Среди персонажей воцарилось молчание, а стук повторился, и звучал он увереннее и громче. Лёшка Казанцев с @-&^)Солнышком(^& [email protected] проскользнули в комнату и застыли на пороге.
— Что там? — прошептал Лёшка.
— Тссссс, — приложил палец к губам Янус Многоликий.
— Эй, кто там стучит? Думаешь я так не могу?! — слишком громко произнес Хаус, но тростью не стукнул, и я понял, что он нервничает.
— Это дверь? — спросил появившийся в комнате Сократ, ещё мокрый и босой, но завёрнутый в тогу.
— Да, это дверь, — подтвердил Янус Многоликий.
— Какая ещё такая дверь? — спросил Хаус. Он подозрительно относится к Янусу, так как не может перенести рядом с собой присутствие божества — это противоречит его концепции мира.
— К соседям, — сказал Янус.
Хаус нервно засмеялся, а остальные персонажи ошеломлённо замолчали. Я не понял сначала, что их так потрясло, я ведь не знал, кто такие соседи в мире персонажей.
— Стучат с той стороны, — осторожно сказал Игорь Маранин.
— Кажется, пытаются пробить стену, — добавил Брюня. — Я могу одним ударом…
— Нет, эту дверь, так легко не пробьешь, — возразил Янус Многоликий. — На это уйдёт не меньше двух недель. Они ищут контакта с нами. Мы должны им ответить.
Он постучал по внешней стене и с той стороны замолчали. Потом стук раздался гораздо более сильный и частый. Кто-то, действительно, пытался к нам пробиться.
В последние две недели среди персонажей только и было разговоров, что об этом стуке. Оказалось, что те параллельные вселенные, о которых в последнее время так много говорилось в среде физиков и фантастов, действительно, существуют. Но пройти из мира в мир невозможно. Стена непроницаема. И в какой-то степени это хорошо. Ведь каждая вселенная создана для своих обитателей. Лазейка никогда не может появиться в реальном мире — только в мире персонажей, но и здесь есть одно условие — посредником, связывающим две вселенные, между которыми должна открыться дверь, может быть только реальный человек. И в этой комнате этим человеком был я, беспомощный уёбный обрубок.
Две недели персонажи несли вахту у внешней стены, пробиваясь навстречу соседям. Стук звучал почти постоянно. По растущему напряжению среди героев я чувствовал, что уже вот-вот… оно случится. Мне никто ничего не рассказывал, когда я делал вид, что просыпался, словно меня это нисколько не касалось и я не был главным персонажем, ключарём этой двери. Но я не спрашивал ничего, боясь спугнуть героев, и просто ждал.
А сегодня случилось ЧП. Чрезвычайное происшествие. Вечером позвонили в дверь. Стук прекратился, неуловимой тенью Брюня выскочил за порог и через минуту вернулся.
— Это они! — громко сказал он, и все тут же засуетились, прикрыли ширмой проделанную дыру. Не успел я оглянуться, как все куда-то попрятались. Посреди комнаты остался только Янус Многоликий.
— Игорь Дронов, я знаю, что ты не спишь, — сказал он. — Ты должен разбить «очкарика». Ты должен прямо сейчас встать и разнести его на мелкие кусочки. Или мы все погибнем.
Лики Януса мелькали с потрясающей быстротой, сменяя друг друга, а потом дверь в комнату открылась и Янус исчез. На пороге стоял генерал, за его плечом я видел Сергея.
— Это к тебе, из страховой компании, — сказал он. — Я им говорил, что ты плохо себя чувствуешь, но ты им зачем-то очень нужен.
— Где дверь? — спросил меня военный.
— Какая дверь? — притворившись идиотом, спросил я и сел на кровати. Я провёл рукой по лбу и нечаянно стряхнул «очкарика» на пол. — Ой, какая неловкость, — сказал я и посмотрел на военного. — Простите, одну секунду. Я спрыгнул на пол, но пяткой попал по очкам, что-то хрустнуло, а я крутанулся на месте, как меня учил Брюня. — Боже мой! Как здорово, что вы пришли! — воскликнул я. — теперь я могу ходить, теперь я могу шевелить руками. Безумно жалко, что ваш компьютер… но он мне теперь не нужен… Вы посмотрите, мои руки и ноги слушаются меня!
— Где дверь? — повторил военный.
— Они её не открыли. И никогда уже не откроют, — ответил я и посмотрел ему прямо в глаза. — Вам до них теперь не добраться.
Теперь я могу ходить. Я могу бегать и прыгать. Я знаю восточные боевые искусства. Мои руки и пальцы способны к тончайшим движениям. Девять месяцев я мечтал об этом. Но почему, почему мне теперь так плохо? Ведь я добился того, чего хотел.
Добился, но какой ценой? Я не вижу их больше. Их, назойливых, наглых, шумных и таких чертовски любимых мне персонажей. Я почти слышу их шаги. Я почти чувствую их дыхание. Я знаю, они где-то рядом, но я их не вижу, я не могу с ними говорить. А они нужны мне, нужны больше всех на свете.
Сейчас я предпочёл бы лежать мутантом-пылесосом с четырьмя шлангами. Но только чтобы они были рядом. Я не буду об этом думать. Я знаю, Брюня столько сил приложил к тому, чтобы я перестал так думать. Он бы точно не одобрил моих мыслей. И Хаус. И Игорь Дронов II. И все остальные. Я обрету форму, как бы ни было мне теперь трудно. Я соберусь с силами. И я настроюсь жить и достигнуть своей цели — просто и эффективно. Я знаю, чего я хочу… Они меня всему научили. И я найду их.
29 января — 1 февраля 2010
