— Это не ваш корабль? — переспросил я.
— Нет.
— Тогда, чей?
Аарун отвел взгляд в сторону.
— Я не знаю, — вполголоса проговорил он. — И никто не знает. Просто нашли, дрейфовавшим в поясе астероидов.
* * *
Огромный, несколько сотен километров в диаметре, диск медленно поднимался из недр Раанги. Планета стонала.
Я видел на экранах все, что творилось вокруг корабля. И обстановка мне не нравилась. Раанга, хоть и была уже почти мертва после обстрела винджей, но «Первый» сделал ей «контрольный выстрел в голову».
Неподалеку, в воздухе зависли «разрушители» противника. Я представил, как вытянулись обезьяньи морды их пилотов, не понимая происходящего. Испугались, наверное, так, что в штаны наложили. Хотя, какие у них могут быть штаны. Голые обезьяны. Никогда не признавали одежду, считая существ, носящих «рваные тряпки» нечестными по отношению друг к другу, скрывающими под ней оружие. По себе судят, мерзавцы.
«Первый», оставив после себя на поверхности планеты неимоверных размеров кратер, плавно вышел на орбиту и замер. Вокруг него, на почтительном расстоянии, роились мелкими мошками корабли аарунов. Они что, пытались прикрывать гиганта?
— Что ты собираешься делать? — спросил я офицера. Тот не ответил. Он неподвижно стоял, направив затуманенный взгляд в одну точку.
Когда я повторил вопрос, аарун вяло посмотрел на меня и произнес:
— Кажется, дальше придется действовать тебе одному, солдат, — он на пару секунд снова замер, а затем продолжил. — Жизнь покидает мое раненое тело и система его отторгает. Однако, я все же успел все перепрограммировать на твои параметры. Теперь корабль подчиняется только тебе.
— Офицер, ты не можешь сейчас оставить меня, — возмутился я. — Мне ничего не известно о его управлении.
— Он сам тебе все подскажет, — слегка прикрыв глаза, сказал аарун. — Но запомни: когда ты почувствуешь всю мощь «Первого», не соверши глупостей. Обладать абсолютным оружием — это огромная ответственность. Не принимай поспешных реше...
Договорить он не успел. Его тело сделалось прозрачным и спустя мгновение, быстро исчезло, словно растаяло в воздухе.
— Офицер! — позвал я в надежде, что аарун появится вновь. Но он больше не появился. Я остался наедине с чужой неведомой силой, способной мгновенно погасить миллиарды звезд.
Я чувствовал этот гигантский корабль всеми клетками своего тела. Мог контролировать все его системы и процессы. Но одно мне офицер все же не сказал: у «Первого» был разум и он имел свою волю. Так же, как я на него, он влиял на меня и на мои решения. Я не являлся его командиром. Это было чем-то вроде симбиоза.
Мы видели, как крейсер аарунов вступил в контакт с кораблем винджей. Состоялся долгий разговор между командующими единицами, транслирующийся по открытым каналам.
Затем, флот винджей покинул пограничное пространство Райских Миров. Кто знает, может быть это всего лишь временное перемирие. А может, наконец-то закончилась война, длившаяся тысячелетия. Будущее покажет.
* * *
Я не чувствовал никакой радости. Война не была моей с самого начала. Я был насильно в нее вовлечен. И сейчас, когда аарунам не надо было сражаться, я был вправе вернуться домой. Так думала человеческая часть моего сознания, но чужой разум решил иначе.
Мы настигли флот винджей почти мгновенно, нырнув в «складку» и появившись прямо перед флагманом. Они даже не успели ничего сообразить. Чужая сила одним движением скомкала пространство и несколько тысяч «разрушителей» превратились в космическую пыль.
Я ощущал, как разум гиганта вытягивает из моего сознания все потаенные темные желания, обиды и негативные воспоминания. Все плохое во мне, являлось для него источником вдохновения. Это был сам дьявол! Какая же чудовищная раса создала этого монстра? Что ими двигало? Для чего?
Я уже не мог влиять на него, как в самом начале нашего симбиоза. «Первый» начал исполнять мои темные желания.
— Не-е-ет! — закричал мой человеческий разум, всеми силами пытаясь противостоять чужой воле. Я бился в агонии, но все было тщетно. Решения принимал теперь только он.
Флот аарунов был не такой многочисленный, как винджей. Но корабли были рассредоточены хаотично. Одной вспышкой излучения, мы лишили их энергии, превратив в обычный космический мусор. Затем, подобно огромному пылесосу, собрали эти «железки» внутрь себя.
Я чувствовал, как во мне постепенно разгорается огонь ярости. Жуткая ненависть к проклятым аарунам затмевала собой все мое сознание. Зачем они меня заставили воевать? Зачем? Кто я теперь? Солдат чужой войны? Нет. Теперь это моя война. И это моя Вселенная. И я буду решать, кому погибнуть с почестями, а кому с позором. Но крови будет пролито много. Я обещаю.
Пронзительный свист чайника вывел меня из полудремы. Вот так всегда. Стоит только закрыть глаза, а он тут как тут,— шуметь начинает. Но ничего не поделаешь, электроника не вечна, и постепенно любая вещь выходит из строя. Хорошо, хоть из подручных материалов такой удалось соорудить...
Тяжело поднявшись из уютного нагретого кресла, я подошел к атомной печи и засаленной прихваткой снял «свистуна» с термоэлемента.
Где же заварка? Сахар вижу — вон стоит. А заварки нет. Куда же я ее дел? Тьфу, ты, проклятый склероз.
Поднял полотенце — лежит, родимая. Заварил чай, сел в кресло. Верный синий плед натянул на озябшие колени. Старый я стал, кровь совсем уже не греет дряхлое тело.
Люблю я вот так, долгими зимними вечерами, с чашкой горячего чая в руках, сесть возле затянутого льдом окна, прикрыть глаза и погрузиться в воспоминания тех далеких дней, когда еще юношей жил нормальной полноценной жизнью... ходил в школу, учился в институте... Влюблялся, ревновал, плакал, смеялся... А что у меня сейчас осталось? Да ничего, в общем-то. Большую часть своей жизни я посвятил этой работе. Сначала стажировался во внутренних секторах. Затем меня отправили сюда, на Лютицию-2. Дикое место. До ближайших транспортных путей немало парсеков.
Вот уже долгих тридцать лет длится мое дежурство. Необитаемая, покрытая вечными льдами, тихая планетка на задворках Галактики; маленькая автономная станция, способная бесперебойно существовать сотни лет; огромная тарелка гипертелескопа, нацеленная во внешнее пространство, — все это моя крохотная Вселенная, в которой я живу. Живу и работаю, каждый день просматривая эфир в поисках братьев по разуму. Ищу тех самых инопланетян, которых человечество так давно надеялось встретить на своем пути. Скажу честно: я перестал верить в их существование после первых десяти лет наблюдения. Если уж до сих пор, после освоения людьми сотен звезд, никто не попался, то вряд ли и дальше будет существовать вероятность контакта. Я зря потратил тридцать лет. Выкинул впустую. Ни семьи, ни детей... Одинокий отшельник, постоянно всматривающийся электронными детекторами в чужие сверкающие звездные скопления.
