лице читается. Естественно, это отталкивает. На тебя словно на кусок мяса смотрят, ещё чуть-чуть и слюни потекут...
А ещё можно вот так, - ввязалась в разговор ассистентка. Женька придала лицу игривое выражение и положила указательный палец себе в рот. Губы у нее собрались в едва заметную трубочку, и Марат почувствовал, что у него реально похолодело внизу живота - настолько это было развратно и легко читаемо.
Фу, Женька, сейчас научишь братцев всякой пакости, - смеясь, прервала ее выступление Лена. - Это потом будем изучать, я вам такие штуки покажу...
А Марат во все глаза смотрел на серую мышку Женю. Иногда ее ещё называли «пирожок с дырочкой». Полноватость и девичья худоба каким то странным образом уживались в ее фигуре. Но сейчас Марат видел - когда она подрастет, это будет просто бомба для мужского пола. А глазищи то какие! Лениво-развратные, зелёные, манящие. Тьфу ты черт...
Совершено естественно, что их занятия практическим флиртом, как их окрестила Лена, привлекли внимание всей отдыхающей молодежи в деревне.
Занимались в основном днём. После утренней прополки грядок, или хождения в лес за ягодами-грибами. Неожиданно в роли главной актрисы проявила себя Дина. Ленка была вполне довольна своей ролью режиссера и директора, и поэтому отнеслась к этому снисходительно.
Динка уловила предстоящую выгоду сразу, моментально. Уже на первое занятие она пришла в высоченных, куда выше колен кожаных сапогах и в огромной соломенной шляпе. Не смотря на порядочную изношенность реквизита - выглядела она просто потрясающе.
"Хорошо выглядеть можно и в старой одежде. Главное не форма, а содержание" - отложил себе в память Марат, глядя на Дину.
Марат, - тем временем командовала Лена. - С тебя двадцать пять комплиментов Динкиным сапогам. Дина - считай. Отмечай удачные и неудачные...
Марат, слегка касаясь указательным пальцем губы, а большим – подбородка (это чтобы контролировать что челюсть расслаблена), начинал:
Какие у вас изумительные сапожки, - он старался больше налегать на интонацию, а не на слова. - Ничего себе, я просто потрясен вашими сапожками... Ваши сапоги просто великолепны. У меня просто нет слов когда я когда я смотрю на ваши сапожки. Сногсшибательные сапоги... Изящная у вас обувка, барышня...
С каждой фразой вокруг раздавались смешки, Динка снисходительно кивала, и Марат понимал, что как раз к этому он и стремиться. Надо чтоб к твоим словам прислушивались, нужно вызвать дружелюбный смех, а не досаду оттого, что к тебе пристает мелкий паренёк совершенно невзрачной внешности.
Вы потрясающе выглядите в этих сапогах...
Потрясающе уже было, - кокетливо запротестовала Дина.
Было – «я потрясен», - отпарировал Марат.
Ещё два, - гаркнула Ленка. - Не отвлекаемся. Готовится Шубарику! Комплименты шляпке!
Шубарик, толстый парень из дома напротив - быстро сник лицом, и попытался даже спрятаться за спину худосочному Илье.
Мне очень понравились ваши сапожки... Вот что я скажу, девушка, в этих сапогах вы высший пилотаж… Все, двадцать пять, - выдохнул Марат.
Ну…, я бы не сказала, что пятерка, - Дина глядела ему прямо в глаза, но Марат спокойно выдерживал этот взгляд, в голове вообще ни одной путевой мысли от напряжения.
Но четверка с плюсом точно…
Прошу учесть, что лицеисты, обучающиеся в лицее рядом с Екатерининским дворцом, среди которых учился и Пушкин, за урок делали по сто комплиментов. И урок не заканчивался, пока все не пройдут упражнение. Это должно быть так естественно, как и дышать, - менторским тоном вещала Ленка, которая прошлым летом гостила в Питере и побывала там на экскурсиях где только можно. - Вы же с трудом наскребаете два десятка, и вид у вас после этого как у загнанной лошади...
Сама попробуй, - произнес Марат, действительно дыша не хуже вышеупомянутого животного после скачки.
А мне не надо, я девочка, - весело ответила Ленка.
Тотчас же между присутствующими начал разгораться спор: надо или не надо?
