Дежурный скосил глаза вбок:
— Грузовик, бортовой номер двести пять. База «Мун-четыре».
— Грузовик?! — удивился Калинов. — Что же это вы людей на грузовиках возите?
— Пассажиры у нас на грузовиках не летают, — сказал дежурный с достоинством. — Только свои… Если очень надо… Там же все-таки перегрузки!
Калинов кивнул:
— Весьма благодарен… Скажите, а помимо меня этим Бойлем никто не интересовался?
— Нет.
— Если поинтересуются, сообщите, пожалуйста. Буду вам очень признателен.
Дежурный кивнул.
— А он с вами лично связывался? — спросил Калинов.
— Да, конечно. Без моего разрешения его бы на старт не пропустили. Охрана бы задержала.
— И каким он вам показался? Возбужден не был? Нервничал, скажем, озирался по сторонам?..
Дежурный задумчиво прищурился. Вдруг челюсть его отвалилась, взгляд прыгнул куда-то вверх. Калинов услышал, как взвыла на пульте дежурного сирена. Экран погас.
— Кажется, все-таки опоздал, — сказал Калинов самому себе и грохнул кулаком по столу.
Формен не обманул. Когда Калинов около полуночи вызвал его, тот оказался дома.
— Юрген умер? — спросил он, не дожидаясь, пока Калинов раскроет рот. Глаза Формена были пусты, лицо окаменело. Не человек, а труп…
— Авария с грузовиком, — сказал Калинов.
— «Черный ящик» нашли?
— Пока нет, но найдут. Задействована вся спасательная служба.
Формен в сомнении покачал головой.
— Таких аварий никогда не было, — сказал Калинов. — Телеметрия показала, что взорвался импульсный генератор. Специалисты утверждают, будто такое практически невозможно. Там семь ступеней безопасности.
— Такое и в самом деле практически невозможно, — проговорил Формен. Но на каждую ступень нетрудно взобраться. Стоит только захотеть!..
Калинов внимательно посмотрел на него. Формен все качал головой. Как детская игрушка в начале этапа обучения.
— Мне тоже кажется, что генератор не сам взорвался, — сказал Калинов. — Но зачем Бойлю кончать жизнь самоубийством таким диким способом? Не проще ли отравиться или повеситься?
— А он и не кончал. Его убили! — Формен закрыл глаза и потер виски пальцами. — Похоже, мы с ним все-таки сваляли дурака. Ведь я потому вам сразу и не сообщил об Юргене… Чтобы никому не было известно, где он находится.
— Но кому нужна его смерть? — воскликнул Калинов. — Послушайте, Формен!.. Давайте начистоту! Кто вас преследует? Я же вижу: вы боитесь кого-то! И Бойль ведь рванул на Луну не ради развлечения… А вы знаете, что и Крылов тоже скрывается?
— Да, он мне звонил.
— Откуда?
— Понятия не имею. Он не сообщил.
Формен замолк. Калинов подождал с минуту и спросил:
— Так кто же вас преследует?
— Крылов следующий, — сказал вдруг Формен. — У него день рождения в субботу.
— А у вас?
— А мне до «Happy birthday»[6] еще два месяца топтать землю.
Калинову надоело, и он решил сблефовать.
— Слушайте, Формен. Хватит крутить! Я вас, пожалуй, задержать прикажу. По закону — на сорок восемь часов.
Формен долго-долго смотрел Калинову в глаза.
— Слушайте, Калинов, — сказал он наконец. — Мы с вами встретимся завтра, и я вам все расскажу. А сегодня не звоните мне больше!
— Почему?
— Сегодня я хочу напиться. Вы понимаете, Калинов? Просто взять и надраться. За упокой души Юргена Бойля.
Ночевал он все-таки дома, на своей холостяцкой квартире.
Однако утром, проснувшись, был вынужден сказать себе, что лучше бы остался на работе. Односпальная кровать расслабляла и будила фантазию. Наверное, поэтому ему приснилась жена. То, чем он занимался с нею во сне, очень напоминало их ночные забавы наяву, но происходило это почему-то в Дримленде, в сказочном лесу под синим солнцем. И Вита выглядела той девочкой-подростком, какой она была семнадцать лет назад, и так же сияли под рыжей челкой ее изумрудные глазищи… Хороший был сон, только крайне несвоевременный. После таких снов хорошо упиваться шальной утренней любовью, а не спешить на работу, тщетно пытаясь забыть сладкий кошмар…
Завтракать почему-то не хотелось, и он вышел из дому, надеясь на то, что в течение дня у него найдется время для борьбы с голодной смертью.
Едва он сел за стол, его вызвал к себе Рассел.
— Рассказывай, что сделано.
Калинов рассказал. Когда закончил, Рассел долго молчал, потирая подбородок.
— Непонятно, — сказал он наконец. — Ты уверен, что все это — дело рук наркомафии?
Калинов пожал плечами:
— Сегодня уже не очень.
— Причина?
— Не вижу, каким способом мафиози могли бы взорвать грузовик в полете.
— Ну, в принципе ведь дело возможное…
— Возможное лишь в том случае, если в Плесецке у них свои люди. Да к тому же еще среди обслуживающего персонала. Чем же тогда занимается служба безопасности?.. Нет, слишком это маловероятно! И мы бы обязательно знали.
Рассел поморщился, побарабанил пальцами по столу.
— Ты сказал, сегодня встретишься с Форменом… Будто бы у него есть полезная информация?
Калинов кивнул.
— А ты уверен, что Формен доживет до встречи с тобой?
— Ну разве что повесится!.. Я попросил вчера местного шерифа приставить к его жилищу охрану.
— Разумно… А «черный ящик» с грузовика нашли?
— Да, вчера около двадцати трех часов Москвы.
— Результаты уже известны?
— Нет, спецы еще колдуют.
Рассел снова поморщился, словно съел лимон.
— Полагаю, руководство порта, дабы не выплачивать страховку, обвинит во всем самого Бойля.
— Если он не виноват, ничего не выйдет, — сказал Калинов. — В комиссии есть независимые эксперты, присутствует также кое-кто из наших.
— Кто именно?
— Мищенко.
Рассел удовлетворенно кивнул:
— Годится… Этот не даст спрятать концы в воду. Что ты намерен делать дальше?
— Встретиться с Форменом и разыскать Крылова.
— Каким образом собираешься отрабатывать версию о наркомафии? Это ведь не по нашему ведомству.
— Я обратился к О'Коннору. Если что-то было, он непременно раскопает.
— Разумно… Ладно, постоянно держи меня в курсе. Что-то мне это дело не нравится.
По дороге в свой кабинет Калинов заглянул к Милбери. Тот был мрачен, зол и взъерошен.
— Где Крылов? Неужели так трудно найти человека?
Милбери обиженно фыркнул:
— Человека нетрудно найти, когда он не скрывается!
Калинов хотел съязвить, но сдержался, вздохнул:
