– Ворон, успокойся, – взмолился Лис. – Нет здесь никого. Я слышу. Никого кроме нас троих.
Острые, как отточенный клинок, глаза скрылись под опущенными веками.
– Прости, малыш, – проговорил Ворон, тяжело выпрямился и потрепал юношу по рыжей шевелюре.
А Лис вдруг понял простую и очевидную истину: всплеск гнева был всего лишь грубой ширмой, скрывающей страх за его, Лиса, жизнь.
Вошёл Тур. Укоризненно глянул на младшего брата и шагнул к близнецу.
– На втором этаже и в медицинских помещениях порядок. Погром только в центральной гостиной.
– Компьютеры целы, – Ворон кивком головы показал на аппаратуру.
Лис огляделся, обнаружил, что находится в серверной, и решил на будущее получше контролировать спонтанные воспоминания.
– А кто устроил погром? – нерешительно спросил он.
– Кикимора, вероятно, – бросил Тур.
Челюсть у парня сама собой поползла вниз.
– Тур, ты серьёзно?
– А ты шутил? – парировал Ворон.
Совершенно сбитый с толку, Лис умолк.
Близнецы выдержали паузу. Лис успел предположить: первое – издеваются, второе – свершилось чудо, и третье – что-то я опять неправильно понял. Наконец, Ворон сжалился над младшим братом.
– Похоже, мы окно забыли закрыть. Ураганы – вечные спутники гроз. Особенно в мае.
– А ваза и телевизор? – выговорил Лис.
– Ваза на подоконнике стояла, как раз напротив экрана, – объяснил Тур. – Всё на сегодня, братцы. Вам пора спать.
– Надеюсь, ты не собираешься в одиночку двигать мебель? – нахмурился Ворон.
– В ближайшие два часа – нет, – улыбнулся его близнец.
Тур высадил студента за квартал до университета.
– После занятий позвони домой, – напутствовал он. – Ворон заедет за тобой. И не вздумай ловить попутки!
– Дали бы мне «Хонду», меньше было бы проблем, – проворчал Лис.
– Я тебе сейчас не то что мотоцикл, велосипед не доверю. Сумку не забудь.
Парень сгрёб под мышку пакет с тетрадями, едва сдержал зевок и молча удалился. Тур дождался, когда младший брат завернёт в переулок, машинально пригладил бороду и включил передачу. Беленькая «шестёрка» вздрогнула, чихнула и отшвартовалась от тротуара. Водитель поморщился. Потёртая развалюшка не шла ни в какое сравнение с лихим «германцем». Но хирург не мог позволить себе появиться во дворе больницы на шикарном БМВ, а иные марки, тем более «подержанные», брат категорически отказывался приобретать.
Выслушав мнение коллеги по поводу ночной грозы, Всеволод Полозов принял дежурство, бегло просмотрел истории болезни двух неудачников, доставленных в смену предшественника, отдал распоряжения медсёстрам и закрылся в ординаторской. Штатные хирурги делали обход вверенных палат, молодой врач из дежурной бригады опаздывал, поэтому доктор Полозов на некоторое время остался один. Настроение было паршивое не столько от усталости, скопившейся за бурные выходные, сколько от томительного ощущения в глубине сердца. Лис дважды пытался завести разговор о погибшей девушке, а он дважды обрывал тему. Грубее, чем следовало, как сейчас казалось. А собственно, почему?
Всеволод Полозов медленно подошёл к окну. Брат признался, что увидал призрака. А сам он промолчал о некоем событии, происшедшем у запертых ворот особняка. Вязкое марево под чуткой ладонью было реальным. Кто-то или что-то мешало коснуться тактильной пластины, мешало попасть в дом. И кинулось наутёк, стоило Туру осознать его присутствие. В памяти проплыла череда необъяснённых фактов, помеченных ярлыком случайности. Последним в туманной галерее фактов был чрезмерно разборчивый грозовой шквал, перевернувший мебель, разбивший телевизор и раскромсавший диванные подушки. Завершением ретроспективной панорамы стал рассеянный и унылый Лис, на которого утром было жалко смотреть. До своей Кикиморы не докричался – так за завтраком истолковал его настроение Ворон.
Возле низкого здания, особняком стоящего на дворе клиники, остановился фургон с толстой чёрной полосой на борту. Доктор Полозов поспешно отступил от окна. О мёртвых позаботятся соответствующие службы, а ему пора заняться проблемами живых. Он взял папку с документами и вдруг почувствовал на плече лёгкое прикосновение.
– Лида, вы… – и оглянулся.
В ординаторской не было никого.
Нервы сжались в комок. Медленно потекли секунды. Врач стоял неподвижно, ожидая второго фантомного знака. И знак пришёл: что-то скользнуло по предплечью.
Всеволод Полозов сорвал с руки перчатку и протянул ладонь в пустоту. Нечто откликнулось, мягко сжав дрогнувшие пальцы.
– Кто здесь? – прошептал он.
Ни звука, ни блика, ни дуновения.
Взгляд скользнул по телефонному аппарату на столе. Осенило. Он поспешно снял трубку и набрал номер. После четвёртого гудка абонент ответил.
– Доброе утро, это Полозов, – он откашлялся, дабы скрыть предательское дребезжание в голосе. – Когда назначено вскрытие моей пациентки?.. Да-да, пассажирки мотоцикла… Уже?.. Нет, не предупредили… Да, спасибо. Да, вижу эпикриз. Извините, не заметил сразу… Что?
Патологоанатом пробурчал нечто нелестное в адрес всех «полуштатных дежурантов» и повторил:
– Претензий от родственников не будет, говорю, потому что родственников нет. Она детдомовская. Как раз увозят уже. У меня тут и так мест не хватает.
Жалобные гудки сменили немногословного собеседника. Доктор Полозов медленно опустил трубку на рычаг и вздрогнул: показалось, что на кисть упала горячая капля.
«Мы должны похоронить её имя!» – голос Лиса вспыхнул в памяти.
– Пожалуй, шиза всё-таки заразна, – вслух повторил Тур слова близнеца и решительно снял белый халат. – А ты, Кикимора, возвращайся домой.
К счастью, входящая в ординаторскую медсестра последнюю фразу не расслышала.
– Лида, я должен отлучиться минут на сорок. Но я никуда не уходил.
– Всеволод Васильевич! – глаза аккуратной девицы в белой шапочке очаровательно округлились.
– Всё будет в порядке, не волнуйтесь. Номер моего сотового вы знаете.
Несмотря на утренний час, на городском кладбище царило оживление. Два катафалка виртуозно разминулись в воротах, а подъехавший третий, чтобы не создать классическую «пробку», благоразумно остановился на дороге. Затормозила и белая «шестёрка».
Тур опустил стекло, автоматически выдернул из пачки сигарету, закурил. В дальнем конце поля, разбитого на крошечные дворики низкими оградами, столпилась притихшая кучка подростков во главе с двумя пожилыми женщинами. Забытый пепел дважды упал на колени, прежде чем нетерпеливые могильщики сняли привезённый гроб с железных «козел», заменивших лафет. Тур отвернулся. Конкретных мыслей не появлялось, но разгорающаяся тревога подогревала кровь и заставляла сердце сжиматься чаще и чаще. Это Ворон почуял неординарное состояние близнеца.
