— Уф, — снова сказал менеджер-директор, — Мистер Акиа, мистер Пифу, я вам предельно признателен! Я… Я даже не знаю…
— Если так, — сказал бригаден-инспектор, — То несколько слов на счет признательности.
— Да, я понимаю. Правда, мои финансовые полномочия ограничены контрактом, и…
— Не парься, — перебил его шеф-бригадир, — Никаких платежей, я же тебе обещал.
— А что тогда?
— Ты слышал про мобиатлон? — спросил Пифу.
— Про биатлон — слышал. Даже смотрел. Это на лыжах и с ружьем, а мобиатлон…
— Это новый вид спорта, — пояснил Акиа, — Типа, для стран тропического пояса, где нет снега. Борьба против дискриминации в олимпийских видах спорта.
— По ходу, — добавил Пифу, — тот же биатлон, только не на лыжах, а на мото-технике. И стадион строго естественный. Никакого вмешательства в дикую природу. Это, типа, в контексте экологической тематики и всякого такого зеленого.
Вейдек кивнул.
— Ну, это понятно. А что требуется от меня?
— Помочь с организацией спортивного лагеря и стадиона, — сказал шеф-бригадир.
— Разумеется, спорт-клубы за все заплатят авансом, — уточнил бригаден-инспектор.
— А почему здесь? — удивился Вейдек.
— Секретность, — спокойно ответил Акиа, — Это как в легкой атлетике. Кто владеет эффективными методами тренировки, тот рубит золотые медали, как с куста.
— А это не помешает отдыху обычных туристов?
— Ты что, Эрих, — возмутился Пифу, — Мы же не идиоты, чтобы предлагать делать мобиатлонный стадион прямо здесь. Но зато между Раруба, Чаленга и Восиа есть отличный треугольник со стороной 5 миль. Там нет туристических объектов, ага?
— Ну… Да, пожалуй, там проблем не будет… Если без громкой стрельбы….
— ОК, — подвел итог Акиа, — Скоро мы привезем образцы спорт-инвентаря…
Дата/Время: 04.02.24 года Хартии
Место: Меганезия, острова Футуна-и-Алофи.
Футуна, Kolia village, Fare Carpini
Лежащий посреди стола мобайл Чубби сыграл «Bright Fiji rainbow». Микеле почесал в затылке, и посмотрел в сторону пролива, где Чубби вдохновенно обкатывала подарок Флер и Оскэ. Подарок того стоил. Этот легкий катамаран с 4-метровыми надувными поплавками ничем не выделялся бы из множества своих собратьев, если бы не легкая крыльчатка на мачте, делавшая его похожим на сказочный кораблик морских фей с ромашкой вместо паруса. В данном случае «ромашка» могла работать или как очень эффективный парус, или (при включении 500-ваттного электродвижка) как ходовой пропеллер аэробота. Милая игрушка для взрослых, так и не расставшихся с детством.
Мобайл Чубби зазвонил еще раз. Микеле вздохнул, побарабанил пальцами по столу и вопросительно поглядел на обер-лейтенанта Вэнфана.
— Лучше, наверное, послушать, что там, — сказал тот.
— ОК, — согласился агроинженер и взял трубку, — Hola! Карпини слушает… У нее день рождения. Она катается на подарке… Обычно считается, что я ее муж, но это вряд ли может вас заинтересовать. По работе мы почти не пересекаемся… Послушайте меня 5 секунд, не перебивая… Напротив меня сидят: некие Нонг, Уфти, Керк и Тино. Я не исключаю, что кто-то из них… Вот видите, как все просто… Уфти, поговори с этим торопливым парнем. Если это секретно — иди за большое дерево, оттуда не слышно… Извини, Мак. Надеюсь, я не сбил тебя с мысли.
— Ни на секунду, — Мак Лоу улыбнулся, — Я закончил на фразе: «Какова оптимальная фототрофная стратегия в условиях преимущественно-тепловой освещенности».
— А можно обычными словами? — спросила Пума Батчер, — У меня школьные пробелы.
— Можно. Каким растениям хорошо на планете, где солнце светит только в тепловом и немного в красным диапазоне, но зато расположено близко, и дает много тепла.
— Ага! — обрадовалась Пума, — Ясно! Это солнце вроде электро-печки в Антарктиде!
— Почему в Антарктиде?
— Потому, что мы с Роном ее там включали. А здесь на хрен она нужна. Скажи, Рон?
Рон Батчер выразительно кивнул.
— Пума на базе Муспелл ужас, как мерзла. Но ей там понравилось.
— Мне полярный день понравился, — уточнила она, — И снег. Но холодно, joder!
— Ну, что ж, — согласился Мак Лоу, — иллюстрация хорошая. Немезида для Ктулху это огромный, раскаленный докрасна нагревательный элемент.
— Сковородка, — подсказала Рибопо Лоу.
— … Забытая на конфорке, добавила Фэнг Лоу.
— Отлично! — воскликнул он, — В небе Ктулху висит огромная раскаленная сковородка, видимый диаметр которой в сорок раз больше, чем видимый диаметр Солнца с Земли.
— Охренеть… — тихо сказал Тино Кабреро.
— А как там на счет воды и атмосферы? — поинтересовался Ежик Оскэ, — Я имею в виду, если Ктулху размером с Марс, и на нем такая же жопа с водой и воздухом, то…
— Такая же жопа там быть не может, — строго перебил Мак Лоу, — поскольку на Ктулху, вероятно, дует живой ветер с Немезиды. Разумеется, это пока только гипотеза, но…
— Живой ветер! — повторила Флер, — Звучит клево! А что это такое?
— О! Это особое явление, связанное с тем, что Немезида, как субкоричневый карлик, в отличие от обычных звезд, имеет молекулярную, а не плазменную атмосферу. И, если солнечный ветер состоит из гелиево-водородной плазмы, то живой ветер Немезиды содержит значительное количество воды, аммиака и метана — готовых кирпичиков для органических соединений, для химической, а затем биологической эволюции.
Микеле Карпини закурил сигарету и саркастически хмыкнул.
— Все это здорово Мак. Допустим, Ктулху получил в подарок атмосферу и воду. Это довольно хлипкая гипотеза, но черт с ним. Объясни мне, дураку, откуда там возьмется фотосинтез, если излучение звезды лежит почти полностью в тепловом диапазоне?
— Я не поняла, что тут сейчас сказали, — призналась Пума, — это слишком сложно.
— Слушай, черная кошка, — сказал Рон, почесав ее между лопаток, — Все дело в квантах, частичках света. Горячая звезда дает более энергичные коротковолновые кванты, а холодная — менее энергичные, длинноволновые. Растениям нужны энергичные кванты. Они могут расщепить молекулы одних веществ, а из осколков можно получить другие вещества. Типа, как если надо подбить БТР, то ты берешь оружие, у которого энергия контакта больше, чем сопротивляемость брони.
— У! — обрадовалась бывшая африканская коммандос, — Это просто! Я поняла!
По столу неуклюже прополз подарок Батчеров — «Taveri — Crabot». Робот — трэшер, похожий на крупного краба. Он всосал крошки, табачный пепел, сгреб в корзинку на спине содержимое пепельниц и покусился на недокуренную сигару Мак Лоу, но был отогнан щелчком по панцирю. Выиграв битву, биохимик раскурил спасенную сигару, задумчиво погладил свой чисто выбритый подбородок и поинтересовался:
