— А это сыпь была не серая?
— Нет, сэр. Обычная красная сыпь.
— А вам не приходилось замечать что-нибудь вроде серой плесени, похожей на мох, которая распространяется по всей кабине, по всему телу…
— Нет, сэр, не приходилось! Никогда! — отвечал я с ужасом.
— Серая плесень, которая распространяется и распространяется и в конце концов убивает…
— Сэр, вы хотите сказать, что капитан Клекстон… что там случилось что-то…
Шеф посмотрел сквозь меня и не ответил. Он кивнул своему второму заместителю. Тот, не меняя своей напряженной позы, повернул ко мне голову и сказал:
— Корабль приблизился к Земле еще на рассвете, на несколько часов раньше срока. Он задержан в зоне космической станции «Зет» и до сих пор находится там. На борту произошло что-то очень серьезное. От этой странной болезни погиб не только Клекстон. До него умер еще один член экипажа, о чем нам в свое время ничего не сообщили. Два дня назад умер третий. А теперь поражен, по-видимому, весь экипаж. Собравшимся здесь надлежит не более чем за час принять решение, что делать.
Радиосигналы зазвучали громче, и в их унылой какофонии я снова расслышал:
— Ради бога, дайте посадку… сообщите, что нам делать… помогите… помогите…
Никто не двинулся. И тут я заметил, что все сидят с затычками в ушах. Их не было только у шефа. Заместитель продолжал:
— Сегодня утром мы получили крайне важную информацию. Вы, видимо, знаете, что капитан Клекстон вез с собой образцы давно вымершей марсианской формы жизни. Он нашел много странных предметов причудливой формы, похожих на окаменелости. Так вот, десять дней назад кто-то на борту корабля уронил контейнер, где они лежали, и он раскрылся. Контейнер сразу же снова запечатали. Но два дня спустя на стенах кабины начала появляться плесень — та самая, которая убила Клекстона. Она быстро расползлась по всем отсекам. С каждым днем заболевали новые члены экипажа. Они попросили у нас медицинского совета. Но наши врачи не знали, что им рекомендовать. Теперь мы пришли к выводу, что корабль заражен марсианским микроорганизмом — может быть, тем самым, который уничтожил цивилизацию на Марсе.
Вопли, доносившиеся из приемника, усиливались. Среди них мелькали обрывки фраз, отдельные слова… или, может быть, это мне только чудилось? Я старался не слышать, не обращать на них внимания.
— Они многое скрыли от нас, — сказал шеф с ледяным спокойствием. — Только благодаря этому им удалось приблизиться к Земле. И только из-за того, что их положение сделалось отчаянным, мы узнали, что там произошло. Как вы слышали, корабль задержан, в зоне космической станции «Зет» на расстоянии трех тысяч миль от Земли.
Шеф показал рукой на свои уши. Все вынули затычки. Он продолжал:
— Я полагаю, мы должны им ответить.
Все присутствовавшие молча придвинулись к радиопульту.
— Сэр, я могу уйти? — стоило мне произнести это, как все присутствующие вскочили на ноги, будто посередине комнаты упал метеорит.
— Уйти? Конечно, нет! — отчеканил шеф тихо, но решительно. — Вы теперь засекречены. Вы будете засекречены до конца своей жизни! Под страхом мгновенной лазерной казни вы никогда ни словом не должны обмолвиться о том, что видели или слышали здесь. Понятно?
Я оцепенел под десятками пристальных взглядов.
— Отвечайте!
Я кивнул головой.
— Положите руку на сердце, — приказал шеф. Я повиновался.
— Клянитесь!
Я повторил за ним слова клятвы.
— Теперь все могут сесть, — сказал шеф.
Несшиеся из космоса крики становились отчетливее. Шеф наклонился над пультов и нажал несколько кнопок.
— …Повторяю, мы обсуждаем положение. Ждите сообщений. Ждите сообщений.
— Что ж, давайте обсудим положение, — сказал шеф, обращаясь к нам. Он вопросительно взглянул в сторону космических медиков. Оттуда раздался голос:
— По моему мнению, эта серая плесень представляет собой болезнетворное начало, не имеющее аналогий на Земле. Слышал ли кто-нибудь из моих коллег о чем-нибудь подобном?
— Никогда, — сказал один.
— Не слыхал.
— Не знаю ничего похожего.
— На Земле такого не бывает.
— Поэтому, — произнес первый голос, — на Земле не существует антител, которые помогли бы нашему организму бороться с этим болезнетворным началом.
— Продолжайте, приказал шеф. — Мы вас слушаем.
— Это означает, — вмешался еще кто-то, — что при заражении этой болезнью она распространится по Земле, как лесной пожар. Она уничтожит и нас, и все население планеты.
— И, может быть, всего за несколько недель.
— А может, за несколько дней.
— А может, и за несколько часов.
Все невольно содрогнулись. Шеф снова наклонился над пультом и повернул ручку. До нас донеслись заглушенные слова:
— Мы слабеем… скорее дайте посадку… скорее…
— Ждите сообщений. Мы продолжаем обсуждение. Ждите сообщений, — сказал шеф в микрофон и повернулся к нам.
— Нужно, чтобы они отошли от космической станции, пока у них еще остались силы.
Он сделал знак своему первому заместителю. Тот склонился над пультом.
— Вызываем космический корабль. Внимание! Слушайте нашу команду!
С напряженным вниманием мы следили за экраном. Корабль оторвался от космической станции и начал приближаться к Земле. Крики прекратились.
— Осталось три минуты, — сказал второй заместитель шефа, нажимая какие-то кнопки.
— Какая нужна температура? — спросил третий заместитель.
— Чтобы на Землю ничего не попало, — предупредил шеф. — Ни единой гайки. Ничего!
Прошла минута. Мы молча глядели, как корабль на экране несется сквозь космическую пустоту.
— Они поймут нас правильно, — пробормотал шеф, ни к кому не обращаясь.
— Семь тысяч градусов — хватит? — спросил третий заместитель, не отрываясь от пульта.
— Имейте в виду, это грибок, — предупредил кто-то из врачей.
— Рисковать нельзя, — поддержал его другой.
— Пожалуй, восьми тысяч будет достаточно, — согласились все.
— Хорошо. У нас осталась еще минута.
— Какая потеря! — не выдержал вдруг второй заместитель.
— Подумайте только об этих бесценных изделиях, об ископаемых остатках…
— О двухстах девяноста миллиардах долларов, — грустно произнес кто-то.
Шеф поднялся во весь рост, как двухметровая скала, обнаженная вершина которой сверкала багровыми отсветами от сигнальных ламп.
— Ответственность я беру на себя, джентльмены. Пора!
Он нажал кнопку. На экране появилось крохотное белое облачко. Из репродукторов послышался грохот — он длился какое-то мгновение, а потом оборвался. Облачко быстро расползалось. Когда оно, наконец, стало прозрачным, экран был пуст. Корабль исчез бесследно. А через несколько секунд экран погас. Наступила мертвая тишина.
