Анатолий Ириновский - Жребий

Каникулы, однако, проходят почему-то быстро. И с неизбежностью, особенно тяжелой для учащихся, наступают учебные дни.

Всю вторую четверть Нетудыхин прожил в постоянном напряжении. Никаких эксцессов не произошло. Жизнь обыденно продолжала двигаться по однажды проделанной колее. Впрочем, кое-что он уточнил за это время, и эти уточнения повергли его в совершеннейшую растерянность.

Я уже упоминал, что Тимофей Сергеевич время от времени заглядывал в книжный шкаф и проверял, на месте ли деньги. Деньги лежали в целости и сохранности. Для Нетудыхина это было знаком незавершенности конфликта. Исчезни они, он расценил бы это как отместку со стороны Сатаны и возможный конец тяжбы. Но они раздражающе наличествовали — бывшие уже в обороте, упакованные в пачку, даже на контрольной этикетке были указаны фамилии кассира, собравшего данную пачку, и контролера, проверившего правильность запечатанной суммы. Собраны они были в местной конторе городского банка. Кассир — Захарова М. В., контролер — Синицина К. П.

Нетудыхину пришла мысль позвонить в банк и навести справку, действительно ли в нем такие люди работают. Долго он не решался, но потом все-таки позвонил. Оттуда ответили:

— Да, работают. А в чем дело? Кого-нибудь из них позвать?

— Нет-нет, — сказал Нетудыхин, оторопело и спешно положил трубку.

Складывалась совершенно фантастическая ситуация. Как, каким образом и какой властью деньги, прошедшие через городской банк, вдруг оказались у Сатаны? Ведь Нетудыхин втайне предполагал, что червонцы-то эти липовые. Ан нет, они оказались самыми, что ни на есть всамделишными.

И сколько он ни силился объяснить себе этот факт, никакого разумного ответа придумать не смог. Получалось, что неисповедимы не только пути Господни, но и пути сатанинские. Кто-то же где-то служил Сатане и добывал ему эти проклятые реальнейшие червонцы. Не изъял же он их сам в банке. Ведь пропажа рано или поздно обнаружилась бы. Но, возможно, здесь скрывались и какие-то другие версии, не просчитанные Нетудыхиным. Словом, утверждать что-то определенное трудно было. И все это выглядело довольно странно.

Не раз за эти недели Тимофей Сергеевич оказывался почти в абсолютном безденежье. Мелькал в его голове искусительный соблазн: вытащить аккуратно из пачки червонец-другой, а потом, получив аванс или получку, также аккуратно вложить деньги назад. Но на такой шаг Нетудыхин все же не решился. Он понимал, что изъятые хоть и на короткое время деньги как бы предоставляли Сатане право на иск. Тронь Нетудыхин пачку — и на следующий день, возможно, Сатана заявится к нему для продолжения торга. Сатана раздует, преувеличит этот факт и станет доказывать, что процесс сотрудничества между ними уже-де начался, отступать теперь, мол, некуда. Поэтому, как ни трудно Нетудыхину было, проверив наличие пачки, он возвращал ее на место, пряча за толстый фолиант Библии.

Надвигались новогодние праздники. Детвора уже в начале двадцатых чисел декабря перестала готовить уроки. В предчувствии торжеств всем хотелось побыстрее расслабиться. А Тимофей Сергеевич, как всегда, перешагивая рубеж очередного года, с грустью думал о том, что еще один год прожит в его жизни.

И вдруг, в середине новогодних каникул, случилось чепе: погиб в автомобильной катастрофе директор школы. Хороший был человек, и многие жалели о его утрате.

Погоревали малость. Торжественно похоронили. Школа напряглась в ожидании нового руководителя. Говорили, что назначена будет директором завуч школы, Нинель Николаевна. Нет, не выходило: завуч была по возрасту уже на подходе к пенсии и от должности благоразумно отказалась.

Коллектив завис в тревожной неопределенности. А где-то там, наверху, долго и тягуче приискивали кандидата. Как будто речь шла по меньшей мере о премьер-министре. Наконец, на исходе февраля, позвонили из районо и сказали, что завтра везем к вам нового директора. Просьба ко всем учителям остаться после уроков для знакомства. И на второй день, действительно, привезли. В актовом зале школы заврайоно представил сысканного руководителя: Ахриманов Тихон Кузьмич. Историк, то есть преподаватель истории. С двадцатилетним стажем работы. Коммунист. Участник войны.

Ахриманов, приподнявшись, вежливо поклонился учительской аудитории. Нетудыхин был сражен наповал.

Он сидел и разглядывал своего будущего шефа: мужик неопределенных лет, бородка, слегка курчав, быстро реагирующие глаза — абсолютная копия Тихона Кузьмича, — того, Сатаны. От столь неожиданного сальто-мортального переворота можно было рехнуться. Сцена актового зала, на которой располагалась администрация, плыла, как в тумане, перед глазами Нетудыхина. Такого финта Тимофей Сергеевич никак не ожидал.

Потом началось представление учителей новому директору. Сердце Нетудыхина готово было разорваться, когда очередь дошла до его персоны. Тимофей Сергеевич приподнялся и, как все, на трудовое резюме завуча вежливо кивнул головой. Тихон Кузьмич при вставании Нетудыхина отпустил реплику, что он так, сходу, запомнить всех, конечно, не сможет. Но ничего, постепенно, в работе, он познакомится детальней со всеми.

Собрание закончилось пожеланиями зав. районо работать всем дружно и выполнять свое дело добросовестно, как того требует от нас партия. Коллектив благодарно загудел. Учителя стали расходиться.

Домой возвращался Тимофей Сергеевич в состоянии глубокого шока. Однако Нетудыхин относился к тем людям, которые быстро осваиваются в кризисных ситуациях и даже живут в них годами. Не выгонит же этот подлец его в ближайшую неделю. А там — жизнь покажет, что-нибудь придумаем.

Впереди Нетудыхина ждала бессонная ночь.

Намечался, по-видимому, вариант, которым Сатана грозил Нетудыхину на рыбалке: изгнание его с работы, а потом — и из квартиры. Ну, не сволочь, а? Сказать бы людям… Но скажи Нетудыхин людям, что новый директор — Сатана, Тимофея Сергеевича просто бы замели в психушку. Поэтому столь неосторожный шаг мог привести к варианту еще более трагическому. А оборону надо было занимать основательную.

Сначала Тимофею Сергеевичу пришла мысль добровольно перевестись в другую школу, и этим избежать конфликта. Разумно. Почти разумно. Но где была гарантия того, что следом за ним через месяц-другой не переведется туда и Сатана. В принципе, можно вообще выехать в другой город. В былые времена он был легок на подъем. Но сегодня, среди учебного года, разрушив махом все то, что было им сделано здесь, в городе, в котором он с таким трудом закрепился, — нет, дудки. Потому что опять же, если подумать, — никакой гарантии, что этот проходимец не появится там через некоторое время. "Кокнуть бы эту мразь! — думал Тимофей Сергеевич в отчаянии. — Так он же бессмертный, гад! Ну, прямо хоть поднимай руки кверху и иди к нему на мировую".