— Почему же вы не избавились от беременности? — позволил себе реплику Калинов. И тут же понял: не такого вопроса она ждала.
— О нет! — Она закрыла глаза, лицо ее расцвело. — Дева Мария, это было такое счастье! Как в сказке… У большинства, я знаю, тошнота, рвота… А у меня были девять месяцев сплошной эйфории, как будто я наглоталась наркотиков.
— А больше беременностей у вас не было? — Теперь с выражением участия у Калинова не было никаких сложностей.
— Решилась однажды. Когда Вите было четыре… Как у всех — тошнота и весь остальной букет, а потом и вовсе выкидыш.
— Так и не знаете, кто Витин отец?
Она помотала головой:
— Наверное, тот «благодетель»… Нашим ребятам я верю, они так со мной поступить не могли.
— И вы его не искали?
— Не искала… А зачем? Разве он сделал меня несчастной? Я счастлива.
— Мне кажется, Вирджиния, вы кривите душой. — Калинов старался говорить очень мягко, чтобы — упаси Бог! — не обидеть ее. — Мне вы не кажетесь уж очень счастливой.
Она снова помотала головой:
— Вы мужчина и ничего не понимаете. Как я могу сказать, что я несчастна, когда я пережила такое счастье… Мне кажется, все дело было именно в дрим-генераторе, и я очень жалела, что через некоторое время их полностью запретили… А с другой стороны, мы и до этого случая хаживали к «благодетелям», и все было в полном порядке. В общем, не знаешь, что и подумать… С подружками-то моими, теми, кто участвовал тогда в сеансе, ничего не случилось. В конце концов они вышли замуж за наших ребят, растят детей.
— А вы?
— Я? — Она с грустью улыбнулась. — А я все жду, что Джошуа вернется ко мне.
И говоришь всем, что ты самая счастливая, добавил про себя Калинов.
— Ну вот, — сказала Джинджер, — разболталась. О Дева Мария, с вами так легко разговаривается!.. Не зря вас считают хорошим доктором. Еще чаю? — Она взялась за чайник. — Ой, да он остыл совсем! Пойду, подогрею…
— Спасибо, сударыня. — Калинов перевернул пустую чашку на блюдце. Пора мне.
Она понимающе кивнула:
— Уже вечер… — и проводила его в прихожую.
Из-за одной из дверей доносилась громкая музыка: наверное, Вита развлекалась. Калинову невыносимо захотелось заглянуть туда. Интересно, сменила ли она юбку?.. Надо же, даже разрезанный подол может быть важен для девушки. Фетиш своего рода…
— И все-таки у них есть причины для претензий к нам, — сказала Джинджер, кивая на дверь, за которой звучала музыка.
— Ну, к вам-то какие могут быть претензии?! — Калинов строил из себя непроходимого идиота. — Для одинокой женщины вы, похоже, достаточно богаты. Престижный район, хорошая квартира…
— Да, я довольно популярный дамский модельер… Но я имею в виду не материальную сторону жизни.
Музыка смолкла, в прихожую выскочила Вита. Зеленые глазищи переполнены ехидством.
— Уже уходите, дедушка?
Калинов старался не опускать глаз: действительно, на ней была все та же разрезанная юбка.
— Доча, немедленно сними это безобразие! О Дева Мария, тебе, что, надеть нечего?
— Не сниму. — Вита упрямо наклонила голову. — До свиданья, дедушка. Не забывайте о важнейших задачах Социологической комиссии. — Она скрылась в своей комнате.
— Ох, горе мое! — Вирджиния вздохнула. — Хоть бы замуж поскорее выскочила… Да ведь рано еще, школу надо закончить и дальше учиться! — И вдруг спохватилась: — Вы ж меня о ней так ничего и не спросили!.. Зачем же вы приходили?
Хотел бы я сам знать это, подумал Калинов и, успокоив хозяйку неотразимым набором дежурных любезностей, распрощался.
В лифте никого не оказалось, и он глупо улыбался своему отражению в зеркале. Выйдя на улицу, раздраженно плюнул под росший рядом с дорожкой куст шиповника. Член Совета Планеты был очень недоволен собой. Неужели эта зеленоглазая пичуга тронула его старческое сердце как женщина?! Вот еще не хватало приключений!.. Ей-то что — сегодня она в одного влюблена, завтра с неменьшим пылом втюрится в другого. Дело молодое… А вот ему-то не к лицу трепетать, не мальчик! Да и не дяденька — дедушка!
И возмущенно фыркнув, он отправился к ближайшей джамп-кабине.
Вернувшись домой, он сел ужинать, а когда дело подошло к вечернему чаю, в гости пожаловал Паркер.
— Добрый вечер, коллега, — поприветствовал его Калинов. — Вы как нельзя кстати. Я только что собрался почаевничать. По-стариковски — без спешки и забот о дне грядущем.
— Благодарю, коллега, благодарю, — прогудел Паркер. — От чая никогда не отказывался.
Расставили сервиз, заварили чай. Калинов заказал варенье из ежевики. Доставая заказ из рисивера линии «Сэплай», он спросил:
— Ну-с, коллега, какие новости в этом мире?
Паркер хохотнул:
— А что, разве есть еще какой-нибудь мир?
— По крайней мере, Джордано Бруно это утверждал еще во времена оны.
Паркер насупился:
— Да ну вас, Алекс! Не тяните кота за хвост… Что это вас на философию клонит?
— Все очень просто: я влюбился.
Паркер снова хохотнул, на этот раз недоверчиво.
— Извините, коллега, но влюбленные редко философствуют. Обычно их мысли крутятся вокруг предмета обожания.
— Угощайтесь вареньем! — сказал Калинов, разливая чай. — Это дар Севера… А что касается философии, то не мешало бы поинтересоваться предметом любви.
— Считайте, коллега, что поинтересовался. — Паркер отправил в рот первую ложку варенья.
— Дин! Я влюбился в жизнь! — Голос Калинова звучал торжественно и серьезно.
Паркер воздел руки к небу.
— Алекс, вы меня убили!.. Хотел бы я знать, в кого еще можно влюбиться в нашем с вами возрасте! Ни на что другое мы уже не способны! Он отправил в рот еще ложку варенья. — Хотя вам, дружище, с вашим внешним видом в самый раз было бы влюбиться в какую-нибудь пигалицу. Отличная получилась бы пара!.. Кстати, что это вы весь в царапинах? Не подрались ли с кем?
— Не без того, Дин, — гордо сказал Калинов. — Не без того. Сегодня я отвесил оплеух больше, чем за предыдущие восемь десятков лет. Не скажу, правда, что все они были по делу, но должен признаться, что занимался я этим с большим удовольствием!
В глазах Паркера загорелся хищный огонь.
— Коллега, вам удалось что-то узнать!
— Удалось кое-что, Дин, удалось… Но сначала вы.
Паркер скорчил кислую мину:
— У нас здесь, Алекс, все пока по-прежнему. Однако чувствую: приближается гроза!.. Крылова со своим адвокатом развила кипучую деятельность, дошла уже до Совета Планеты. Жаловалась на вас: вы, мол, пообещали ей помочь, а сами исчезли… Кое-кто на ее мольбы откликнулся… Нильсон, например, и Олехно. Требуют специального заседания. Меня сегодня задергали — что да как? Нильсон каким-то образом разузнал, что вы без разрешения воспользовались дисивером… Так что, судя по всему, предстоит бой.
