— Подождите… Кажется, кто-то идёт сюда… — прошептал Итагаро — и Джантар, прислушавшись, уловил вдалеке, в коридоре или на лестнице, приближающиеся тяжёлые шаги. Все замерли в ожидании…
— Выходите! — раздался ещё издалека усиленный мегафоном голос. — Быстро опять в ту же аппаратную! И без глупостей!
— Вот и дождались чего-то… — горестно вздохнул Итагаро, вставая и поднимая мешок.
— Что, и оружие опять забираем с собой? — прошептал Минакри.
— А куда девать? Оставить, здесь — по номерам найдут, откуда оно. А так нас уже видели с этим мешком. И вообще, в сравнении с остальным — уже мелочь. Тем более, мы из него и не стреляли. Потом решим, как с ним быть…
— Ну, вы там скоро? — снова донёсся голос из-за двери. — Или что вы задумали?
— Уже идём! — громко ответила Фиар.
— И видите — даже не проверяют, не обыскивают, — прошептал Итагаро. — А так, представьте, нашли бы тут эти пулемёты…
«Возможно, так даже вернее, — подумал Джантар. — Ведь неизвестно, чего ожидать, И вообще — кто знает, что у нас было оружие? Ах — те, из «спецотряда по борьбе с бандитизмом», видели. Хотя и тут можно сослаться на гипноз… Но как и где от него избавимся? Нет, не о том думаю. Что значит этот второй вызов…»
С этими мыслями Джантар вышел вслед за остальными в уже серый, сумеречный коридор, наполненный холодной моросью. В самом коридоре их снова никто не встретил, на стоянке за окном и под деревьями вокруг тоже не угадывалось ничьего присутствия — но Джантару снова казалось: за ними наблюдают очень внимательно. И под этим невидимым, но пристальным наблюдением — они снова дошли до той же аппаратной, где, как и прежде, равномерно серел один-единственный экран…
— И зачем нас позвали? — с тревожным напряжением прошептала Фиар.
«Правда, зачем? Что задумали?..»
— … Так это вы? — вдруг донёсся со стороны экрана… да, теперь уже точно знакомый, и со вполне «живыми» интонациями, голос, заставивший Джантара в первый момент вздрогнуть. (Впрочем, изображение в этот раз вовсе не появилось — экран покрылся беспорядочно переливающейся цветной рябью.) — Это вам удалось раскрыть такую тайну? — голос Адахало звучал если не с восхищением, то по крайней мере удовлетворённо. — И пусть невольно, под каким-то внушением — но всё-таки…
«Значит, то всё же был не он?» — пронеслось в сознании Джантара, поражённого такой внезапной переменой, и совершенно не могущего понять ее причины.
— Надо же, раскрыли такой заговор, — продолжал Адахало. — Подумать только: руководства всех государств, участвовавших в этом проекте — и те не знали правды о том, что произошло. Настолько определённые круги в спецслужбах сумели скрыть это даже от них. А оказывается, документальная запись об этом преспокойно лежала в каком-то даже не очень секретном архиве — но о ней так никто и не узнал бы, если бы не вы…
«Или — опять проверка: как примем такую версию? Поверим ли, что это возможно, ухватимся ли как за надежду на спасение? Но — после того разговора, якобы тоже с ним…»
— Теперь — уже точно он, — прошептал стоявший рядом Итагаро. — Но чтобы даже он не знал…
— Нет, конечно, — ответил Талир. — Но это — намёк на новую официальную версию. Во что нам верить для нашей безопасности…
— А… он хоть знает, что говорил тот, прежний? — успела ещё прошептать Фиар.
— Но, я надеюсь, вас не пугает, что я вот так прямо обращаюсь к вам? — продолжал Адахало с по-прежнему покрытого рябью экрана.
— Не пугает, — уверенно ответил Итагаро (хотя чувствовалось: ему всё же немного не по себе).
— И, как я понимаю — вам уже в общих чертах объяснили ситуацию, возникшую в результате вашего поступка?
— Объяснили, — подтвердила Фиар.
«И как теперь говорить? — заметалась мысль Джантара. — Согласована с ним та, прежняя игра? Знает он о самом её факте? Или те, кто её устроили — сами не ждали, что нами вдруг заинтересуется настоящий премьер-министр?»
— То есть вы отдаёте себе отчёт, насколько серьёзны события, участниками которых вы стали? И что раскрылось человечеству при вашем участии, и каковы могут быть последствия этого?
— Как будто да, — уже не так уверенно ответила Фиар.
«Нет, а весь тот разговор? — вспомнил Джантар. — О возможном искусственном выведении людей Иорары, причастности к этому «людей дальних миров»? И уже было поверили… А теперь? И даже не спросишь его об этом…»
— И вас не очень испугает, если я скажу, что сейчас сразу по многим странам идут аресты виновных? — продолжал Адахало. — А несколько высокопоставленных офицеров лоруанских спецслужб уже покончили с собой?
«Ну вот, и виновных нашли», — без ощутимого облегчения подумал Джантар.
— В общем, представляете — как теперь то, что вы открыли, потрясёт наше человечество? А сделали это вы, подростки. И пусть даже кто-то использовал вас посредством внушения, а сам остался неузнанным, но в том-то и дело: известны в этой связи останетесь именно вы — пусть очень ограниченному кругу людей. И вот эта ваша историческая ответственность, эта ваша, пусть невольная, роль в истории — не пугает она вас, не чувствуете вы её бремени?
— Но что сделано, то сделано, — ответил Итагаро. — И что случилось, то случилось.
«А то, что было в первом разговоре? Неужели всё — заново, по второму разу? Будто нас специально психологически измотали на той, прежней попытке, — вдруг понял Джантар. — И что теперь?»
— А факт нашего участия в этих событиях… — начала Фиар, но продолжила не сразу. — Как теперь с ним? Он же, наверно, сам становится государственной тайной?
— Я вижу, вы всё верно понимаете. Да, так вы оказываетесь причастны к государственной тайне очень высокого уровня. И возникает серьёзная проблема с вашим возрастом — так как ещё никогда в истории не приходилось принимать решения, связанные с допуском к таким тайнам подростков. Поймите правильно: просто не было прецедента, — повторил Адахало. — Не разработана сама процедура…
— И что теперь делать? — переспросила Фиар. — Разрабатывать специальную процедуру применительно к данному случаю?
— И тогда уж — учитывая всё, чем мы отличаемся от обычных детей нашего возраста? — добавил Итагаро.
«Так и есть. Всё — по второму разу… Но зачем? Для чего заставлять нас пройти это повторно, и заново всё согласовывать?»
— Да, если бы не это, мы просто не знали бы, что с вами делать, — признался Адахало. — А так — хоть ваши способности представляют определённую ценность для государства, и что-то решают в вашу пользу. Но как быть с тем, что у вас даже нет полного общего образования, документов об окончании школы?
