Наскоро побросав в себя разные бутербродики, я выхожу на улицу. У ворот уже беседуют Стёпка и Серый. Друг в привычном одеянии: цветная футболка и излюбленные клетчатые рубашки поверх, а вот Сергей, как истинный спортсмен, в белой обтягивающей майке, демонстрирующей его мускулы.
Завидев меня, Стёпка машет рукой, будто я их не вижу.
— Мы можем опоздать, — говорит он. — Бежим быстро.
— Не суетись, — Серёга касается плеча брата. — Здесь пару кварталов, дойти — пять минут.
В принципе, в нашем маленьком районе до любого дома можно дойти за пять минут. Меня вдруг пробивает на сентиментальности.
— Серёг, — говорю. — Ты извини, что так всё получается. А ты вообще изверг, травмируешь своего брата! — строго грожу Стёпке.
— Стоп-стоп-стоп! — Серый перекрещивает руки. — Тайм-аут! Никто никого не травмирует.
— Да, — уверенно кивает головой Стёпка. — Он сам увязался.
— Ну во-первых, не увязался, — хмурится Сергей. — Просто, я просил тебя, идиота, ни во что не вмешиваться. Знаешь, что вчера он устроил мне? — Серый смотрит теперь на меня. — Сказал, что пойдёт в любом случае. Что даже если я запру его, он вылезет в окно. Мне и так вчера от папы весь вечер доставалось из-за канареек. А тут ещё этот истерики закатывает.
— Я же знаю на что давить, — гордо усмехается Стёпка и обращается ко мне: — К тому же, ты что думаешь, я бы позволил идти только нам двоим, слабакам?
— Вот это верный аргумент, — кивает Серый. — На это мозгов у него хватило. Я могу отправить в нокаут противника почти любой весовой категории.
— Даже весовую категорию с пистолетом? — хмурюсь я и усмехаюсь.
— А что, там могут быть и такие? — теряется Сергей.
— Да даже если будут! Кто решится стрелять в офисах посреди рабочего дня?
— Ну… в общем, идея сумасшедшая, — тут же вставляет Серый. — Но мне бы и самому хотелось разобраться с тем, что я вчера увидел. Да, с полицией сделать это проще, но первую встречу организуем с глазу на глаз, порвём пару лиц, надерём пару жоп, а уж потом в полицию.
Я улыбаюсь через силу. Кажется, Серый даже не понимает, с какой силой мы столкнулись, и Стёпка пользуется тупостью брата. И конечно футбольный нападающий совсем не понимает: стрелять в нас могут кое-чем бесшумным и покруче чем пули. Например: маленькие чёрные дыры.
— Тогда чего стоим? — жмёт плечами Стёпка, и мы несёмся по улице.
К жёлтой двухэтажке прибегаем и правда минут за пять, на часах пока 10.48. На какой-то момент я замираю и внимательно наблюдаю за зданием. С виду милое, утонувшее в пестроте реклам, фасад окружён венчиком кустиков, и по углам здание охраняют четыре одинокие берёзки.
Пока я смотрю, из единственной железной двери, напоминающей чёрную заплатку, выходит девушка, смотрит на часы и спешит по улице.
— Пойдём же, — торопит Стёпка.
Я качаю головой и пересекаю за ним дорогу.
Чтобы проникнуть в здание не понадобилось звонить в домофон, дверь поддалась. Разжиревший парень на вахте даже не посмотрел в нашу сторону. Заведение гудело человеческими голосами, повсюду сновали офисные рабочие, глуповатые клиенты.
Поднявшись на второй этаж по крутой лестнице, мы попадаем в вестибюль с той же атмосферой. Дверь правого крыла распахнута настежь, сквозь неё можно увидеть людей-муравьёв, суетящихся вокруг своих муравьиных дел. А вот в левое крыло путь нам отрезала бирюзовая дверь. Стёпка потянул, та тоже поддалась.
И мы попали в другой мир.
Одинокие лампы дневного света — единственный источник звука. С обеих стен на нас глядели закрытые двери. За ними не слышно ни звука. Пока мы медленно двигались вперёд, Стёпка даже попробовал открыть парочку, но те оказались запертыми. На гладких деревянных поверхностях висят таблички:
Корпорация «Осень»
Клуб вязания «Красная Шапочка»
Отдел маркетинга «Абордаж»
— Смотри, — Стёпка отрывает меня от чтения, толкнув локтём в бок.
Прямо впереди, в тупике коридора, отличающаяся от всех своим месторасположением, прячется оранжевая дверь. На простеньком листочке формата А4, спрятанного в файл, чернеет:
кабельная компания
СОМЕРСЕТ
Ниже идеальный трёхлистный клевер, а на верхней планке косяке скромная 9, спрятанная в жестяном ромбе.
— Это наша конечная точка.
— Да тут глухо, как в гробу, — хмурится Сергей.
— Спокойно, внизу люди, никто стрелять не будет! — немного раздражённо говорит Стёпка. Он в нашем клине центральный. Делает пару шагов вперёд и тянет дверь на себя. Та поддаётся. Внутри меня обрывается жизнь.
Стёпка оборачивается:
— Мы входим или будем лясы точить?
— Только сразу предупреждаю, — шепчет Серый. — Вы у нас два умника, вот вы и будете там говорить. Я просто постою у двери на случай физической подмоги.
Стёпка улыбается и глядит на старшего брата как на наивного младенца.
— Ты у нас самый старший, поэтому могут говорить как раз с тобой. Хватит философии. Гоу-гоу-гоу!
С этими словами друг входит внутрь. Откуда у него столько энтузиазма? Удивляюсь. Вроде всю жизнь был серой мышкой!
Мы оказываемся в маленьком кабинете, не больше туалета в моём доме. Я понимаю, что папа сделал нам большой сортир, но всё равно, под это дело актовый зал не отведёшь. Оцениваю площадь клозета в тринадцать квадратов. А если учесть, что правая и левая стены заставлены шкафами, нам остаётся небольшой коридорчик, в котором могло бы поместиться не более пяти человек. Жалюзи на единственном окне, плотно прикрыты, комната погружена в плотный мрак, а прямо перед нами высятся два придвинутых друг к другу стола, на которых спиной друг к другу спят мониторы.
И всё.
Ни одного живого человека.
— Слава те Господи, — вздыхает Серый. — Как я рад. Вот это я понимаю — не опасно.
Стёпка поворачивается ко мне.
— Кажется, нас ждёт онлайн конференция. Сударь, — вежливым жестом друг приглашает меня сесть за первый стол.
Только сейчас замечаю, что комнату нарушает тихое жужжание системного блока под столом. На его морде мигает зелёный огонёк. Компьютер работает.
Осторожно присев на старый скрипучий стул, я касаюсь мышки. Экран тут же озаряется. На всю диагональ раскидано поле скайпа, и в центре три стандартные кнопки, мне нужна та, которая ЗВОНИТЬ. Абонент — Доктор Вечность, время 10.57.
И я звоню.
Отвечают на третьем звонке. Несмотря на волнение, первым замечаю задний план: точь-в-точь такие же жалюзи, плотно закрытые, будто наш монитор пропал, и я теперь смотрю в сквозное окно.
В полумраке, на фоне окна, сквозь которое едва пробивается солнечный свет, сидит человек. Из-за недостатка света не могу разглядеть подробно его лицо, но замечаю белую бородку, тёмные очки, острый нос и чёрную кепку. Судя по иссохшему лицу, человеку лет пятьдесят, может, чуть меньше.
