Как же все-таки банально, думал я про себя. Все эти нелепые козни, хитрости, подковерная борьба. Разные миры, но одинаковые люди. Никто не меняется и нечего не изменить. На что я надеялся, пытаясь подарить этому миру частичку добра? Глупо. Глупо и по-юношески максималистично.
Вера же кивком головы приказала поднять меня.
— Ну а теперь на твоих глазах будет вершиться судьба нового мира, — произнесла она.
Меня потащили обратно на помост, где все еще зачарованные зрелищем работающего «А-Копья» застыла моя паства. Вот только теперь я не имел желания дать им что-то хорошее и светлое. Тем временем народу на импровизированной сцене прибавилось. Вытащив связанного Андрея и бесчувственного Турхана, они поставили их к ученым, которые считали себя революционерами, солдаты выстроились сбоку от бывших заговорщиков. Меня же поставили позади всей это толпы. Дальше к нам присоединился новый для меня человек, но, судя по тому, как все уважительного на него смотрели, он был какой-то важной шишкой. Подойдя к краю сцены, он чудовищно похожим на мой жест вознес руки к небу и величественным голосом начал что-то говорить. Слушать я не хотел, смысл был понятен и так. Предательство. Хотят погубить мессию (то есть меня). Народный гнев. Сегодня начнется поход в новый мир. И тому подобное. А самое отвратительное, что толпа верила в эту чушь и вторила этому человеку рукоплесканиями и восторженным ревом. Овцам все равно за кем идти, главное, чтобы пастух был, вспомнилась мне старая поговорка. Если я мог бы, то грустно вздохнул, но к сожалению, воздействие релаксанта позволяло мне лишь тихонечко сипеть. Тем временем ораторствующий распалялся всё больше и больше. И вот я вижу, как вперед делает шаг Вера, протягивая ему какой-то пульт. Взяв его в руки, он вздымает их вверх и жмет на одну из кнопок на нем. Уже привычное гудение генераторов меняет тональность, переходя на более низкий уровень. Кажется, всё тело начинает сотрясать мощная вибрация. Народ начинает в экстазе вопить. Я слышу лишь обрывки слов, за гулом толпы.
— Новый мир… Наш Священный поход! Дверь будет открыта! Только чистые духом!..
Видимо этот главный оратор с пультом перевел мощность «А-Копья» на максимум и сейчас должен открыться «секрет». Правда, мне от этого не холодно не жарко. Я-то останусь здесь. А в мой мир направится толпа разъяренных фанатиков. Свечение же позади меня нарастало. Я уже начал спиной ощущать, как невыносимый жар накатывает волнами и покрывает тело странными мурашками. Странно, что я вообще хоть что-то чувствовал. Видимо, обещанный двухчасовой эффект мышечного релаксанта на меня дал сбой. Я кое-как попытался повернуть голову, чтобы увидеть, что же все-таки происходит позади меня. Получилось это совсем чуть-чуть, но и этого хватило, чтобы понять, что «А-Копье» не сработало. Вернее оно сработало-то, но не так, как предполагали ученые. Дом просто исчез. Вместо него кружился небольшой вихрь пепла. Наверное, остатки его материальной сущности, всё остальное превратилось в энергию. «А-Копье» вновь перешло в ждущий режим. Тот же, кто нажал кнопку на пульте включения, ни капельки не потерялся. Наверное, и на этот случай у него был готов план. И решив перейти сразу к следующему его пункту, он приказал начать показательную казнь. Первым вывели Турхана. Все еще безвольное тело закрепили на оказавшемся возле него полустуле-полуплахе. Продолжая что-то кричать в толпу, главенствующий здесь оратор жестом приказал приступить к казни. Вышедший из строя солдат невысокий грузный крепыш достал из ножен устрашающего вида палаш и, подойдя ближе к Турхану, широко размахнулся. Толпа неистовствовала и рычала. Люди жаждали крови. И как быстро они превратились из покорных овец в алчущих гиен!.. Резкий взмах рукой — и отвратительный звук разрезаемого арбуза долетает до моих ушей. Еще чудовищней было то, что полностью отрубить голову палач не смог. И теперь она болталась на лохмотьях кожи и остатках позвоночного столба. Зрелище было отвратительное и одновременно притягательное. Я не мог отвести свой взгляд от этого мерзкого маятника, качавшегося туда-сюда. По всему телу словно застучали маленькие иголочки. Но слабо-слабо, где-то на уровне подсознания. Это скорее было не ощущение, а намек на него. Но оно было мне знакомо. Как тогда, когда я бежал из последнего мира и в панике искал «секрет» в туалетных кабинках. Именно это непонятное покалывание помогло найти мне его. Видимо мой организм научился чувствовать открывшийся портал. Вот только мне это знание ничего не давало. Ведь я до сих пор сидел с абсолютно непослушным телом и наблюдал за казнью моего соратника. Странно, что начало этого чувства совпало со смертью человека. Словно именно этой мистической энергии, покидающей тело человека после смерти и называемой душой, не хватало, чтобы приоткрыть «секрет». Но это было бы слишком безумно, чтобы быть правдой. Тем временем накал страстей нарастал, и к плахе потащили еще одного из ученых. Его мольбы никто не слушал, а крики лишь подогревали толпу. Свист рассекаемого воздуха и теперь чисто отрубленная голова покатилась по стальным плитам помоста. Ледяные уколы появились вновь. Я