— Наверное, ложное срабатывание, — предположил кто-то. — В долине никакого движения.
Тем не менее люди потянулись к выходу, неохотно оставляя рабочие места, но все же влекомые сиренами. Они не знали, чему верить.
В коридоре мужчины и женщины устремились к выходам, пожимая плечами и недовольно ворча. Миранда проталкивалась в их потоке к лестнице на крышу. Капитан не отставал. Она взлетела наверх, перепрыгивая через ступеньки.
Крышу заливал свет прожекторов. Снег бриллиантово искрился. Его навалило по колено — больше, чем она предполагала. В бешеной пляске кружились тяжелые белые хлопья. Вдалеке, на краю черного леса, сосны-призраки появлялись и тотчас прятались в клубах метели.
Миранда подошла к краю и посмотрела на город. Он был такой нарядный — весь в праздничных огнях. Трудились мощные снегоочистители с синими проблесковыми маячками. Колонны солдат шли по улицам. Сирены воздушной тревоги поднимали людей из постелей, рвали душу, казалось, они способны разбудить даже мертвых.
Генералы, подумала Миранда. Не наигрались.
Натан Ли поднял голову. Он услышал песню. И открыл глаза.
Мир был черным как смоль. Наверное, он почти достиг дна. Гипотермия была его личной сферой обитания. Будто, медленно всплывая, он обретал сознание.
Кто же это поет? Так красиво…
Долгую минуту Натан Ли вспоминал, где он. Он не видел снега. Не чувствовал тяжести тела. Руки окаменели. Он будто пустил корни в землю. Древний, как святые мощи.
«Ослеп», — подумал он. Потом еще чуть приподнял голову и увидел слабый отсвет далеко на горизонте. «Заря», — улыбнулся он. Ночь отступала.
Песня была без слов. Он прислушался. И понял: «Так это ангелы».
И был свет.
Долину вдруг окатило белым.
Миранда попятилась от вспышки.
Горы вдалеке почернели. И тотчас красным и оранжевым плеснул на них набухающий ядерный гриб. И сразу же умолкли сирены.
Единственное, что она знала об этом, было почерпнуто из кинофильмов. Следом должна прокатиться ударная волна со шквалом и огнем. Дома охватят пожары, вылетят стекла, леса согнутся. А ее плоть растает.
Капитан думал о том же.
— Ложись! — заорал он.
Оба бросились ничком в снег, который лежал на крыше.
Но сюда не долетела ни ударная волна, ни даже слабый ветерок.
Специалисты по вооружению готовились, наверное, не один день. Мощность взрыва была выбрана идеально. Миранда увидела это отсюда, сверху. Основание столовой горы сыграло роль подпорной стены, и ядерный вихрь рванулся через долину на восток, юг и север… прочь от города.
И вот наконец грохот взрыва раздался над Лос-Аламосом. И пролетел над ними к западу, в ночь.
Миранда, работая локтями, подползла к краю крыши. Грибовидное облако распускалось жутким цветком на юго-востоке, на полпути к Санта-Фе. Оно было розовым. Шляпка гриба достигла вершины холма и продолжала расти, словно пытаясь дотянуться до звезд. Они были видны — взрыв проделал дыру в плотной гряде облаков.
Подполз капитан. Лежа бок о бок, они напряженно вглядывались в сторону долины.
— Что же вы наделали… — прошептала Миранда.
— Я понятия не имел, — ответил капитан с изумлением и болью.
Она закрыла глаза.
— Я не о вас, — сказала она. — Черт бы побрал моего отца…
Как-то сразу все нашло объяснения. Окса выпустили проповедовать. Он непреднамеренно привел орды верующих в одно место. Ее отец обратил веру этих людей против них самих. Поманил их городом, как наживкой, а затем нанес сокрушительный удар. Враг уничтожен.
— Не говори так, — тихо попросил ее остановиться капитан. — Он же твой отец.
Ее вырвало. На руки, на снег, за край крыши.
— Самозащита, — сказал капитан.
Прозвучало неискренне.
— Они и так уходили.
— Знаю, — шепнул он.
— Атомная бомба. Против детишек?
Капитан попытался найти оправдание.
— А чего они ждали? Это же Лос-Аламос.
— Их даже не предупредили.
— А толку…
— Кое для кого был бы толк.
— Да они же мертвецы, — сказал он. — Все до одного.
— Но это чудовищно.
— Они попрощались с этим миром. Отмолились. Для них осада — ускоренный способ найти смерть.
— Значит, бомба была актом милосердия?
— Мы уцелели, — сказал капитан. — Не самым приятным способом. Но теперь они уже не придут.
— Миллион человек.
— У нас теперь есть будущее, которого ты хотела, — напомнил он.
— Не такой ценой.
Миранда повернулась к капитану — неприкрытый ужас был на его лице. Он как будто еще больше постарел и, казалось, не верил своим словам. Она поднялась на колени.
— Пойдем внутрь.
— Да…
Он казался таким хрупким. Его била дрожь. Миранде пришлось помочь ему подняться на ноги.
Они спустились по лестнице.
По коридору разносился телефонный трезвон. Все аппараты в каждом служебном кабинете и доме Лос-Аламоса получали одно и то же предварительно записанное сообщение службы 911.
Так начинался исход.
Миранда вошла в первую же комнату и сняла трубку одного из телефонов. Приятный голос вещал: «…к предписанному вам пункту сбора для эвакуации. Это не учения. Пожалуйста, проследуйте…»
— Да не может этого быть! — удивилась Миранда. — Они же только что сожгли всех до единого в долине.
И тут до нее дошло. Она вспомнила слова генерала: «Время придет — мы заставим воды расступиться». Пока враг еще находился в пределах видимости, они нанесли удар. Теперь ее отец готов был принять жителей Лос-Аламоса.
— Я должен идти, — сказал капитан. — Жена…
— Конечно.
Ошеломленная, Миранда побрела по коридору. Никаких признаков паники. Двери нараспашку. Ученые молча жали друг другу руки и на прощание фотографировались группами у своих рабочих мест, без лишних слов вешали лабораторные халаты, снимали защитные очки и уходили. Она знала почти наверняка, о чем были их мысли. Годы они противились этому моменту, а когда он настал, все приняли его с облегчением. Охота за вирусом продолжится, но более рационально, в безопасности и с запасом времени для ожидания будущих открытий.
Какой-то мужчина легонько похлопал ее по руке.
— Мы отлично повоевали, — сказал он.
— Война не окончена, — ответила Миранда. — Ничего не изменилось.
Он странно посмотрел на нее и торопливо удалился.
Миранда вышла на улицу и пересекла мост, направляясь к городу. Час ночи. Улицы были заполнены людьми, спешащими по домам, к семьям. У них оставались кое-какие мелочи, требовавшие внимания. Одни приняли решение отравить своих домашних животных, другие — выпустить их. В окнах с открытыми шторами она видела людей, убиравших постели, подправлявших картины на стенах, оглядывавших комнаты, желая напоследок убедиться, что все в порядке. Рождественские елки и электрические ханукальные свечи оставляли включенными. Вещи были собраны уже давно. Не было нужды с кем-то прощаться. Они увидятся внизу, под землей. Таков был план. Миранда видела, как люди закрывали на замок двери своих домов в последний раз, а потом — отпирали их и… уходили.
