Лёша почувствовал, как ремень болезненно стягивает его живот, он расстегнул ремень, и штаны приятно обмякли. Теперь он точно знал, что нужно делать, и, даже не пытаясь закрыть окошко, вписал свою порцию стихов:
Там, где багряное солнце встаёт,
Песню матрос об Амуре поёт.
Песня летит над широкой рекой,
Льётся песня широко,
Песня широко льётся
И несётся далеко.
Окошко пропало, и Лёша увидел стайку обнаженных девушек. Они забавно прятались друг за дружку и хохотали, просто заливались…
Правая рука Лёши давно уже погрузилась в ширинку, левая контролировала курсор. Собственно, никуда кликать Лёша не собирался, по крайней мере в ближайшие пять минут, но девицы вдруг перестали смеяться и шмыгнули в полутёмную арку, открывшуюся позади них. Одна из них, кажется, та, которую он увидел первой, поманила его пальчиком.
Лёшу переполняла приятная волна возбуждения, готовая вот-вот выплеснуться наружу, но ей суждено было отступить: на экране осталась только полутёмная арка.
«Вот, блин, западло», – подумал он и вынул руку из расстегнутых штанов. Ему ничего не оставалось, как только кликнуть на эту чертову арку, из которой всё ещё раздавались девичьи хихиканья. Он не особенно удивился, когда на экране появилось квадратное окошко, в котором сухо и по-английски сообщалось:
ENTER REGISTRED MEMBERS
Чуть ниже, как понял Лёха, начиналась регистрационная форма:
1. Кто Ваш Бог?
2. Кто Ваш Пророк?
3. Какая у Вас религия?
Эта была какая-то странная регистрационная форма, и Лёха долго тыркался, чтобы понять, в чём тут суть. В итоге, он был очень удивлён, обнаружив, что, по сути, должен стать мусульманином, чтобы получить пропуск в полутёмную арку, из которой всё ещё доносился неприличный шёпот и смешки.
Сама процедура не была сложной, нужно было произнести Формулу Исламского Свидетельства, по-арабски – Шахада.
«Ашхаду алля иляхаилляЛлах ва ашхаду анна Мухаммадан расулюЛлах».
Затем – внести своё имя в специально предназначенную для этого табличку – вот, собственно, и всё. В итоге на экране должна появиться надпись:
«Хвала Всевышнему. Я уже мусульманин».
Лёша внёс в квадратик имя своего босса – Алик Мухамедович Байранов и кликнул на «Хвала Всевышнему. Я хочу стать мусульманином», но ничего не произошло. Шёпот и хихиканье так и оставались на дальнем плане. Он внёс ещё пару имён своих приятелей: Диму Рошаля и Васю Серёдкина (почему именно их?). Результат – всё тот же.
Каким-то странным образом Лёша понимал, что пока он не внесёт своего собственного имени и не произнесёт Шахиду, арка для него будет закрыта. Лёша не верил в бога, не исповедовал никаких религий, но он точно знал, что в мире есть логика событий, и в редкие минуты, такие как сейчас, был в состоянии осознать эту логику, причаститься к ней.
Согласно этой логике, ему суждено было сегодня стать мусульманином и кончить на этих девиц.
«Хуй с ним», – подумал он, впечатал в бокс своё имя – Кузя Бармотин, закрыл глаза, сосредоточился и довольно громко, как того требовала инструкция, произнёс Шахиду:
«Ашхаду алля иляхаилляЛлах ва ашхаду анна Мухаммадан расулюЛлах».
Девичий шёпот тут же замер, несколько секунд было очень тихо, и, когда Лёша открыл глаза, на экране золотыми буквами по зелёному полю светилось поздравление:
Дорогой Кузя Бармотин!
Пусть мы не видим тебя, но для всех мусульман ты стал очень близким и дорогим человеком. Ведь в Будущей жизни, в Раю Творца всего сущего, мусульмане будут роднее друг другу, чем кровные братья в этой проходящей жизни.
Мы поздравляем тебя с этим важнейшим событием твоей жизни. Только благодаря этому Всемилостивый Аллах даровал тебе вечный Рай. Воистину, тот, кто в результате духовного поиска пришёл к вере в Аллаха, отмечен особой любовью своего Господа. Со слов Посланника Аллаха, лучшего из творений Всевышнего Бога (да благословит его Аллах и приветствует), мы знаем, что Всевышний прощает тебе все прежние грехи. Тебя ждёт большая награда и вечное блаженство вблизи Всемогущего Создателя. В Судный день мы будем свидетельствовать, что ты был истинно верующим.
Не успел Лёша прочесть поздравление, как услышал шаги босса. В руках Алика Мухамедовича не было кинжала. Он выглядел грустным и подавленным.
– Как дела, Лёш? – спросил он и даже положил свою тяжёлую горячую ладонь Лёше на плечо.
– Да, я вот тут… – Лёша испуганно вскочил и хотел было что-то соврать по поводу всё ещё хихикающих девушек в глубине монитора.
Алик Мухамедович приказал ему знаком помолчать, потом взглянул на экран, потом – Лёше в глаза:
– Лёш, я те когда последний раз зарплату платил?
– В начале августа, у меня всё записано, – Лёша засуетился, чтобы достать свой табель из ящика стола.
Алик Мухамедович опять остановил его знаком:
– Но-но-но, – затараторил он вполне дружественно – я тебе верю. И знаешь что, – тут Алик Мухамедович достал из внутреннего кармана пачку денег и протянул ему, не считая, – вот, возьми.
Лёша механически пересчитал деньги:
– Алик Мухамедович, тут 700 долларов, чот очень много.
– Возьми, возьми, какие счёты между своими? – Алик Мухамедович стал возмущённо махать руками и даже оживился при этом. – Я те вперёд плачу, кто знает, что с нами будет завтра?
Лёша положил деньги в карман. Он не верил, что всё это происходит наяву.
– Знаешь что, Лёш, ты щас вот что, – езжай к маме, отдай деньги. А часиков в семь приезжай в магазин, у меня к тебе очень серьёзный будет разговор. Приедешь?
– Ну, конечно приеду, Алик Мухамедович, как не приехать…
– У нас с тобой в бизнесе неприятности. Нужен твой совет, помощь нужен. Будешь помогать?
Лёша посмотрел на своего низкорослого босса, покрывшегося за четыре часа после бритья стальной щетиной, на его каучуковые дикие глаза.
– Конечно, Алик Мухамедович, вы вполне можете на меня положиться.
– Вот и хорошо, – Алик Мухамедович довольно сильно хлопнул Лёшу по плечу и практически вытолкал его из магазина.
Из каптёрки вышел очень похожий на своего дядю-босса некий Аладвар Байранович. Он громко почесался под кепкой и зевнул, затем подошёл к компу и стал ругаться по-азербайджански:
– Твой русский идиот ушёл и оставил программу со всеми нашими накладными открытой. Кто это будет закрывать?
Алик Мухамедович стоял у окна и смотрел на дождь. Не оборачиваясь, он ответил племяннику по-русски:
– Не пизди, ёбаный карась…
Лёша не поехал к маме. Он позвонил Мишеньке, но его не было на месте. Лёша позвонил ещё в пару мест и только к пяти купил, наконец, четыре ампулы. Он поймал частника и поехал домой. Там он застал сестру, убиравшуюся в его комнате; он поругался с ней, и, когда всё уже было готово для «прививки», обнаружил, что время – полседьмого. Ему нужно было ехать обратно в магазин.