был ошарашен. Неужели смерть или то, что выплескивается после этого, могли открыть портал? Даже если и так, то рассказав эту правду Вере и этому господину, зажигавшему толпу, я могу только дать повод для массового жертвоприношения. А головы продолжали лететь с плеч. Уже пять или шесть обезглавленных тел валялись в лужах собственной крови. Толпа ревела и билась волнами о край помоста. Я все явственней ощущал как «секрет» приоткрывается и затем вновь закрывается. Видимо для полноценно портала нужно побольше людских жизней, но считать по экспоненте мне очень не хотелось. В какой-то момент я начал терять сознание от окружающего меня ада. Смерть, брызги крови, горящие глаза тех, кто недавно был любящим и верящим человеком. Гротескная картина какого-нибудь сумасшедшего художника-сюрреалиста. Вот что я видел. Но островком спокойствия в этом безумии были глаза смотрящего на меня Андрея Гека. Он стоял связанный на другом краю сцены и с непонятной грустью и мольбой смотрел на меня. Я поймал его взгляд и понял, чего он хочет. Вот только как это сделать? Не успев задуматься над этим вопросом, я словно в замедленном кино увидел, как над Андреем взлетают разорванные путы. Обнажившиеся на миг его руки были покрыты такими же татуировками, как и у меня. В этот миг я все понял. Размытой тенью он метнулся к все еще разглагольствующему перед толпой мужчине и вырвал у него из рук пульт, попутно отхватив несколько пальцев. Открытый в нелепом крике рот и брызги крови застывшие в воздухе. Я ощутил, как нечеловечески сильные руки Андрей поднимают меня в воздух и буквально швыряют в сторону острия «А-Копья». В полете я понял, что он успел положить мне пульт управления устройством в запах халата. И хотя мой полет длился секунды, я успел понять, что контроль над телом постепенно возвращается ко мне. Было ли это результатом чудовищного выплеска адреналина или просто моим быстрым метаболизмом, я не знал. А вот и земля. На какой-то миг я подумал, что переломал все кости. Но к счастью, судя по болевым ощущениям, это были лишь несколько ребер и, возможно, берцовая кость ноги. Кое-как я собрался с духом и увидел, что лежу в пепле посреди того, что раньше было заброшенным домом. Позади меня тем временем происходило настоящая бойня. Я видел, как фигура Андрея металась, словно демон, по всему помосту и после него оставались лишь мешки мяса, бывшие когда-то людьми. Морозные уколы в моем теле начинали учащаться, но все так же всплесками. Несмотря на более чем несколько десятков отдавших свои жизни людей, их энергии не хватало, чтобы держать портал открытым стабильно хотя бы секунду. Всё впустую, подумал я. Андрей отдавший жизнь за меня. Мой, как оказалось, единственный друг в этом мире. Турхан, ставший безвольной пешкой в игре заговорщиков. Вера, предавшая меня. Все это было зря. Я лежал и понимал, что уже ничего не хочу. Пусть я буду слабаком в своих глазах, но сил бороться больше не было. Воздух потрескивал от пробегавших разрядов статического электричества, а в паре сотен метров от меня умирали люди. Умирали просто так. Я сделал вдох и попытался перевернуться на бок. В руку мне что-то кольнуло и, попытавшись вытащить помеху из песка, я с удивлением увидел перед собой швейцарский перочинный ножик. Это словно привет из прошлого. Вещь, которую мне подарил человек, ставший моим первым проводником в новом мире. Стас… Я вспомнил его. Значит и он зря отдал свою жизнь? А тот нелепый, но уверенный в себе мальчишка, помогавший мне? И это тоже все просто так? Что-то всколыхнулось во мне. Я словно был охвачен огнем. Жаждой жить и стремиться вперед. С хрипом, бьющим по моим раздробленным ребрам, я перевернулся на спину и взглянул на пульт, который держал в своих руках. Мне чертовски надоело, что люди, верящие в меня, отдают свои жизни впустую. А те, кто недостоин жить и являясь, по сути, биомассой, продолжают наслаждаться и дышать воздухом. И пусть я стану чудовищем, но моя справедливость говорит обратное. Я знал, что нужно делать. Если хочу попасть домой, то нужно лишь чтобы больше количество людей умерло в один миг. И то, что я держал в руках, было детонатором к четырнадцати небольшим атомным бомбам. Вызвать перегрузку было легче легкого, стоило только снять ограничитель мощности. Я видел, как покойный Турхан объяснял мне, что и как работает на большом пульте управления в бункере. В моих же руках была его миниатюрная копия. Вывернув верньер мощности на полную, я щелкнув неприметным переключателем сбоку пульта в отрицательное положение. Теперь стоило мне нажать на кнопку включения генераторов для выплеска энергии в «А-Копьё», начнется неконтролируемая цепная реакция. Свинцовые кожухи не смогут долго удерживать радиацию и тепловую энергию. Произойдет несколько одномоментных ядерных взрывов. И все люди находящиеся сейчас возле помоста, а это почти 300 тысяч человек станут тенями на раскалённой земле этого мира. Наверное, я должен сейчас быть наполнен душевными терзаниями. Быть этакой мятущейся душой: поступаю я правильно или нет? И так далее. Но этого не было. Возможно, я перестал быть человеком или просто перегорел. Не знаю. Я просто нажал кнопку.
