— Не повторялось, — сказал Вадим. Он положил руку ей на плечо, и Ирина слегка отодвинулась, но движение было таким легким, что Вадим его и не заметил. — Не повторялось, потому что каждый раз было по-иному. Теперь-то я знаю, что это было и что есть. Отчасти объяснил сам, отчасти мне подсказали. Я потому и спросил, любите ли вы фантастику…
— Объясните.
— Не так сразу…
Они встречали Новый год — физики с четвертого курса и три девушки с филфака. Вадим слонялся по квартире, пробовал блюда и напитки, встревал в кратковременные диспуты об искусстве, которые мгновенно растворялись в общих фразах и неожиданных анекдотах. Начали бить куранты, все похватали бокалы, сдвинули их над столом в беспорядочном звоне. Вадим считал удары, и после седьмого — это он запомнил точно — оказался в рубке звездолета.
Рядом стояли двое в прилегающих к телу одеждах. Одежда Вадима была такой же — он носил ее с детства, она росла с ним, стоило ли удивляться? В сознании промелькнули мысли еще одного человека — певца Андрея Арсенина. Вадим почувствовал его напряжение, нерешительность, это была минутная нерешительность, и Вадим — или Андрей?! — сказал своим спутникам:
— Я готов.
Оба кивнули. Арсенин (Вадим уже не ощущал собственного я, не мог отделить его от восприятия Андрея Арсенина, певца по профессии, а по призванию — путешественника во времени) занял место в возвращаемом бочонке бота, люки заклеились, высветились индикаторные стены, отовсюду теперь лилось зеленое сияние, приятное для глаз, сигнал порядка по всем системам. У Арсенина оставался еще час времени, и он прислушался к себе, и мысленно поздоровался с собой, точнее, с человеком, вошедшим в его мозг для выполнения эксперимента. Потом он начал вспоминать — это было первым пунктом программы, и Вадим ощущал эти воспоминания, переживал их заново. Уголком сознания он понимал, что ничего из воспоминаний Арсенина не знал и знать не мог, и все же не изумление перед открывшимся миром владело им, а желание вспомнить больше и четче. Именно вспомнить…
Он вспомнил, как в 2156 году — два года назад — экспедиция к Антаресу прошла около светлого газопылевого комплекса. Аномалию распознали не сразу, лишь спектральные измерения показали, что центральное сгущение туманности — вовсе не обычный газ. Внутри разреженной водородной оболочки скрывалось трудно различимое относительно плотное ядрышко. Удивительно, что спектр этого ядрышка оказался идеальным спектром абсолютно черного тела. Такого в природе еще не встречалось. Как всякая теоретическая абстракция, абсолютно черное тело всегда было невыполнимой идеализацией. В излучении любого природного объекта есть линии элементов, скачки яркости. Природа разнообразна, а черное тело монотонно. Именно такой и была Аномалия.
Экспедиция на Антарес не стала задерживаться, но после ее сообщения с Земли стартовали два поисковых корабля. Они не вернулись. Последним было сообщение, что удалось измерить массу и объем Аномалии. Плотность ее оказалась невелика — обычный разреженный газ. И разведчики решили пройти сквозь Аномалию. Больше сообщений не поступало.
Вся последующая история исследований Аномалии стала историей неудач. В туманность пошли киборги и впервые за сотню лет потерпели поражение. Не вернулся ни один. Близ Аномалии собрали стационарную исследовательскую станцию со сменным экипажем. Аномалию бомбардировали всеми видами излучений, рассеянными и направленными пучками, вплоть до лазерных игл и информационных потоков. И ни разу не удалось получить отраженного или прошедшего сквозь Аномалию сигнала.
Перелом в исследованиях наступил, когда Дарчиев опубликовал работу, в которой доказывал, что Аномалия — искусственно организованный объект. Ход его рассуждений был таким. В природе одинаково невероятно как точное следование одному-единственному закону, так и полное от него отступление. Если вы встретите в космосе явление, которое можно описать одним и только одним законом физики, такое явление можно считать искусственным. В природе не бывает, например, абсолютно чистых металлов — только с примесями. Так и с Аномалией. Если это искусственное сооружение, то внутренняя его структура может быть какой угодно, возможны любые неожиданности.
Интерес к Аномалии резко возрос. В работу включились контактисты. Тактику изменили: решено было отыскать, выделить и исследовать сигналы, которые должны поступать к Аномалии от создавшей ее цивилизации. Поиск вели несколько месяцев во всех мыслимых диапазонах всеми мыслимыми приемниками — и с нулевым эффектом.
Двухлетие открытия Аномалии отпраздновали на всех базах, а на следующий день произошло странное событие. Одна из грузовых ракет прошла в непосредственной близости от Аномалии и, корректируя курс, «чиркнула» по поверхности черного тела. Ракета исчезла, и диспетчеры, которые видели уже много подобных картин, мысленно с ней распрощались. Но спустя шесть секунд ракета опять появилась в зоне слежения. Двигаясь к базе по инерционной траектории и не реагируя на командные импульсы, она должна была врезаться в посадочный комплекс и смять его. Диспетчерам пришлось решать: уничтожить ракету или попытаться спасти ее с риском для посадочных емкостей. Выбрали второе: машина, вернувшаяся из Аномалии, была ценнее.
Ракету остановили магнитными щупами в нескольких метрах от причального окна. Внешне она не пострадала, но во всех системах была, как оказалось, стерта информация. Лишь в памятных ячейках нескольких микромодулей, вышедших из строя еще в свободном полете, информация сохранилась. Но она, конечно, не имела отношения к Аномалии.
Пожертвовали еще одним автоматом. Его направили по касательной к Аномалии так, чтобы время его пребывания под видимой поверхностью черного тела не превышало трех секунд. Резервные системы блокировали, чтобы они не могли работать при выходе из строя основных.
Все шло по программе. Автомат исчез, появился, и тогда по команде с базы включились резервные системы. Заработал двигатель, и все увидели, как на месте ракеты полыхнуло пламя. Взрыв разнес машину на обломки, собрать которые было невозможно.
Но за миллисекунды — от включения резерва до взрыва — автомат успел кое-что сообщить. Главное, все основные системы не работали, а в одной из дублирующих цепей вышел из строя датчик топлива. Он перестал регулировать подачу рабочего тела, и двигатель пошел вразнос из-за перенасыщения активными веществами.
Объяснение предложил Снайдерс — один из экологов экспедиции. По его мнению. Аномалия была живым существом и поглощала информацию, преобразуя ее в чистейший первозданный шум. Любой модулированный сигнал оказывался прекрасной пищей для этого космического монстра, но именно поэтому исследования недр Аномалии становились делом совершенно безнадежным.
