Учитель для ангела - Елена Райдос

Улыбка у Егора была просто замечательная, одновременно доброжелательная и интригующая. Когда он улыбался, а улыбался Егор очень часто, в его глазах вспыхивали эдакие задорные искорки, словно намекая на какой-то секрет, известный только ему самому и тому, для кого его улыбка предназначалась. Василиса прониклась доверием к своему напарнику по изучению магических наук буквально с первого совместного занятия, на котором, кстати, выяснилось, что Егор является весьма продвинутым практиком. Однако в его манере общения не было ни намёка на какое-либо превосходство, напротив, он всё время подчёркивал их с Василисой равенство перед учителем. Столь галантное обращение не могло не польстить самолюбию самоуверенной неофитки, а потому на предложение Егора отметить начало их совместного обучения походом в ресторан она ответила согласием.

Спонтанное свидание понравилось обоим его участникам, и между ними сходу завязались дружеские отношения, которые с каждым занятием становились всё более тёплыми и открытыми. Это убедило Вениамина в том, что в услугах сводни парочка его учеников не нуждается, и он дал отбой Ро. Всё шло прекрасно приблизительно две недели, а потом Василиса заскучала. Соглашаясь на обучение, она рассчитывала получить доступ к по-настоящему сакральным знаниям или хотя бы научиться парочке магических трюков, но ничего подобного и близко не было, занятия в основном состояли из медитативных практик, которых Василисе и на цигуне хватало. Нет, она пока не роптала, но уже начала подумывать о том, чтобы потихоньку слиться, сославшись, например, на занятость или несуществующие обстоятельства, внезапно обрушившиеся на её бедную головушку.

На самом деле практики с Егором, который был коренным аэром, оказывали весьма ощутимое влияние на структуру Василисиного сознания, расширяя спектр его вибраций в область высоких частот, но ей об этом знать было не положено, и оттого эти практики казались прагматичной женщине бесполезными. Всё, что она смогла заметить самостоятельно — это небольшое улучшение концентрации и способности удерживать внимание на объекте медитации. Для аэра, способного считывать вибрационные спектры сознания, её успехи представлялись почти феноменальными, особенно, та скорость, с которой Василиса продвигалась, а потому Вениамин не на шутку встревожился, когда увидел, как его лабораторная мышка резко теряет интерес к занятиям.

Собственно, возникшая проблема вовсе не стала для него сюрпризом, рано или поздно разочарование настигало всех его подопытных. Трудность с Василисой состояла лишь в том, что эта нахальная дамочка слишком уж быстро распознала признаки манипуляции и, главное, вовсе не собиралась заниматься самообманом, уговаривая себя потерпеть в надежде, что всё изменится. Лекарство от разочарования у Вениамина, конечно, имелось, но он применял его очень дозированно, дабы не давать в руки испытуемым действительно опасного оружия, ведь в прошлом они тоже были аэрами, а потому потенциально могли оказаться даже более сильными магами, чем их учитель. Этим лекарством, как нетрудно догадаться, были настоящие знания о магии и строении мира, а также демонстрация магических фокусов, предназначенных для отвлечения внимания пациентов от действительно важной информации.

Приняв решение начать лечение своей новой ученицы, Вениамин не стал терять времени даром и запланировал развлекательную программу для Василисы уже на следующее занятие, однако она и тут его обломала.

— Вениамин, Вы не могли бы показать мне возможности магии на наглядном примере? — попросила нетерпеливая ученица, предвосхитив планы своего учителя и тем самым испортив весь сюрприз.

Но делать было нечего, магу оставалось только притвориться, что он ничуть не расстроен просьбой, а даже наоборот, просто счастлив, что его ученица проявляет интерес. Он достал из-за пазухи заранее приготовленный колокольчик, поднял его над головой и легонько покачал. Раздался мелодичный звон, и на губах Василисы появилась сначала недоумённая, а потом и вполне искренняя улыбка. Вскоре с её губ сорвался первый смешок, а через несколько секунд женщина уже заливалась смехом. Вениамин снова позвонил в колокольчик, и смех оборвался, а вместо радостного настроения на Василису обрушилась прямо-таки вселенская скорбь, её глаза наполнились слезами, а в горле словно застрял шершавый комок, предвещавший рыдания. Ещё один мелодичный звон вернул бедняжку в её исходное состояние.

— Ну как, достаточно наглядно? — ехидно поинтересовался маг, предвосхищая восторженную реакцию своей ученицы. Увы, тут он явно недооценил её скепсис и строптивость.

— А что тут такого? — Василиса обиженно надула губки. — Любой клоун в цирке владеет такой магией. Вы же говорили, что настоящий маг способен менять реальность, а не тупо манипулировать настроением зрителей.

Вениамин был настолько шокирован её безапелляционным и неожиданным наездом, что даже не сразу нашёлся, что ответить нахалке. К счастью, Егор очень вовремя подоспел ему на помощь.

— А что ты называешь реальностью, Василиса? — на его губах расцвела фирменная улыбка, превращая прямой вопрос в приглашение к игре. — Наверное, это то, что можно увидеть, услышать или пощупать?

— Можно ещё полизать, — вставил свои пять копеек Вениамин, состроив насквозь фальшивую глумливую гримасу. — В таком случае, милочка, я должен констатировать, что ты недалеко ушла от представлений грудного младенца. — Василиса уже открыла рот, чтобы отпустить какую-нибудь шпильку в сторону невежи, но решила не опускаться до базарной ругани и просто отвернулась, давая понять, что разговор закончен. Но не тут-то было, Вениамин словно только того и ждал, чтобы продолжить свой спектакль. — Ты обиделась, Василиса? — ласково спросил он с таким невинным видом, словно это вовсе не он только что опустил свою ученицу до уровня грудничка.

— Была нужда, — огрызнулась та.

— Конечно обиделась, — подтвердил Егор, — Вы же именно этого и добивались.

— Скажи мне, Василиса, — в голосе Вениамина явственно послышались торжествующие нотки, — а твоя обида существует в твоей реальности? — та не ответила, только бросила на мага ненавидящий взгляд. — А сейчас ты думаешь, что этот старпёр тебя уже достал со своими подколками, правильно?

— Вы что, залезли в мою голову?! — тут же вскинулась Василиса.

— Как ты сама выразилась, «была нужда», все твои мысли у тебя на лбу написаны, — Вениамин стёр со своей физиономии глумливую гримасу и сразу сделался невозмутимым, как сфинкс. — Я заговорил о них только с одной целью, чтобы ты задумалась, являются ли твои мысли частью твоей реальности.

Тактика манипулятора была стара как мир: вынуди своего оппонента ответить «да» хотя бы на три твоих вопроса, и тот из оппонента быстренько превратится в твоего союзника. Именно поэтому вопросы Вениамина носили характер откровенно риторический и не подразумевали пространства для спора или обсуждения. Увы, плохо же он просчитал свою ученицу. Вместо того, чтобы