- О! – вдруг просиял Сандер, - Я ииду Йози!
- Кого приведёшь? – спохватился я на секунду позже, чем надо. Сандер уже смылся, снова продемонстрировав удивительную способность исчезать из поля зрения. А, впрочем, не до него было. Оставив тщетные попытки слышать неслышимое и устав буровить взглядом мотор, я, вздохнув, полез под машину ковыряться в подвесках. Это, знаете ли, практически отдых. Слегка похоже на пляжный курорт. Я лежу на песочке, перед гаражом, от солнца меня закрывает УАЗ, а на открытые части тела я наношу разнообразные смазки…
Это называется «шприцевание» - навык у нынешних автовладельцев утраченный. Для начала я разобрал рулевые шарниры и заменил их начинку.
Ну… часть начинки. Я, наивный, считал, что у меня есть ремкомплекты рулевых шарниров. Но предыдущий владелец, оставивший их мне в наследство, был из тех странных людей, которые зачем-то покупают откровенно поганые запчасти. Не знаю, зачем они это делают. Наверное, они тайные мазохисты и копрофилы.
Вскрытие показало, что в большинстве случаев лучше оставить старые пальцы и вкладыши, заменив только резинки и гайки. И, разумеется, прошприцевав всё.
О, это сладкое слово “шприцевание»! Как наивны и невинны нынешние водители, никогда не видевшие литольного шприца! Не вонзавшие его в шприц-маслёнку, не наблюдавшие, как лезет из узла старая смазка, замещаясь новой… Что-то есть в этом нативное, архетипическое, отражающее глубинное (я б даже сказал интимное) взаимоотношение водителя с машиной.
Шприцевание подают как серьёзный недостаток старых машин, но как по мне – это просто другое отношение к жизни, не испорченное цивилизацией одноразовых вещей.
В УАЗе очень мало что требует замены по износу. Практически любой узел может быть починен – быстро перебран на коленке самым тупым солдатом-срочником в чистом поле под обстрелом при помощи молотка, пассатижей и известной матери. Есть расходники – резинки. Остальное – сталь и чугун, причём всё разбирается, раскручивается, вынимается и отсоединяется.
УАЗ – автомобиль прошлого века не только по году выпуска, но и по концепции отношения человека и мироздания. Автомобиль эпохи недостаточности ресурсов. Того времени, когда всего было мало и всякая вещь была ценна и слабозаменима. Именно с этим связан тот факт, что ему уже больше тридцати лет от роду, и ничто не мешает проездить ещё столько же. Не техническое совершенство тому причиной, отнюдь – какое там, нафиг, совершенство, я вас умоляю, - а концептуальная установка на бесконечный ремонт. УАЗ никогда не бывает полностью исправен, но пребывать в этом состоянии он может практически вечно. Пока хозяину не надоест чинить. Это не делает его лучше современных машин, столь же малотребовательных к вниманию, сколь и неремонтопригодных. Это просто другой подход, порождённый другой эпохой, когда ресурсов было мало, а времени много.
Примерно на рубеже 50-60-х годов ХХ века произошло нечто фатально важное для человечества, но до сих пор мало кем понятое - цели, поставленные перед собой аграрно-индустриальными социумами, были достигнуты. Человечество пришло к тому, к чему стремилось всю многотысячелетнюю историю - и теперь не знает, что делать дальше.
Вся история человечества, от первой палки копалки и первого племенного вождя - это история борьбы с голодом. Как всякий биологический вид, человечество всегда боролось за физическое выживание в условиях пищевого дефицита. Это была единственная и сверхценная мотивация - накормить себя и детей. Голод был постоянным спутником человека, и даже развитая кора головного мозга стала лишь инструментом, позволяющим худо-бедно обеспечивать себя пищей в любых условиях. Дефицит пищи является нормальным явлением в природе и естественным регулятором популяций, и только человек сумел этот регулятор сломать. В середине прошлого века случилось страшное: дефицит пищи был окончательно ликвидирован в большей части обитаемого мира. Во всяком случае, в значимой его части. Отныне, как бы ни сложилась жизнь человека в цивилизованной части мира, он определённо не мог умереть с голоду.
Тысячи лет сверхусилий всего человечества — войн, передела территории и ресурсов, великих переселений и великих открытий, технического прогресса и индустриализации - зачем? «Чтобы наши дети не голодали, как мы!» И вот, пожалуйста, впервые они не голодают. Уже три поколения выросли в условиях изобилия еды.
Некоторое время ситуация ещё катилась по инерции, пока были живы те, кто помнил голодные времена — их, говорят, невозможно забыть. Эти люди ещё долго были сначала движущей, потом руководящей силой прогресса. Прогресса, потерявшего смысл, потому что цели его были достигнуты. Они совершали великие вещи и значительные открытия, ещё более укрепляя ситуацию изобилия и окончательно лишая происходящее всякого смысла, но уже их дети упёрлись в непреодолимую стену вопроса «зачем»? Зачем это всё, когда и так каждый человек сыт? Чем занять всех этих людей, если 10% населения легко может прокормить остальные 90%?
Индустриально-аграрная Цивилизация всё больше превращалась в чудовищной мощности приводной механизм, с которого вдруг сняли нагрузку — и он вот-вот разлетится на части, как разогнанный до предельных оборотов маховик. Умные люди это быстро поняли и начали придумывать разные методы спасения от цивилизационной «катастрофы изобилия». Самым простым решением оказалось пустить большую часть пара в свисток, изобретя потребление ради потребления. Бесконечная спираль создания-удовлетворения и снова создания новых потребностей в целом неплохо справлялась с утилизацией избыточного производственного потенциала, тем более, что и сам потенциал стали интенсивно сливать в те страны, где воспоминания о голоде ещё были очень свежими. Однако серьёзный недостаток этой системы — положительная обратная связь, всё более уверенно вгоняющая экономику в автоколебания, — выявился уже позднее. До какого-то момента систему спасал внешний подсос ресурсов и слив излишков вовне — но чем дальше, тем меньше в мире остаётся ресурсов и места для слива.
С тех пор ситуация, кажется, развивается по принципу «завтра, завтра, только не сегодня». Не имея глобального решения, его пытаются подменить серией тактических манёвров, позволяющих протянуть этот год, а может быть и следующий, там ещё что-нибудь придумаем... Некоторые решения не лишены изящества, некоторые выглядят откровенными жестами отчаяния, но все они, очевидно, не решают главной проблемы. Тем более, что сверхпотребление оказалось наркотиком, от которого совершенно невозможно отказаться — первого, кто это предложит, распнут быстрее, чем он успеет договорить. Да и нечего, по большому счёту, предложить вместо него. Поэтому все разговоры о «реиндустриализации» останутся разговорами — потому что никто не может ответить на вопрос «ради чего?». И чем дальше, тем больше кажется реальной вероятность применения последнего и безотказного средства — Большой Войны. Ведь именно хорошая глобальная войнушка прекрасно разрулит все накопившиеся проблемы — в первую очередь тем, что откатит ситуацию до того уровня, когда люди снова вспомнят, что такое настоящий голод, и у них появится простая, очевидная, каждому понятная и, главное, естественная цель: «Чтобы наши дети не голодали, как мы».
