Ознакомительная версия.
Отец не стал возражать, когда Эйми стала ночевать у них, хотя Джилл пригласила ее, не посоветовавшись с ним. К тому времени, когда он наконец-то поинтересовался, в чем дело, Эйми уже поселилась у них – спала в комнате Тома, в семейный список покупок добавляла свои специфические запросы – продукты, от которых маму Джилл удар бы хватил: «Pop-Tarts»[14], «Hot Pockets»[15], лапшу рамэн. Джилл сказала отцу правду: что Эйми нужно «отдохнуть» от отчима; тот порой, когда приходит домой пьяным, «беспокоит» падчерицу. Он пока еще не трогал Эйми, но глаз с нее не сводит и говорит мерзости, отчего она боится заснуть.
– Ей нельзя там жить, – заявила отцу Джилл. – Это опасно.
– Ладно. Согласен, – сказал отец.
Последние две недели августа были вообще головокружительными, словно девочки, предчувствуя скорый конец развеселой жизни, стремились оторваться на всю катушку. Однажды утром Джилл, выйдя из душа, выразила недовольство своими волосами: они вечно сухие и безжизненные, не то, что у Эйми. У той волосы шелковистые, с блеском, всегда красивые, даже по утрам, когда она только что встала с постели.
– Подстригись, – предложила Эйми.
– Что?
Эйми кивнула, в лице – ни тени сомнений.
– Избавься от них. Без волос тебе будет лучше. Джилл не колебалась. Пошла наверх, ножницами откромсала свои длинные тусклые пряди и довершила работу электрической машинкой для стрижки волос, которую отец держал под раковиной в ванной. Ощущение было непередаваемое, – словно прошлое клочьями опадает с нее. Она с восторгом смотрела на свое новое лицо – глаза большие, жгучие; губы – чуть пухлее, выразительнее, чем раньше.
– Ничего себе! – воскликнула Эйми. – Тебе офигенно!
Три дня спустя Джилл впервые занялась сексом – с одним студентом, с которым была едва знакома, – после игры в бутылочку, которую они по пьяни долго крутили в доме Джессики Маринетти.
– Никогда не трахался с лысой девчонкой, – признался он прямо во время секса.
– В самом деле? – спросила Джилл, не удосужившись уведомить его, что он вообще у нее первый мужчина. – Ну и как?
– Классно, – ответил тот, водя кончиком носа по ее черепу. – На ощупь как наждачка.
Джилл не стеснялась своего нового имиджа, пока не начался учебный год и она не увидела, как смотрят на нее давние друзья и учителя, когда она проходит по коридору с Эйми. В их глазах читались жалость и отвращение. Она знала, о чем они думают, – что ее сбили с пути истинного, что плохая девчонка развратила хорошую, – и ей хотелось сказать им, что они не правы. Она – не жертва. Эйми просто показала ей новый способ быть самой собой, способ, который теперь ей казался таким же разумным, как в недавнем прошлом ее прежнее существование.
«Не вините ее, – думала Джилл. – Это мой выбор».
Она была благодарна Эйми, искренне благодарна и рада, что сумела предоставить ей пристанище, в котором та нуждалась. Однако ее уже начинало раздражать, что они постоянно вместе: живут, как сестры, меняются одеждой, вместе едят, имеют общие секреты, каждый вечер вместе ходят на вечеринки и каждое утро вместе встречают новый день. В этом месяце у них даже менструация случилась в одно и то же время – жуть какая-то. Джилл требовалась передышка, немного времени, чтобы подтянуть успеваемость, пообщаться с отцом, может быть, просмотреть кое-какие материалы по вузам, что каждый день приходят по почте. Хотя бы пару деньков, чтобы сориентироваться, так как порой ей было трудновато провести грань между ними, определить, где кончается Эйми и начинается она, Джилл.
* * *
Они находились всего в нескольких кварталах от школы, когда к ним неслышно подкатил «приус». Раньше с Джилл такого никогда не случалось; теперь же, с тех пор, как она сдружилась с Эйми, – постоянно. Стекло со стороны пассажирского сиденья опустилось, из салона в холодное ноябрьское утро вырвались пропитанные запахом марихуаны ритмы регги.
– Привет, дамы, – окликнул их Скотт Фрост. – Как дела?
– Да так, – ответила Эйми. Когда она разговаривала с парнями, у нее менялся тембр голоса. Джилл казалось, что он становился глубже, задорнее, так что даже самые ее банальные фразы звучали интригующе. – А у вас что новенького?
Адам Фрост, сидевший за рулем, перегнулся в их сторону. Теперь его лицо находилось лишь на несколько дюймов дальше, чем лицо брата и вместе у них получался эффект миниатюрного барельефа, как на горе Рашмор[16]. Близнецы Фрост считались красавчиками – два абсолютно одинаковых оболтуса с дредами, массивными подбородками, сонными глазами и стройными фигурами атлетов, которыми они могли бы стать, если б не укуривались все время. Джилл была уверена, что они уже год как окончили школу, но она частенько их видела в ее стенах, обычно в классе изобразительного искусства, хотя они вроде бы ничего не рисовали. Просто сидели, как пенсионеры, с насмешливым благодушием наблюдая за стараниями юных энтузиастов. Учительнице рисования, мисс Куми, их присутствие, похоже, доставляло удовольствие. Она болтала и смеялась с ними, пока ее ученики работали самостоятельно. Замужняя женщина лет пятидесяти, она страдала избыточным весом, но по школе все равно ходили слухи, что иногда в свободные от занятий часы она забавляется с братьями Фрост в подсобке.
– Садитесь, – пригласил девочек Адам. Его правая бровь украшал пирсинг – ряд колечек, по которым его, собственно, только и можно было отличить от Скотта. – Прокатимся.
– Нам надо в школу, – буркнула Джилл, обращаясь скорее к Эйми, чем к близнецам.
– Да бог с ней, – сказал Скотт. – Поехали потусуемся у нас дома, весело будет.
– Какие развлечения? – полюбопытствовала Эйми.
– Пинг-понг.
– И викодин[17], – добавил Адам.
– Заманчиво. – Эйми, улыбаясь, глянула на Джилл с надеждой во взгляде. – Что скажешь?
– Даже не знаю. – Джилл почувствовала, как ее лицо заливает краска смущения. – Я в последнее время и так много уроков пропустила.
– Я тоже, – сказала Эйми. – Еще один день ничего не изменит.
В ее словах был смысл. Джилл глянула на близнецов. Те кивали в унисон ритму песни «Солдат Буффало»[18], словно подбадривали ее, чтобы она, наконец, осмелилась.
– Даже не знаю, – повторила она.
Эйми театрально вздохнула, но Джилл будто к земле приросла. Она и сама не понимала, что ее удерживает. Контрольная по химии уже шла полным ходом. На остальных занятиях тоже ничего хорошего ее не ожидало.
– Дело твое. – Не сводя взгляда с Джилл, Эйми открыла дверцу машины и села на заднее сиденье. – Едешь?
– Все нормально, – сказала ей Джилл. – Поезжайте.
Ознакомительная версия.
