- Очевидно там в правительстве совершенно свихнулись, - вслух прокомментировал увиденное отец. – Они опять собираются поднять поголовный налог! Думают, что мы деньги штампуем!
Дядя, сидящий на диване рядом, издал одобрительное фырканье. – При этом ведь сейчас вас лишили дотации на Джэжа, как на совершеннолетнего.
- Во-во, - хмыкнул в ответ отец. – Будто что-то изменилось! Никак не могут понять, что будь ему хоть четырнадцать, хоть сорок четыре, ситуация не меняется. С ним придется обращаться так же как и раньше.
- Отец, не забывай, что мы уже как два года не видели никаких дотаций, - подала голос мать. – Так что для нас ничего не изменится.
- И это прискорбно, - согласился отец. – Ведь уход за ним нужен как за малышом.
- Учитывая еще, что он растет, и уже вымахал с молодого теленка, - поспешил поддакнуть дядя.
Мать лишь тяжело вздохнула, но воздержалась от комментариев. Джэж за последние годы привык, что часто члены семьи говорят о нем в третьем лице, когда он находится рядом. Обсуждают тяготы жизни, новые налоги, отсутствие дотаций. Его уже не передергивало от подобных мелочей. А в последние девять дней это стало вообще чем-то мелким и незначительным. На первый план вышло то, что он потерял своего единственного друга.
Вдруг словно ветер пролетел по комнате.
- С днем рождения!
Сперва Джэж даже не поверил услышанному, но скосив глаза, увидел в полутора метрах от себя того, кто был единственной радостью в последнее время. Стараясь выговорить, он одновременно с этим внимательно всматривался в своего друга, боясь, что глаза обманывают его.
В одежде светло-серого цвета, тот крепко стоял на своих длинных худых ногах. Его продолговатые и чуть раскосые глаза смеялись, а ухи-лопушки весело топорщились. Два почти прозрачных крылышка чуть поблескивали, сложенные на спине.
- Джризлик! – наконец выдавил из себя Джэж. – Ты вернулся! Где же ты пропадал? Я так без тебя скучал. Думал, что ты меня бросил или случилось что-то нехорошее.
- Извини, друг, - тот виновато опустил голову. – Я был дома. Прости что задержался. Сейчас я вернулся за тобой.
- Д-дома? – удивился Джэж. – Где это? Ты никогда мне ничего не говорил про то, что у тебя есть дом.
- Я расскажу тебе. У нас будет время, - Джризлик приблизился на полшага к креслу. – Я хочу сделать тебе подарок. Дай мне свою руку и попробуй встать.
Это было что-то новое. Никогда еще его друг не говорил так серьезно и торжественно. Никогда не предлагал встать.
- Он что, по-прежнему испытывает галлюцинации? – донесся с дивана осторожный голос дяди.
- Ты и сам все знаешь, - слегка раздраженно фыркнул в ответ отец. – Последствие травмы вероятно.
- Между прочим, врач заверил, что это должно пройти! – голос матери.
- Это “проходит” уже пять лет!
- Вы понимаете, что он там бубнит? – из другого угла голос Джока.
- Как весело! – Джамнис.
- Может дать ему успокоительное? – дядя.
Джэжу было не до них. Еще в десять лет он твердо понял, что никто в семье не способен его понять, и никто даже не наберется терпения, чтобы выслушать его. Какое уж тут слушать, если полупарализованный мальчик кое-как может связать два слова, а некоторые фразы вообще напоминают мычание. Лишь одно существо в этой безграничной вселенной способно слышать и понимать его. И сейчас его единственный друг стоит перед ним и хочет ему помочь.
Превозмогая собственную немощь, Джэж оторвал правую руку от ручки кресла, куда ее до этого заботливо положила мать.
- Джризлик, я иду. Вот моя рука!
Он протянул ее другу, а правой ногою сделал отчаянное усилие оттолкнуться от кресла. И ему было плевать на последствия!
Неожиданно комната покачнулась, пол стремительно бросился к его лицу. Две секунды потребовалось, чтобы осознать свое падение. Но тело молчало, боли не было как всегда. Видно, та непомерная боль, полученная от землемашины, была последней. Она словно вобрала в себя все ощущения тела, оставив лишь пустую скорлупу.
- Отец, помоги мне поднять его!
Все-таки кое-что он чувствовал. Настойчивые и потому нелепые попытки матери приподнять его непослушное тело. Все это не столь важно, когда рядом друг. Он поможет. Он поймет.
Голова его лежала так, что он видел лишь ноги матери суетящейся рядом, край дивана и сидящего отца. Так же услышал, как дядя приглушенно выругался, а отец с омерзением фыркнул и одним глотком осушил бокал.
- Не суетись, мать. Ты его все равно не поднимешь, - поставив бокал, он встал и исчез и поля зрения.
- Друг, ты в порядке? – глаза Джризлика были сочувствующие. Он наклонился над лежащим так, чтобы тот мог его видеть. – Вот моя рука. Но свою дать должен только ты сам.
Джэж чуть не заплакал. Друг был так рядом. Друг понимал его и хотел помочь. А сам он так слаб и беспомощен. Но нет, он должен справиться. Он сможет.
Оттолкнувшись локтем правой руки, он высвободил ладонь и протянул ее вперед. Их руки почти соприкоснулись, и в этот же самый миг, другие, более могучие руки подхватили его несчастное тело и забросили обратно в кресло. Послышалось клацание замочков, это кто-то взрослый фиксировал его ноги. Принимались меры, чтобы полупарализованный ребенок, ставший сегодня совершеннолетним, вновь не выпал из кресла.
- Вот и все, мать, - с небольшой отдышкой заключил отец.
Его лицо раскраснелось. Вероятно, это на него так подействовал пит.
Тут затренькал звонок, Джок быстро схватил трубку и что-то зашептал в нее.
– Да меня это, меня!
С балкона в комнату влезли Сиреневый и Фиолетовый.
- Пожалуй, мы пойдем, прогуляемся.
- Не задерживайтесь допоздна! – попросила мать.
- Я тоже, мам! – вякнул Джок.
- Джок! – сердито буркнул отец.
- Джолли! – младший брат быстро выскочил из своего угла, направляясь к выходу. – Джэхн!
- Куда собрался на ночь глядя?!
- Погуляю с друзьями и вернусь.
С облегчением, Джэж понял, что, наконец-то вечеринка в его честь подошла к концу. Скорей бы уединиться в комнате и пообщаться с Джризликом.
- Ты не устал? – мать заботливо наклонилась к нему. – Может отвести тебя в твою комнату? И не дожидаясь ответного мычания, покатила его кресло в комнату, которую он делил с младшим братцем. Как все-таки удачно, что тот пошел гулять!
- Посидишь еще в кресле? Или будешь ложиться?
Джэж хотел посидеть. Джэж хотел, чтобы его оставили в покое. Он так многое еще хотел обсудить со своим другом.
Когда мать вышла, вошел Джризлик. По его лицу блуждала неуверенная улыбка. – Я хочу тебе помочь! – он сразу перешел к делу. Сегодня ты станешь совсем другим! Если захочешь, конечно…
