Анна радостно кивнула и достала корнуэльский пирожок, который приготовила утром.
— Ты и вправду явился в Грейндж-Холл только для того, чтобы забрать меня отсюда? — спросила она, с любопытством наблюдая, как Питер ест. — То есть я хотела спросить, ты и вправду позволил Ловчим схватить себя, чтобы мне помочь?
Питер посмотрел ей в глаза и снова пожал плечами.
— Ясное дело, я сюда пробрался не для того, чтобы работать с утра до ночи, — ответил он. В его глазах появился огонек. Затем он положил пирожок перед собой. — Я… я хотел хоть чем-нибудь помочь Подполью. Хоть немного поддержать твоих родителей, — с серьезным видом сказал он. Затем сглотнул и посмотрел на Анну пронзительным взглядом, который был так хорошо ей знаком. — Но я также хотел найти тебя.
Анна молча посмотрела на него. Питер прикусил губу, затем опустил глаза в пол.
— У меня никогда не было друзей, Анна, — продолжил он мгновение спустя. Теперь его голос сделался гораздо тише. — Никогда не было родителей, никого, кто бы… Одним словом, у меня просто никого никогда не было. А твои родители все время рассказывали мне о тебе. Они говорили, что, если бы тебя не забрали в Грейндж-Холл, мы могли бы стать друзьями. Понимаешь? И я все время думал об этом, представлял, что ты на свободе, что мы вместе гуляем и весело проводим время. Вот поэтому я здесь. Мне казалось, что мы давно знаем друг друга, что мы знали друг друга еще до того, как на самом деле познакомились.
Он снова сглотнул. Анна поймала себя на том, что пристально смотрит на него, на своего друга Питера, который с самой первой их встречи показался ей не злым или дерзким, а скорее ранимым и одиноким.
— Ну и как? — спросила она, понизив голос почти до шепота. — Ты меня такой представлял?
— Думаю, да, — ответил Питер и посмотрел на Анну. Она увидела, что его глаза горят.
— Я тебе нравлюсь? — нерешительно спросила она. — Такой, какая я есть?
Питер медленно кивнул.
— Думаю, да, — сказал он тихо, едва заметно улыбнувшись. Затем глубоко вздохнул и застенчиво опустил глаза. — По правде говоря, ты мне очень нравишься, — прошептал он. Его голос был таким тихим, что казалось, что слова были почти неразличимы, скорее их можно было угадать, чем услышать. Как только слова слетели с его губ, он отвернулся, сосредоточив все внимание на тонкой нитке, свисавшей с рукава его формы.
Анна пристально посмотрела на Питера, и на минуту ей показалось, что время остановилось. По ее телу пробежали мурашки.
Затем Питер пожал плечами и снова начал есть. Казалось, что все снова вернулось на свои места. Но это было не совсем так, потому что теперь Анна знала: что бы ни случилось, она последует за Питером хоть на край света. И она понимала, что в этом может крыться ее спасение и одновременно с этим страшные беды.
В два часа ночи Анна проснулась и резко села, удивив Питера, который как раз собирался ее будить. Она вернулась в свою камеру ко времени полуночной проверки, а затем сразу же перебралась обратно в камеру Питера.
С этого момента они вместе лежали на бетонной скамье, прижимаясь друг к другу, чтобы согреться. Анна слушала Питера, который опять рассказывал о жизни за стенами Грейндж-Холла, и даже не заметила, как ненадолго погрузилась в сон. До этого она была уверена, что ни за что не сможет заснуть в подобном месте, вызывающем у нее дрожь отвращения. Но сейчас радовалась тому, что это удалось. Когда она проснулась, ей все еще хотелось спать, но при этом она чувствовала себя отдохнувшей и немного успокоившейся.
Вентиляционное отверстие, от которого зависело их будущее, находилось на высоте приблизительно двух с половиной метров, было прямоугольным и достаточно широким для того, чтобы пролезть внутрь. Пока Питер не отодвинул решетку и не показал ей отверстие, Анна все никак не могла поверить в то, что именно отсюда начинается туннель, который выведет их из Грейндж-Холла на свободу.
— Туннель узкий, — сказал юноша. — Пробраться по нему можно только ползком, поэтому нам придется двигаться друг за другом.
Анна недоверчиво посмотрела на покрытый плесенью лаз, а потом вновь взглянула на Питера. Он с ухмылкой встретился с ней взглядом и достал из штанов тупой столовый нож.
— Стащил его пару дней назад. Во время обеда, — сказал он, подмигнув. Поднял руку с ножом вверх и, наморщив от напряжения лоб, начал выкручивать винты из решетки. — Когда я отдавал прислуге поднос, она даже не заметила пропажи. А я не стал признаваться.
Анна ничего не ответила, лишь в последний раз окинула взглядом камеру. С кислой миной на лице подумала, что будет очень правильно, если последним воспоминанием о Грейндж-Холле станет пребывание в самом его мрачном и холодном месте, в карцере. Этой ночью она навсегда оставит Воспитательное учреждение. Ей не хотелось даже думать о том, что они могут застрять в вентиляционном канале и умереть, так и не вырвавшись на свободу.
— Я тебя подсажу, и ты полезешь первой, — с серьезным видом сказал Питер. — А я — сразу за тобой. Договорились?
Его взгляд был полон решимости, и, даже не смотря на то, что в камере царила темнота, Анна видела, как блестели его глаза. Юноша смотрел на нее, желая подбодрить, чтобы она почувствовала себя уверенней. Анна с мужественным видом вздернула подбородок и кивнула. Затем в полной тишине девушка позволила Питеру поднять ее, так чтобы она смогла пролезть в вентиляционное отверстие.
— Поторапливайся! — с раздражением произнесла миссис Принсент, подгоняя доктора Кокса.
Они опаздывали: Заведующая планировала выехать из Лондона гораздо раньше. Если у них не получится добраться до Грейндж-Холла к четырем часам, возможно, им уже не удастся осуществить задуманное. Первые проверки начинались в шесть утра, и она хотела, чтобы к этому времени вопрос с мальчиком был уже решен.
— Ладно-ладно, я почти закончил, — сказал доктор Кокс, выливая последние капли Препарата Долголетие+ в маленькую бутылочку. Забирать стволовые клетки у тех, кто не желал ими делиться, было делом тяжелым. Впрочем, и платили за это соответствующе. — Мальчик… — произнес он задумчиво, укладывая свои вещи. — Насколько я понимаю, прежде чем я сделаю инъекцию, мне будет дозволено взять у него все, что я сочту нужным.
— Делай что хочешь, но только поживее, — пожала плечами миссис Принсент. — Когда мы туда доберемся, у нас будет совсем мало времени.
Анна надеялась, что узкий вентиляционный туннель немного расширится, когда она продвинется глубже, но, к ее ужасу, этого не произошло. Размер оставался прежним, пятьдесят сантиметров в поперечнике. Анна могла по нему ползти, но не более того. Влажный воздух и отсутствие света создавали ощущение, что она путешествует в недрах Земли.
