Боже! Это так не похоже на никогда не поддающуюся тоске и ужасам войны, и никогда не выражавшую столь бесхитростно свои эмоции, танкистку! Неужели это посещение столь изменившейся, и – не к лучшему! – родины так повлияло?!
У Ленайны горячий комок подкатил к горлу. Она тоже сглотнула. Продышалась. Нет, она не хотела, чтобы Линда слышала и чуяла её слёзы!..
Ведь она – сильная. Самодостаточная. Командир. Лидер. Волчица…
– Ты знаешь. Я никогда не разлюблю тебя. Речь не об этом сейчас.
Речь о том, попробуем ли мы, рискнув жизнями, воплотить наш План – ради будущего этих бедолаг. Ради тех, кто… Прозябает в нищете. Беспросветности. Тянет лямку рабского труда из последних сил. Отчаялся, что положение хоть когда-то улучшится. И бессмысленно-безропотно мрёт, принося себя в жертву кровавой мясорубке!..
– Знаешь, да. Да. Я… готова. Может, именно это и называлось когда-то жертвенностью… Готовностью отдать свою жизнь за «благо всех людей». (Напыщенно-глупо звучит, я знаю!!!) Но – я готова. Может, мы и погибнем. Но мы можем хотя бы попытаться – что-то сделать!
Жертвенность?!
Не-ет, может, Линда думает и так. Но она…
Она – трезвый прагматик. Знает, что это – никакая не «жертвенность», а банальное стремление самовыразиться. Пусть и преображённое в гипертрофированную форму, но – именно стремление доказать всем.
Что они – лучшие!.. Что они…
Э-э, хватит. Кого она пытается обмануть? Не себя же? Там, под поверхностными слоями собственной психики, сознанием, подсознанием и всеми его «уровнями», она отлично видит себя подлинную.
Не надо ей уже никому ничего доказывать.
Всё давно доказано! Даже все сослуживцы – побаиваются… Она и правда – почти стала такой, какой всегда хотела казаться окружающим: сильной, волевой, целеустремлённой… Танкисткой.
Но под скорлупой чёрствой и циничной эгоистки всё ещё живёт маленькая девочка, которой в детстве так не хватало…
Любви?
Материнской любви?..
Чёрт – не разобрались в этом лучшие психологи за те несколько столетий, что существуют инкубатории и детские Интернаты, а уж ей – и подавно не разобраться.
Но вот девочка в глубине души говорит ей, что сопланетниц, и даже сопланетников – жалко. Как жалко и всех тех, кто вынужден не отдыхая, и затянув туже ремни…
Восемьсот с лишним миллиардов.
Неужели их судьба, их жизнь и будущее благополучие, зависит от… Неё?
Ленайна тесней прижала жилисто-поджарое стройное тело супруги к себе. Ей больше ничего не надо: напарница поняла её доводы, и приняла…
Чуть повернув голову она буркнула:
– Миша! Хватит делать вид, что спишь. Меня искусственным храпом не обманешь. Лучше скажи, что ты обо всём этом думаешь.
Миша фыркнул:
– Я думаю, что вы – две сумасшедшие дуры. Идиотки. Которым больше всех надо. И которые изо всех сил норовят сунуть головы в петлю, и там глупо оскалиться на прощание. «Спасение человечества», мать вашу!.. – он грязно выругался.
Затем сказал уже серьёзным тоном. Таким, как сообщал о повреждениях корабля:
– Ладно, если вы решились – знайте: я – с вами до конца. Потому что… Людмила, Сандра, и даже бедолага Пратчетт – поразили меня. Я и не думал, что всё так плохо…
Линда правильно говорит: мы можем хотя бы попытаться!
В Центральном банке столицы Ленайна положила десять тысяч на счёт Людмилы, и ещё десять – на счёт Сандры. На первое время им должно хватить.
Также они с Линдой и Мишей зашли в Государственную Нотарию и изменили Завещания.
Больше на Глории их, вроде, ничего не удерживало.
Отремонтированная «Волчица» выглядела практически – как тогда, когда их экипаж только принимал командование над своим танком.
Изящно-заострённые обводы основного броневого корпуса грозно щетинились выступающими над ним орудийными башнями и гроздьями ходовых дюз.
Дюз Ленайна насчитала на боковой стороне, обращённой к ним, аж тридцать девять: даже на две больше, чем у них было. А молодец адмирал: заботится об одном из лучших экипажей! Можно даже поспорить, что усилена и защита саркофага, и гравикомпенсаторы поставлены последней модификации!.. Не говоря уж об основной плате Матери.
Какое-то время они просто стояли перед огромной передвижной площадкой-консолью, на которой высилось тридцатиметровое тело их машины, наблюдая, как вокруг продолжает суетиться несколько десятков инженеров, техников и мотористов в белых халатах, с разными тестерами-инструментами-кабелями-паяльниками в руках.
Ленайна медленно двинулась вперёд. Остальные, – ну, Линда-то точно – прочтя её мысль! – выстроившись привычным клином, пошли за ней.
Ленайна обошла танк, оказавшись теперь спереди.
Боже!..
На нижней части носа блестело свежей краской изображение, которое они с Линдой и Мишей кое-как скопировали и нарисовали ещё тогда, три далёких года назад – оскаленной морды волка. Да – это был именно волк. Но все остальные, да и они сами, называли корабль всё же именем женской особи этого давно вымершего вида существ.
Потому что главной боевой и эмоциональной движущей силой их экипажа, их тройки – являлись именно они.
Женщины.
Ленайна, подойдя вплотную, не смогла удержаться: потрогала грубо нанесённые линии.
От кончиков пальцев до самого сердца пробежал словно электрический импульс. Рука, когда она отняла пальцы от картины, ощутимо дрожала.
– Нет, ты чувствуешь?! – Ленайна обернулась к напарнице.
– Конечно. Я сразу сказала – эта штука – живая! Она стала такой сразу. Как только мы закончили обводить контуры чёрной краской, я почуяла – она – ожила!.. Спасибо тем, кто делал реставрацию: всё очень… аккуратно. Её дух доволен! Это я тоже чувствую!
– Миша! Ты – как? Что-нибудь ощущаешь?
Миша, лицо которого, пока они стояли, словно застыв в непонятном трансе мистического мига, стало непривычно серьёзным, поспешил «одеть» улыбку:
– О, да! Я ощущаю. Ваш неподдельный энтузиазм! Ну что – порвём чёртовых ублюдков?!
– Порвём!
– Отлично. Если честно – даже не вижу смысла лезть в брюхо, и мешать всем этим суетящимся беднягам… Если Эндрюс сказал, что всё готово – значит готово! Вылет – завтра?
– Да! Да.
Мягкий голос диспетчера сообщил задачу на этот рейс:
– Прикрытие сухого дока с планетарным двигателем во время его транспортировки. Прикрытие монтажа двигателя.
Ну ясно: опять поставят километровую сверхмощную дуру на какой-нибудь астероид, расположенный подальше от очередной обитаемой вражьей планеты-базы, и направят его орбиту так, чтобы через год-два она пересеклась с орбитой этой самой планеты…
