другой. К женщине, которую я считала своей подругой. Почему ты выбрал именно её? Двойное предательство. Неужели одиночного оказалось мало? Но я уже простила тебя, любимый.
Вскоре ты скоропостижно умер. И навсегда остался молодым, улыбчивым, каким я тебя любила. В протоколе вскрытия было написано «смерть от естественных причин». Я всё продумала. Что может быть естественней гнева оскорблённой женщины, любимый?
Тема: «Ваше Величество, Женщина, да неужели ко мне?» (Б. Окуджава). Жанр: свободный. Объём: не более 777 збп.
«Дзынь», — звякнул звонок.
«Кого черти принесли? — подумал Шмаль, сползая с дивана. — Не к добру». Он пригладил тощую прядку на лысеющей голове, сунул ноги в шлёпанцы и пошлёпал к двери. Глянул в глазок и… обомлел. За дверью стояла Она — его воплощённая мечта. Васильковые глаза на пол-лица, корона пшеничных волос, сочные черешневые губы.
Сердце Шмаля дрыгнуло и сделало кульбит. Трясущимися пальцами он завозился с замком. Только бы она квартирой не ошиблась! Только б не ушла.
Наконец ему удалось сладить с дверью. В ноздри хлынул сладостный аромат. Кажется, ладан. Может, это и не женщина вовсе, а ангел?
— Шмаль? Богдан Николаевич? — голос прозвучал небесными цимбалами.
— Д-да, — заикаясь от восторга, ответил он. «Да-да-да» — стучало ошалевшее сердце.
— Вам повестка из военкомата.
Она заблокировала дверь эпически длинной ногой и сказала двум возникшим из ниоткуда спутникам:
— Приступайте, хлопцы. Пакуйте его!
Тема: «Ваше Величество, Женщина, да неужели ко мне?» (Б. Окуджава). Жанр: свободный. Объём: не более 777 збп. Вне конкурса.
Несчастный был день, доложу я вам, сэр. Дичь словно нарочно попряталась. Мы с Его Величеством всё утро промотались впустую — только вымокли да измаялись. А к полудню вышли на аккуратную полянку. Только присели отдохнуть — слышу в чаще крупный зверь ломится.
— Ваше Величество, — шепчу я и киваю на кусты.
Мой господин тут же вскидывает ружье и — ба-бах! А оттуда — а-а-а! — крик.
Бросаюсь на звук, смотрю: лежит на земле хорошенькая селяночка лет двадцати. Щупаю пульс — живая. Чувств от страха лишилась.
Вскоре появляется мой господин. На лице — немой вопрос: кто?
— Женщина, — говорю.
— Да неужели?
Он опускается на одно колено, разглядывает. Добыча ему явно по душе.
— Ко мне! — приказывает он. — Сюда!
На крик прибегают ловчие. Заворачивают трофей в королевский плащ и несут в охотничий домик.
Вот так, сэр, Его Величество нашёл новую фаворитку, а я потерял должность королевского егеря. Боже, храни короля!
Тема (И. Бунин):
«Нет, мертвые не умерли для нас!
Есть старое шотландское преданье,
Что тени их, незримые для глаз,
В полночный час к нам ходят на свиданье!»
Жанр: свободный. Объём: не более 999 збп.
Экран компа издевательски мигнул, изображение стянулось с краёв в центральную точку. Пых! — и всё погасло. Я тупо потыкал пальцем в кнопку «on». Ничего, полный «оff».
Затылком ощутил, что-то не так, и развернулся. И тут же по коже щекотно разбежались мурашки. Комнату затянуло слоистым серым мраком. А сквозь него пробивался цвет — пакостно-зелёный, как у пролежавшей месяц в холодильнике докторской колбасы. Тошнотворно запахло тухлятиной. Воздух сгустился в липкое трясучее желе, забил ноздри и рот, лишая возможности дышать. Я захрипел. Вдруг по лицу шлёпнуло что-то бестелесно-холодное. Скосил глаза. Из зыбкого серо-зелёного месива проглянула знакомая розовая лысина с какашкой родимого пятна.
— Дядя Марик?
Призрачная рука хищно потянулась к моему уху. Я протестующе мотнул головой и выкрикнул:
— За что? Я же тебе памятник поставил. Шестьдесят тыщ!
— Сорок две, — ворчливо поправил потусторонний голос. — Из моих же кровных, из наследства.
— Но поставил же! Солидный такой монумент.
— И что на нём написано? Меня, племянничек, Марком звали.
— Я в курсе. И чо?
— Там написано «Мрак».
— Ой?
— Вот именно. А фамилия какая?
Я похолодел и безнадёжно выдохнул:
— Зелёный!
Тема: «Жизнь — это родео. Все, что вам нужно делать, это оставаться в седле». Джордж Юнг. Жанр: свободный. Объём: не более 1 500 збп.
Перед утром Ян увидел всё тот же сон. В чёрном, жениховском костюме, но босой, он шёл по длинному коридору к чему-то ослепительно-яркому, манящему. И путь его был усыпан лепестками — белыми, красными, красными, красными…
Он давил их босыми ступнями. Что это были за цветы? Пионы? Гиацинты? Ян не знал названия. Знал только, что лепестков было ровно триста тридцать три. Последний — зелёный, крылатый. Ян наступил на него и… Бах! Стена сгустившегося воздуха опрокинула и придавила своей тяжестью. Нестерпимый жар обуглил лёгкие. После короткой тишины уши заполнились гулом. А потом пришла боль — свирепая, словно враг. Обожжёнными глазами Ян видел, как из оторванной ноги, болтавшейся на рваных лоскутах кожи, толчками вытекала кровь.
***
После ампутации казалось, что жизнь кончена. Ян лежал трупом и мучительно перебирал в уме всё, чего лишился: футбол, танцы с красивыми девушками. Арматура костылей у стены глумливо напоминала, что он теперь калека.
Но однажды в палате появился Кэп — бодрый коренастый мужичок с узнаваемой военной выправкой. Он понимающе взглянул на безучастного Яна и без приглашения сел на край постели.
— Ну что, герой, в волейбол играть будешь?
Ян скривился, молча откинул одеяло и показал страшную, посечённую осколками сизо-красную культю.
— Нашёл, чем удивить! — Кэп подтянул вверх штанины, скрывавшие железные ноги киборга. — Ты про параолимпийский спорт слыхал?
***
Ян снова оказался в зоне атак. Кровь бурлила от адреналина. Мяч, живой, упругий, рвался из рук.
— Стреляй! — крикнул ему Кэп.
«Триста-тридцать-три» — всплыла в памяти знакомая команда. Ян длинным прострелом отправил мяч Кэпу, и тот виртуозно вогнал его между сеткой и руками блокирующих противников. Это была победа!
Комментарии для непосвященных:
«Лепестки» — небольшие противопехотные мины зелёного цвета со стабилизирующим крылом. Разбрасываются с воздуха. Калечат ноги, отрывают ступни.
«Пион» и «Гиацинт» — самоходные пушки ещё советского производства. Используются в настоящее время в ходе СВО.
«Триста-тридцать-три» — аналог команды «Огонь!»
Тема: «И не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого». Жанр: свободный. Объём: не более 666 збп.
— Ты что устроил в детском саду, оболтус? — большая чёрная тень отца накрыла пятилетнего Пашку. — Зачем ты подрался с Ильёй?
— Он чипсы ел, — мелкий повесил голову и виновато шмыгнул носом.
— И что? — потребовал ответа грозный голос.
— Мама не разрешает есть чипсы, потому что они — вредные.
— Мама права. Но это
