— Ну, как тебе местечко?! — воскликнул Бобби.
Максим задрал голову и оглядел бар, провел глазами по проституткам, по толпам людей и ответил:
— Мрачновато! Это, наверно, единственное место на Гигзонде, где нет зелени?
— Нет, чувак, около лаборатории тоже нет зелени, — зовя жестом, уточнил Бобби. — Вон, видишь, слом-танцоры тусуются? Это мои корни! С их помощью я ворую оружие, а потом продаю.
— Так ты тоже преступник, — шабаркая синими широкими штанами сказал Максим. Черная кепка с переливающейся всеми цветами надписью «Бобби» закрывала ему весь обзор. Приходилось смотреть себе только под ноги. Свободная широкая футболка, надетая на голое тело, волновалась от слабого ветерка. В одной футболочке было холодно. Максима передергало, мурашки открыли новый сезон марафонов по телу.
— Здорово, парни! — поприветствовал своих корешей Бобби. — Как делишки, что пьете?
Толпа поприветствовала Бобби.
— Сверчок, давно не виделись! Как сам? — подскочил один из слом-танцоров. Высокий спортивного телосложения светленький парень. Его брови, даже ресницы с чуть- чуть заметной бородкой также были светлыми. — Все также оружием торгуешь? — Он глотнул светлого пива.
— Привет, Белый! А чем еще заниматься? На выступлениях миллионером не станешь.
— Ты это дело бросай, друг. вдруг мусора пронюхают, что знаменитый Гигзондский слом-танцор грабит оружейные транспорты. Посадят! А мы без тебя никуда! Ты у нас один из самых крутых мастеров слом-танца. А, может, еще и нас всех загребут.
Бобби взял у Белого баночку с пивом и допил все, что в ней осталось.
— Ладно, продам все оружие, что пока имеется, а потом посмотрим. — не закончил Сверчок, потому что ему захотелось рыгнуть.
— А это, кто? — Белый заметил Максима. — Новенький, что ли?
— Да не-е, Белый, это просто чувак, которого я сберег от мусоров. Он недавно купил у меня плазменную пушку, что я когда-то имел в своем ассортименте. Вроде, как за кем-то гоняется!.. Парень свой, путевый.
— Белый, — сказал слом-танцор блондин.
— Макс.
Они пожали друг другу руку.
— Ну, раз ты стал другом Сверчку, то, значит, друг и всем нам!
Максим тщетно осмотрел местность, приподнял кепку и сунул руки в карманы, как это делали окружающие.
— Думаю, Сверчок, здесь то не бывает ментов. Можно снять эту кепку?
— Здесь? Да никогда, чувак! Пару месяцев назад околачивались тут какие-то пижоны в томно-синей форме. Так байкеры их махом обработали! Связали им руки, привязали каждому к заднице по куску свежего мяса, натравили на них голодных овчарок и отпустили в путь добрый. Так никто и не знает, что с ними случилось.
Максим улыбнулся.
— Жжоте.
— Что-то прохладно сегодня ночью, — передрог Сверчок. — Пошли в бар, там не бывает холодно! А еще примешь стаканчик-другой водочки, так жарко станет. Еще увидимся, Белый.
Блондин кивнул в ответ и распечатал новую баночку пива.
Максим с Бобби вошли в помещение и уселись за стойку бара.
— Бармен! — крикнул Бобби. — Вали сюда, хватит протирать стаканы. Как не посмотришь не тебя — все драишь стекляшки, типа больше заняться нечем…
Максим снял кепку и положил ее рядом. Почесал голову, так как кепка была мала и надавила голову. Ощущение, что она все еще на голове продержалось долго.
Тусклое освещение, негромкая музыка, разговоры мужиков, редкие драки не из-за чего, просто по пьянке. Запахи спиртных напитков и сигаретного дыма до того пропитали все вокруг, что прочищало ноздри. Максим потрепал нос и резко вдохнул воздух. Дышать стало легче некуда. Он остановил взгляд на подкатившейся к нему стопке с прозрачной огненной водой.
Бобби взял свою стопку и поднял ее.
— Ну, что, первые пятьдесят граммов за знакомство! — прогремел его голос.
Максим поднял стопку, повертел ее и сказал:
— Пожалуй, я сегодня напьюсь! Давно я не пил.
Раздался звон стекла — они чокнулись, Бобби залпом влил в себя водку. Максим повторил его трюк. Выдыхая, Бобби прохрипел:
— Хорошо пошла. Значит, вторая не ждет!
Он снова наполнил стопки и пододвинул одну к Максиму. Вторая пошла еще лучше.
— Есть, чем закусить? — сухо спросил Максим.
— Эй, Бармен, а ну принеси мне и моему другу солененьких огурчиков! — приказал Бобби.
Огурчики приехали через пару секунд. Максим хлопнул один и разлил водку.
— Быстро ты въехал в дело, — сказал Бобби.
— Бобби, а как ты грабишь эти оружейные транспорты?
— А, да очень просто. У нас есть приборы ночного видения и грузовичок с небольшой фурой. Все их рейсы мы знаем наизусть. Мы просто преследуем транспорт по шоссе, с выключенными фарами. А ночи на Гигзонде ужас, какие темные! Ни хрена не видно за метр от себя!.. Короче подъезжаем сзади к транспорту, он нас не замечает, тихо открываем дверцы и перетаскиваем по ящику к себе.
— Умно. — сказал Максим и осушил третью стопку и закусил.
Бобби догнал его и стянул один огурчик из блюдца. Тот захрустел у него на зубах.
— Я сегодня совсем ничего не ел, — вымолвил Максим. Водка быстро ударила ему в голову.
— Да, чувак, если ты выпьешь еще одну, то тебя потом на себе придется тащить! Тебя и так уже хорошо зацепило!
Максим опустил голову и пробурчал:
— Закажи мне чего-нибудь поесть, а потом я смогу снова пить!
Бобби подозвал бармена и о чем-то поговорил с ним. Бобби давно его знал. Еще год тому назад, когда он только прилетел на Гигзонд, то первым делом зашел в этот бар. Напился до потери разума и подрался с каждым посетителем, а потом и с самим барменом. С тех пор он знает тут каждого. Недолго думая, он затянул всех в свое дело, а именно грабежи оружейных транспортов. С помощью одного мужика, который живет около пристани, подделал себе все необходимые документы.
Тарелка с жареной картошкой и мясом подъехала к Максиму и стукнула его в висок. Он приподнял голову, как ни в чем не бывало, и принялся есть.
— Только это, Макс, больше сегодня ничего нет, — сказал Бобби. Его самого уже штормило. Сто пятьдесят граммов водки дали о себе знать. Но Бобби опять разлил водочку. И поставил одну стопку около тарелки, из которой ел Максим, а сам осушил четвертую за сегодняшние сутки.
Максим положил в рот пережаренный кусок мяса и с неохотой задвигал челюстью. В голове муть. Думать уже ни о чем не хочется, да и не получается. Если промелькнет какая- нибудь мысль, то тут же исчезает или переходит в другую. В теле жар. Лицо как помидор. Байкеры за спиной что-то бормочут, громко смеются, звенят посудой, курят. Бобби зажигает на скользком полу свой лучший танец. Падает, не может ровно стоять, а исполнять обороты на голове и разные фишки вовсе не удается. Чтобы хорошо танцевать слом-танц, нужно быть трезвым. Это колбаситься на дискотеке можно пьяным в стельку, а слом-танц — это такое же искусство, как музыка, живопись и то подобное.
