"А сам ты не знаешь, чего хочешь? И больше у тебя нет никаких желаний, никакой программы, никакого пути?"
"Я знаю, что должен хотеть избавления… Освобождения… Восхождения… — всплыла уже откуда-то новая мысль вопреки той, прежней. — Но я не знаю — освобождения от чего? Или восхождения к чему?"
"Но освобождения от чего хотел бы ты сам?"
"Не знаю… Я должен освободиться от чего-то на пути восхождения, но не понимаю — от чего. Я должен сбросить тяжесть какого-то несовершенства, но не понимаю — в чём оно…"
"Но что мешает тебе быть совершенным? Как ты сам чувствуешь это?"
"Не знаю… Не могу понять, что во мне есть такого, от чего надо освободиться…"
"То есть сам ты не ощущаешь такой потребности — в освобождении от чего-то? Ты просто полагаешь, что в тебе есть нечто несовершенное — но не хочешь избавиться от чего-то конкретно? Но тогда скажи: а что ты хотел бы обрести на этом пути восхождения?"
"Я не знаю, к обретению чего мне следует стремиться. Я знаю только, что я должен войти в высшее состояние сознания, ведь пока я нахожусь в низшем. Вот всё, что я об этом знаю."
"И как ты представляешь себе это высшее состояние?"
"Не знаю. Пока не знаю. Ведь надо войти в него, чтобы представить его себе."
"То есть ты стремишься к тому, чего сам не представляешь? И это не кажется тебе странным? И ты не боишься утратить что-то важное, без чего ты сам себя просто не мыслишь — и не обрести взамен ничего хотя бы равноценного, не говоря уж о высшем?"
"Не знаю. Я не могу понять, что я должен утратить, чтобы что обрести."
"Но тогда, возможно — несовершенство, к избавлению от которого ты стремишься, заключено не в тебе, а вне тебя? И это — как раз то самое, что не удовлетворяло тебя в этом мире?"
"Я не знаю, что в этом мире должно не удовлетворять меня. Прежде я полагал, что знаю это, и я хотел внести в этот мир большее совершенство, но теперь понял: так я мог лишь внести в этот мир большее зло. А всё — потому, что я думал, будто он единственно существующий, и мне не остаётся ничего другого, как только пытаться усовершенствовать его. Но теперь я знаю, что он — лишь один из многих, и притом — низший…"
"И ты больше не хочешь в нём быть? Хочешь его покинуть?"
"Нет, не так… Я как будто хочу не этого… Но почему-то я должен желать его покинуть, искать конечного спасения от возврата в него… Почему? Может быть, ты знаешь?"
(Ответный вопрос… Но откуда? Кто мог его задать, если всякое сознание — иллюзия?)
"То есть у тебя нет личных, внутренних причин хотеть окончательно покинуть этот мир? Нет именно твоего такого желания?"
"Я не знаю, что я теряю, держась за возможность вернуться в этот мир — и не знаю, что я теряю и что обретаю, если бы решился покинуть его навсегда. Никто не объяснил мне этого."
"Но ты больше не хочешь идти путём совершенствования этого мира?"
"Я сам не понимаю, почему не должен этого хотеть. Но всюду утверждается, что этот мир — низший, и всякое сколько-нибудь духовно поднявшееся существо навсегда покидает его, отправляясь в иные, высшие миры… Так что здесь в принципе нечего совершенствовать — надо просто самому подниматься выше…"
"И сам ты теперь тоже думаешь так?"
"Нет… Я просто не понимаю, почему это так, и почему я должен так думать…"
"Но ты действительно знаешь что-то об иных, высших и более совершенных мирах?"
"Нет, сам — не знаю. Знаю только, что есть такие миры, и есть те, кто знают о них. Но не знаю, что мне делать теперь в этом мире. Теперь, когда я понял, что он — не единственный, который надо вести к единственно возможному совершенству, а один из многих, среди которых у него — своё место… Не знаю, что и как мне следует изменить в себе, какие качества раскрывать, к каким состояниям духа стремиться. Не знаю, что я должен постичь сверх обычного ума обитателей этого мира, от чего отказаться, что должно потерять для меня всякий смысл, всякую привлекательность. Не знаю, чьего покровительства я должен искать, спасения от чего…"
"Давай попробуем разобраться. Ты действительно чувствуешь себя не в силах решить какие-то проблемы, и хочешь, чтобы кто-то решил их за тебя? Или это — чувство собственной слабости вообще?"
"Ни то, ни другое. И если бы я мог быть уверен, что моих знаний и духовного опыта достаточно для решения проблем этого мира… Но…" — и тут впервые за весь этот обмен информацией мысль оборвалась, зашла в тупик, не найдя продолжения.
"Но тебе кажется, что без чьего-то посредничества ты не сможешь обрести мудрость, избавиться от пороков, подняться на более высокий духовный уровень? И объяснить, от чего тебе следует очищаться и к чему восходить, тоже должен посредник, так как твои знания и духовный опыт ничем здесь не помогут?"
"Не совсем так. Я не ищу просто лидерства, покровительства над собой. Но дело в том, что с моим малым знанием и опытом я едва не попытался изменить многое в этом мире. И то, что я совершил бы, могло быть ужасно…"
"Но твоя ли в этом вина? Или, может быть — того, кто дал тебе лишь иллюзию обладания знаниями, не дав самих знаний?"
"А разве возможной жертве незрелых, духовно убогих попыток грубого вторжения в человеческую природу было бы легче от того, кто конкретно в чём виноват? Разве ужасное менее ужасно от того, кто и каких последствий не предвидел?"
"Но тогда скажи: вот ты говоришь о вторжении в человеческую природу — а каким ты хотел бы видеть человека этого мира? И что конкретно изменить в его природе?"
"Я имел в виду свободу от пороков, унаследованных от дикой природы, от страданий, обусловленных телесным несовершенством. И более того — я пошёл бы дальше, по пути становления человека как существа, менее зависимого от биосферы конкретной планеты и более приспособленного к разным средам обитания. И уж, конечно — по возможности менее вредоносно влияющим на любую из этих сред. То есть — более чистым и совершенным как физически, так и духовно…"
"И чем же это плохо? Хотя я понимаю — страшно представить возможные последствия неудач на этом пути. Но разве плоха сама идея?"
"Но я хотел приступить к её практическому осуществлению, так о многом не имея понятия — и даже не представляя себе, что это реально существует, что это надо знать. И что это постигается только через личное ученичество."
"Но что же это такое? Чего именно ты не знал?"
"Я говорю о Высшей Реальности. О том, в постижении чего бессильна обычная мудрость этого мира."
"И ты твёрдо уверен в этих своих словах?"
"Нет, не вполне… — признание далось (кому?) непросто… — Но дело в том, что я боялся поступиться личной свободой, и потому хотел разрешить все проблемы, не поступая в ученичество ни к кому из мудрых, которым открыто высшее. И так я едва не вступил на ужасный путь…"
