Вот, скажем, птица в полете - величавое горделивое существо. А полет человека?.. Где раскинутые в стороны, подобно крыльям, руки? Где осанка? Где немой, но извечный вопрос во взоре: "Почему? Ну, почему люди не летают?" Сейчас даже замороженная курица дала бы Мукину фору по красоте и элегантности.
Сложный рисунок асфальтовых трещин намертво запечатлелся у Мукина в памяти. А через какое-то мгновение уже сам Мукин запечатлелся в асфальте. Во всех, так сказать, подробностях...
- Мукин, поднимайся, а то простудишься.
Мукин разлепил веки и попытался сфокусировать взгляд. Расплывчатое пятно оформилось в даму в красном, присевшую на краешек лавочки. Мукин с трудом отлепился и присел напротив. Вздохнул:
- Как наши с немцами сыграли, не знаете?
- Три ноль.
- Да... С утра не задался день, - поморщился Мукин, разглядывая свой отпечаток в асфальте, - Я, надо понимать, умер?..
- Слегка, - кивнула дама, - Полагаю, мне нет нужды представляться?
Мукин помотал головой.
- Приятно иметь дело с умным человеком.
- Ну, - смутился Мукин, - я же инженер...
Дама позволила себе улыбнуться.
- Короче, инженер, такой расклад. Ты еще некоторое время поживешь, но мы заключим соглашение...
- А можно вопрос? - перебил Мукин.
- Ну, давай...
- Бог существует?
Дама пожала плечами:
- Может быть.
- А жизнь после смерти?
- Возможно.
- А что появилось раньше, курица или яйцо?
- Не знаю, - помедлив, ответила дама.
- Что за соглашение? - Мукин недовольно поджал губы.
Встреча с потусторонним миром открытий не сулила.
- Я дам тебе еще время. Но тебе предстоит выбирать тех, кому предстоит умереть.
- Это что это? Вместо меня что ли?
- Не вместо тебя. Вообще. Любого из шести миллиардов. Кого угодно. Один день - одна жизнь.
- Зачем это? - насторожился Мукин, - Я полагал, у вас этот, генеральный план...
- Элемент случайности, - пояснила дама, - Чтобы не расслаблялись.
- Нет, - Мукин, подумав, покачал головой, - Не стану.
- Подумай! - дама приложилась к длинному мундштуку, - Это же власть. Это возможности почти без границ.
Мукин молчал.
- В конце концов, есть масса людей, которые тебе просто ненавистны, - настаивала дама, - Вот, футбольные судьи например...
- Да! - подхватил Мукин, - Они все пидарасы, все!..
- Или пидарасы! - развивала тему дама, - Гомосеки, геи, гомики! Ты их любишь, я знаю...
- Во, точно! Повсюду развелось их, расплодилось, понимаешь! Шагу ступить нельзя... Но, не могу...
- Тогда приглашаю, - дама указала на отпечаток в асфальте, - на исходную позицию.
Мукин окинул прощальным взглядом пустой двор, свою пятиэтажку и послушно улегся. Асфальт был холодным.
- Вы все равно умрете, - вздохнула дама, - Все. Вопрос только в том, когда.
- Знаешь, - Мукин говорил лежа на щеке и от этого получалось смешно, - я жизнь прожил - ничего не украл, никого не убил и не ударил даже... А теперь выкупать за такую цену, - Мукин пожевал губами, подбирая слова, - дополнительное время? Грустно, конечно, помирать. Я себе спиннинг присмотрел ультра легкого строя... Чемпионат Европы, опять же, скоро... Лучше бы ты меня сразу, без вопросов... А то "пидара-асы"...
И зажмурился...
- Мужчина! Вам плохо, мужчина? - Мукина трясли за плечо.
Он осторожно открыл один глаз и увидел двух теток в одинаковых серых костюмах с маленькими крестиками на лацканах.
- Мне плохо, - передразнил Мукин, закатывая глаза, - Да мне пиздец!!.
- Это вы, ведь, с крыши упали? - строго спросила одна из теток, видимо старшая.
- Я, - признался Мукин.
Отпираться не имело смысла.
- Вот! - удовлетворенно констатировала тетка, - Все оттого, что вы не веруете в истинного бога нашего! - и, помахивая в такт себе маленьким черным томиком, понесла, - Ибо сказано в писании...
- Откуда вы знаете? - поспешно прервал Мукин.
- Что? - не поняла тетка.
- Что не верую... В вашего... Этого... Как его?..
- Так вы, что же, тоже? Свидетель?
- Конечно! - заверил Мукин.
Тетки недоверчиво переглянулись.
- А вы не врете?
- Мамой клянусь! - поклялся мамой Мукин.
- Ну, ладно тогда, - тетки помялись, - Живите...
Мукин сглотнул.
- Спасибо.
4. ОСОБЫЕ УСЛОВИЯ.
Теперь день Мукина начинался с мыслей о смерти. С мыслями о смерти Мукин брился, чистил зубы и съедал яичницу. Давился в переполненном троллейбусе, пукал в кресло на работе, таращился в телевизор, демонстративно не здоровался с соседкой, и, наконец, засыпал, констатируя с мрачным удивлением еще один прожитый день. Даже в туалет Мукин ходил теперь не просто подумать, а подумать о смерти. И постепенно эти мысли вытеснили все другие. Всю без остатка жизнь заполнило ожидание. Порой Мукину казалось, что он уже давно умер, а все окружающее лишь грезы отлетевшей прочь души.
Однажды Мукин не выдержал, поставил посреди комнаты, совмещенной с прихожей, табуретку, сел, и принялся ждать.
И она пришла.
Возникла неслышно, облокотившись на подоконник, затянулась сигаретой и задумчиво окатила дымом старую герань в горшке, отчего та почернела и скукожилась на глазах.
- Че-то я не пойму, - проговорил Мукин обиженно, поглядывая на высохший цветок, - то живите, то не живите! Так же с ума можно сойти...
- А ты сам-то, как хочешь?
- Нет! Я, конечно, хочу!.. Но как-то уже не получается, - Мукин развел руки.
- Так может тебе и вправду пора?
- Елки-моталки! - разозлился Мукин, - Пора, так кончай! И нечего устраивать тут игрушки-погремушки, понимаешь! - и буркнул, насупившись, - Я жаловаться буду...
Хотя, кому он собирался жаловаться, Мукин и представить не мог.
- Дурак ты, Мукин, - дама в красном вздохнула, - Хоть и инженер. Я тебе второй шанс подарила. За честность твою судьбу принять, такой, какая есть. За то, что жизнь свою ценишь не выше жизней других. Думала, об асфальт шмякнешься башкой, думать начнешь, что в мире еще другие вещи есть, кроме ящика и продавленного задницей дивана...
- Страшно мне, - признался Мукин, - Раньше о тебе не думал, и жилось худо-бедно. А сейчас руки опускаются, за что ни возьмись. Тщетно ведь все в итоге...
- Все суета сует! - продекламировала дама и Мукин уловил в ее голосе издевательские нотки, - "Все пройдет!" - гласила надпись на внешней части кольца царя Соломона. "И это тоже!" - вторила надпись на внутренней... Хорошо, Мукин! - дама тряхнула головой, словно решившись на что-то, - Я не потревожу тебя больше до тех пор, пока ты сам не решишь, что твой путь закончен!
