— Что?
— Провинциалоид terrible. Homo Zamkadus. Проще говоря, абсолютно никчемный для сотрудничества кадр. Но уж если я взялась сделать из вас, Дарья Филипповна, акулу российского бизнеса, то нам надо учиться вести переговоры даже с такими. Тем более мы сегодня не ужинали, а он угощает, верно?
И я с уверенным цоканьем направилась по каменным плиткам к столику.
— Господин Кутузов? — Я протянула через стол ладошку для рукопожатия.
Этот royal жест я в свое время долго отрабатывала перед зеркалом. Деловой этикет требует рукопожатия, но бизнес-дама не должна подавать мужчине руку первой — это смущает иностранцев. В то же время инициативу следует захватить сразу. Wunderbar здесь выход — протянуть лапку чуть-чуть повыше (точная высота приходит с опытом), расслабленно и обязательно ладонью вниз, как бы для поцелуя. Of course, деловой партнер ее все равно пожмет, а не поцелует. Но впечатление от жеста останется королевское.
Господин Кутузов меня изумил. Он взял мою ладонь в свою ручищу, натурально поднес к губам и чмокнул колючей щетиной, обдав волной перегара.
Мы сели, и я сразу перешла к делу, выложив на стол мобильник и нотик, как велит этикет переговоров.
— Меня зовут Илена Сквоттер, я занимаюсь вашим проектом. Это мой ассистент Дарья.
Я пустила вперед по столу свою визитку, а Дарья сделала то же самое — перед выходом мы с ней навестили мой автомат на третьем этаже и напечатали десяток визиток «старший помощник по спецпроектам».
Господин Кутузов полез своей ручищей во внутренний карман кожанки и небрежно вытянул в полумрак суши-бара горсть предметов: связку ключей, мятый носовой платок, паспорт в ужасном пластиковом триколоре и россыпь карточек из толстой сизой кожи, напоминавших то ли домино, то ли ярлык от обуви. Господин Кутузов выбрал один из ярлыков и протянул мне. Подумал немного, взял второй и протянул Дарье.
Это оказалась его визитка. В центре кожаного ярлыка, помимо имени и телефонов, было крупно оттиснуто золотой прописью с impaginato по центру:
ПРЕЗИДЕНТ КОМПАНИИ «ЕЛЬПИВО»
ДИРЕКТОР АВТОМОЙКИ «МОТОН»
МАСТЕР СПОРТА ПО ВОЛЕЙБОЛУ
Я аккуратно пнула Дарью Филипповну сапожком. Пусть вспоминает сегодняшний урок.
— У вас очень необычная визитка, — со значением произнесла я, чеканя каждое слово.
— Ну а то ж! — крякнул господин Кутузов, и это были первые слова, которые он произнес на деловой встрече.
Хотя спросить он по этикету должен был «Как добрались?» Этот абсолютно бессмысленный pattern всегда звучит в начале деловой встречи, хотя любой, чьи зрачки еще не целиком съедены катарактой, способен догадаться самостоятельно, что добрался собеседник успешно.
Наступила пауза. К счастью, подошел молчаливый казах и поставил передо мной и Дарьей чашки, а затем спрятался за переборку, высунул метровое жало бронзового чайника и напрудил в чашки кипятку. Судя по испуганным глазам Дарьи, она в приличном суши-баре была впервые.
— Э! — Господин Кутузов вдруг схватился за носик чайника и требовательно подергал. — Пива принеси, слышь?!
Мы с Дарьей переглянулись.
— Давно нас ждете? — спросила я как можно более рассеянно.
— Да я тут… с утра, короче, — выдавил наш Bull и потер мясистый загривок.
К столику подошла казашка с блокнотом. А ведь мы не успели и рассесться толком. Где благородная неторопливость? Все-таки любой суши-бар в условиях России превращается сначала в «бистро», а вскоре в станционную забегаловку.
— Пива и креветок, — сказал господин Кутузов.
— Какое пиво?
— Лучшее.
— Вам? — Официантка повернулась ко мне.
— Мисо-суп — два, ладья с роллами — большая одна, салат из водорослей — два, пино-колада — два.
— Вам? — Официантка повернулась к Дарье.
— Я уже нам заказала, — сообщила я.
Официантка стремительно ушла. Как он здесь умудряется сидеть с утра при таком ритме заведения?
— Как погода в Ельце? — спросила я.
— А вы откуда знаете, что я из Ельца? — насторожился Bull.
— Изучила пакет вашей заявки. И немного поискала в сети.
— А-а-а… — расслабился Bull. — Ну, если в сети…
— К сожалению, не смогла найти вашего завода. Он в Ельце?
— Шо? А, в Ельце, да… — Bull выглядел уставшим.
— Сколько линий? — поинтересовалась я, хотя понятия не имела, в каких терминах беседуют о пивзаводах. Может, у них там производство измеряется не в линиях, а в каких-нибудь солодоотстойниках или цистернах?
— Да… — поморщился Bull и махнул рукой. — На хрена вам это? Главное, пиво я варю лучшее в мире. А как — не спрашивайте.
— Верю, — кивнула я. — Верю. А вы Дарья?
— Верю, — кивнула Дарья, многозначительно на меня глянув.
— Итак, — я решила взять темп, — думаю, работу нам следует начать по следующей схеме: я начну рассказывать, как мы понимаем вашу задачу, а вы меня поправляйте. О'кей?
Bull кивнул.
— Итак, в нашей истории у вас собственное производство пива.
— Какой истории? — переспросил Кутузов.
Мне пришлось изогнуть бровь.
— Вы совсем не знакомы со столичным бизнес-жаргоном? Мы говорим «наша история» о любом проекте.
— Зачем? — тупо спросил Кутузов.
— Наша история. — Я подняла руки с оттопыренными двумя пальцами и выразительно поскребла ими в воздухе, словно улитка, покачивающая глазами на стебельках. — В кавычках. В кавычках.
Кутузов явно не понял и этого жеста тоже, но я и не очень рассчитывала — говорила все это скорее для Даши.
— Итак, — продолжала я, — в нашей истории у вас собственное производство пива.
— Лучшее в мире, — перебил Bull.
— У вас есть дипломы, аттестаты?
Bull помотал головой.
— О'кей. В нашей истории вы производите лучшее в мире пиво среди непризнанных — будем позиционировать вас так. Ваш завод находится в Ельце.
— Как дела пойдут в гору — перееду в Москву, — промычал Bull. — Сниму квартиру.
— Я говорю про завод, — настойчиво подчеркнула я.
— Завод тоже переедет, — буркнул Bull.
Мы с Дашей переглянулись.
— И автомойка, — тихо усмехнулась я, не удержавшись. Но он услышал.
— Какое вам дело, как я варю пиво?! — взорвался Bull. — Что вы у меня выпытываете? Все равно ничего не выпытаете!!!
Мы с Дашей снова переглянулись, но тут, к счастью, подошла казашка и принялась расставлять миски с полотенцами для рук и деревянные доски с едой. А перед господином Кутузовым появился бокал пива цвета чая пуэр и миска, в которой плечом к плечу лежали четыре креветки, до неузнаваемости обвалянные в тесте. Господин Кутузов на них взглянул с недоумением и сразу потерял интерес, а перевел взгляд на пиво. В этом взгляде читались и подозрение, и брезгливость.
