лет писалась история и решалась судьба последних людей. Что бы ни говорил Бартоломеус, без Супервайзера и Конвенции между людьми и машинами все человечество было бы истреблено.
С громким жужжанием сервомотора боевой сервомеханизм отошел в сторону, и Эвелин прошла мимо него по вымощенной белым гравием дорожке. Из-за стойки регистрации поднялась смертная женщина, которой на вид было не более двадцати. На ее желто-зеленой форме красовался значок волонтера.
– Добро пожаловать. Я предполагаю, что вы Эвелин.
Она протянула руку.
Эвелин пожала ее.
– Да. Я немного опоздала.
Волонтер улыбнулась.
– Кластер уведомил нас. Пожалуйста, следуйте за мной…
Эвелин огляделась.
– Ньютон, мой… товарищ. Он должен был приехать раньше. Мы хотели встретиться здесь.
– Никто не сообщал мне о Ньютоне.
Она пошевелила левой рукой, и перед ней появилась голограмма.
– На встречу с Супервайзером приглашены только вы.
– Я назначала встречу для нас обоих.
– Мне жаль, – волонтер указала на голограмму. – Супервайзер ожидает только вас. Второй человек не записан.
«Кластер, – подумала она. – Он изменил регистрацию. Что случилось с Ньютоном? Куда его забрала Урания?»
Между войной и миром
32
Камень все-таки упал, но не на голову Адама. Похожий на бабочку Крисали подержал его еще немного, а затем уронил, но не на поврежденный кинетическим кулаком фактотум Адама, а на песок рядом. Кукольный рот существа с белым лицом открылся, и из него послышались громкие щелкающие звуки, сопровождаемые шипением.
– Мне очень жаль, – с трудом прохрипел Адам. – Но я вас не понимаю.
К спутнику приблизилось несколько темных кораблей, некоторые из них угловатые, другие с более плавными линиями. Адам поднял руку и показал на близлежащие заросли:
– Нам нужно уйти отсюда.
Крисали сложил два раскрытых крыла под плотную защитную кожу, наклонился вперед и схватил Адама обеими руками. Визуальный датчик ненадолго отключился, и, когда он снова заработал, изображение было низкого разрешения, а цвета стали серыми. Крисали, кажется, понял, что говорил Адам. Взяв его на руки, он потащил Адама в сторону леса. Но фактотум был слишком тяжелым.
Тени подползали все ближе. Адам боялся, что враг обнаружит их, но, к счастью, рядом были трое других, больших по размеру Крисали. Они подхватили Адама и совместными усилиями донесли до ближайшего леса. Листва и ветви мешали Адаму видеть корабли противника. Он почувствовал себя в безопасности, но, конечно, это была глупость, поскольку в распоряжении врага имелись сканеры или другие возможности, позволявшие видеть через густую листву. Для того чтобы захватить четырех местных жителей и одного человека со странной энергетической сигнатурой, хватало и зондирования инфракрасными датчиками.
– Глубже, в лес! – кричал Адам, хотя и был уверен, что его не понимают.
На него смотрели два кукольных лица, двое других крылатых существ возились с поврежденной ногой и телом.
«Лучше бы мы пошли в чащу».
Появилось автоматическое предупреждение от энергетической клетки: при минимальном ограничении функции тела заряда хватит всего на тридцать минут. Всего через несколько секунд предупреждение появилось вновь: режим автономной работы продлится двадцать пять минут.
Двое Крисали, сидевших перед Адамом, щелкали, шипели и хлопали передними крыльями. Двое других по-прежнему возились с его фактотумом.
«Что они со мной делают? – думал он. – Они же просто расходуют энергию…»
Внезапно раздался другой шипящий звук, похожий на короткое замыкание, и Адам перестал видеть и думать.
Сколько прошло времени? У Адама не было связи с хронометром миссии, а его собственный хронометр вышел из строя. Он попытался вспомнить недавние события, но продолжающая работать сложная автоматика систем безопасности мешала ему формулировать сложные мысли, поскольку на них тратилось больше энергии. Сквозь пелену он мог видеть размытые контуры предметов в отфильтрованных цветах. Перед ним был черно-белый мир, состоящий из бесконечного количества деревьев высотой двести-триста метров. Между ними свисали молочно-белые пряди с домами в форме винограда. Адам с трудом узнавал детали. Кажется, вдали была большая поляна. Нити там были порваны, а виноград лопнул.
«Жилой виноград, – шептала ленивая, медленная мысль. – Поселение Крисали. И часть его уничтожена».
Как долго будет сохраняться сознание? Вероятно, всего несколько минут, даже при заблокированных сервомоторах и минимальной работе датчиков.
Над ним, в темноте крыши из листвы, склонилось белое и гладкое лицо. Оно открыло рот, но на этот раз Адам ничего не услышал, даже тех непонятных щелчков и шипения. Его подняли в воздух, послышалось хлопанье крыльев, в ограниченном поле зрения появлялись и снова исчезали очертания предметов. Судя по всему, несколько Крисали несли его на открытое пространство в лесу, и, когда они добрались ближе, Адам понял, что это была не естественная поляна, а проплешина, появившаяся из-за падения какого-то предмета. Вспомнилась картина: небо полыхает огнем, над горами проносится что-то горящее, возможно, обломки транспортного средства Кластера или станции, уничтоженной врагом. Когда они вышли на поляну и Крисали развернули его, Адам увидел обломки: корпус корабля будто был разорван когтями. Гравитационный двигатель, находившийся в задней части, сломан, нос лопнул, как спелый плод. Крисали отнесли Адама к остаткам корабля рядом с порванными нитями и полусгоревшим жилым виноградом. Адам слышал щелчки и шипение, а иногда – как Крисали хлопали крыльями. Над поляной взошел Хауканд, отделившись от цепи спутников, отражавших на западе его красный свет, и заполнил все небо. Темного вражеского корабля нигде не было видно, но среди обломков Адам заметил вспышки. Неужели Локальный Кластер до сих пор оказывает сопротивление? Способен ли он на это? Крисали снова повернул Адама, и в его поле зрения появилось еще кое-что: обломки, но не от космического корабля, а от множества сервомеханизмов, находившихся на его борту.
«Энергетические клетки», – подумал он, а система безопасности прошептала:
– Длительность автономного режима работы – четырнадцать минут.
На первый план вышла новая мысль, не такая вялая, как другие: срок жизни энергетических клеток, дающих жизнь, должен составлять не несколько минут, а часы или дни.
– Энергетические… клетки, – произнес он. И эти два слова стоили ему еще двух минут автономной работы.
Крисали опустили его на землю. Вновь он увидел над собой два кукольных лица. Хотя разрешающая способность визуальных датчиков была по-прежнему низкой, Адам узнал того, кто держал над ним камень и сохранил жизнь. Он поднял одну руку, показав тонкие нежные пальцы, а в другой держал заостренный конический стержень, вероятно, режущий инструмент.
«Энергетические клетки», – подумал Адам, но системы безопасности мешали ему говорить. Энергетические клетки. Обломки сервомеханизмов. Может быть, они содержали неповрежденные энергетические клетки. Но как донести до Крисали, что ему нужно? Лицо исчезло из поля зрения Адама, он повернулся на бок и услышал какой-то хруст.
Передаваемое визуальными датчиками серое изображение стало настолько нечетким, что он не мог разобрать отдельные предметы. Адам услышал внутренний голос систем автоматики: работа в автономном режиме – девять минут: отключение и сохранение.
«Нет!» – подумал Адам.
Он перестал видеть и слышать.
Клац!
Это щелканье сильно
