Что же касается героя дня, то Алексей пребывал в какой-то непонятной прострации: в голове горестно шумело, и было ему на всё наплевать, даже отчасти на себя любимого. Вяло шевелилась в груди некая уголовная бесшабашность, а в голове прекрасный юношеский голос пел навзрыд: «Быть мо-о-ожет ста-рая… тю-урьма-а центра-альная…»
Когда чета Чернолептовых начала собираться, Колодников чисто машинально хотел к ним присоединиться, но был задержан Милой.
— Посмотри на себя в зеркало, — негромко сказала она ему. — Куда ты такой пойдёшь?..
Колодников с трудом развернулся в тесном коридорчике — и посмотрел. Да… Морда перекошена, в глазах — предсмертная тоска, и очки вдобавок сидят криво… До первого мента — и в кутузку…
— Нет, измельчал журналист… — разглагольствовал в прихожей тёпленький Кирюша, пока Иришка заправляла ему шарфик под куртку. — Повымерли старые мастера… И секрета не оставили… «Горячая пора околота груш пришла в сады хозяйства „Красный политкаторжанин“. Дрожат от богатырских ударов вековые деревья…»
— Ты, главное, не отчаивайся, — кривясь от жалости, обернулась на прощанье к Колодникову добрая душа Иришка. — Кирюша верно говорит: утрясётся как-нибудь… Ты-то ведь тут вообще ни при чём, правда?..
Однако, это её «правда?» прозвучало весьма беспомощно и, как почудилось Алексею, скорее с надеждой, нежели с твёрдой уверенностью.
Вернувшись в комнату-шкатулку, он присел на диван и стал бессмысленно смотреть, как Мила приводит в порядок стол. Голова шла кругом — отчасти от выпитого, отчасти от запаха, распространяемого ещё тлеющей пирамидкой.
— А где Ксюша? — зачем-то спросил Алексей, следя за легко порхающими руками хозяйки.
Она оглянулась.
— Тебя это в самом деле интересует?..
— Да н-нет, в общем…
— Тогда подсаживайся поближе. Посмотрим, что тебя ждёт. — Она снова склонилась над столом, что-то переставляя, и юбка плотно облегла бёдра. Да, корма… Всё дело в кормах… Такая уж у тебя карма…
Алексей встал, сделал шаг… «Подойти сейчас сзади…» — начал он мысль, но пока шёл к столу, Мила успела сесть. В руках у неё обнаружилась колода карт. На чисто протёртую полировку с шорохом легли первые листы.
«Н-нет, — поколебавшись, решил он и присел напротив. — Не сейчас… Пусть сначала раскинет… на трефового короля… А то ещё, не дай Бог, обидится… Чёрт, выпил многовато…»
Закусив губу, Мила сосредоточенно выкладывала карту за картой. «В чужом окне чужая женщина не спит… — заворожённый мельканием карт и рук, мысленно процитировал Колодников. — Чужая женщина в чужом окне гадает… Какая карта ей сегодня выпадает?..» Потом ему почудилось, что пальцы Милы стали двигаться медленней, с какой-то даже робостью, и он взглянул гадалке в лицо. Кажется, Мила была озадачена. Положив последнюю карту, нахмурилась, откинулась на спинку стула, и с сомнением оглядела то, что у неё получилось. Или не получилось…
— Дорога дальняя, казённый дом?.. — с пониманием осведомился Алексей, и в этот момент, как всегда, некстати его перебил телефон.
Не отрывая тяжёлого взгляда от карт, Мила сняла трубку.
— Фирма «Эдем»… А, это ты, Лисонька?.. Что у тебя?.. Не по-ня-ла… — Карие глаза Милы слегка округлились, утратив миндалевидность. — А как это ты без резины?.. Забыла? Ну, знаешь!.. Конечно, сейчас позвоню…
Тупенькие бледно-розовые ноготки пробежались по кнопкам аппарата.
— Гамлет?.. Слушай, Гамлет, у нас тут пролёт!.. Представляешь, эта дура Лиска выехала без резины! Выручай… Утверждает, забыла… Может, и не врёт… Хотя — второй раз уже… Прости, не расслышала… Ах, бензин — за её счёт?.. Главное, что не за мой… Да конечно, кто ж ей ещё виноват?.. Доигралась!.. Ну, всё…
Положила трубку и снова воззрилась на карты.
— «Пустые хлопоты, случайный интерес?..» — спросил Колодников, опять цитируя Левитанского.
— Да нет… — Мила наконец вышла из оцепенения и с досадой смешала раскладку. — Чепуха…
— Слушай, и давно ты этим… промышляешь? — Алексей кивнул на телефон.
Фраза прозвучала оскорбительно. Заминка перед словом «промышляешь» да и само слово не могли не царапнуть слух. А ведь специально выбирал глагол помягче! Выбрал, называется! Башку бы тебе отвернуть за такой выбор. Возьмёт вот сейчас и выставит…
Однако обошлось.
— Промышляет Гамлет, — холодно поправила его Мила. — А я — служащая. — Тут она вспомнила что-то и усмехнулась. — Вроде тебя…
— Да!.. — с жаром подхватил Алексей. — Да, конечно! Я это и имел в виду…
— В прошлом году угораздило меня ногу сломать… — помолчав, сообщила она, сгребая карты воедино. — Только-только уволилась. Хорошо хоть полис просрочить не успела… Месяц в больнице провалялась, перелом — сложный, чуть хромой на всю жизнь не осталась. Потом загипсовали и выписали. Работы нет, долгов выше горла, в гипсе ещё лежать месяца два… Ксюшка как раз в восьмой перешла…
— А алименты? — спросил Алексей.
Мила покосилась то ли удивлённо, то ли с сожалением и, снова усмехнувшись, обровняла края карточной колоды.
— А тут подруга одна подвернулась… — оставив без внимания глупый вопрос, ровным голосом продолжала она. — Пришла, попросила подменить на время. «Тебе ж, — говорит, — долго ещё на костылях прыгать. А так посидишь на телефоне, подработаешь немного…» Ну что?.. Поставили мне аппарат с определителем, теперь вот считаюсь одним из лучших диспетчеров в городе… Месяца три назад, когда Славку, бывшего моего хозяина, забрали — знаешь, какая из-за меня драка шла?.. Каждый хотел, чтобы я на него работала…
— А… саму-то тебя… не трогают?
— Милиция? Не-эт… Диспетчеры их не интересуют. Хозяев — тех трясут… А с меня-то что взять? Безработная, ребёнок на руках, вторая группа инвалидности… после перелома… Да я свет с этой работой увидела!..
Колодников помрачнел. Разговор вот-вот должен был коснуться его собственных неприятностей: ментовка, заметка, повестка… Однако фраза насчёт инвалидности — отвлекла. Странно… Вторая группа? С виду и не подумаешь даже…
— Выходит, ещё не каждый в диспетчеры годится… — осторожно заметил он.
— Да я полагаю!.. — Мила улыбнулась снисходительно, встала, спрятала карты. — Посадят молодых девчонок на телефон, а они хамят, клиентов распугивают… Культуры общения — никакой, могут и матом послать… А то и вовсе налево работать начинают…
— Это как?
— На несколько фирм… Но это, знаешь, штука опасная… Хозяева такого не прощают. Сделают «козу»: нагрянут, всё из дома вывезут, одни голые стены оставят… И в милицию потом обращаться без толку…
