— Он заговорил? — спросила она. — Вам удалось его сломать?
Бакстер медлил, и это был плохой знак.
— Нет, Ваше Величество, — извинился он, сгибаясь так низко, как позволял его круглый живот. — Пока нет. Но, поверьте, мы близки.
Она взвесила его слова, его подслащенную убежденность в победе, сравнив с весьма вероятной возможностью, что они убьют мальчишку прежде, чем что-нибудь от него узнают. Сейчас ей требовалась вся информация, какую можно было получить о сопротивлении, а убить того, кто может обладать ценными сведениями, представлялось чрезмерным расточительством.
— Приведите его ко мне, — наконец, сказала она.
Бакстер поднял голову.
— Ваше Величество?
Она сдвинула брови и поджала губы.
Бакстер откашлялся, вспомнив о своем положении.
— Да, Ваше Величество.
Наблюдая, как он неуклюже выходит из зала, она подумала, долго ли еще будет нуждаться в его услугах. Он пережил своих предшественников на годы, но тоже начинал переходить границы, возражать королеве, пусть даже мысленно. Это было предательством. Вполне достаточным для смертного приговора.
Возможно, подумала она, у новой королевы найдется место для такого предателя. Не обращая внимания на ломоту в костях, она коварно улыбнулась.
Если только ей удастся отыскать новую королеву вовремя.
В зал притащили мальчишку. Он не мог стоять перед королевой, и она сомневалась, что он бы встал, даже если б смог.
Впервые она узнала о нем от своих шпионов, сложная сеть которых пронизывала весь город. Они находились во всех слоях общества: в классе чиновников, торговцев, слуг — даже среди военных. Они умели собирать информацию, суля награды и обещая славу, побуждая ее подданных стучать друг на друга.
Она понимала, что сам мальчишка ей не угрожает, что он — никто. Однако у него была информация — так ей сказали.
Она сделала знак, и стражники отпустили его. Словно мешок, он упал к ее ногам и тихо всхлипнул, ударившись ребрами о пол. Его глаза вспухли, вокруг них образовались темные синяки, разбитые губы кровоточили. И это были только видимые травмы.
Она постаралась говорить мягко и ободряюще. Сложная задача, поскольку она ничего к нему не чувствовала.
— Ты дурак. Ты скажешь все, что нам от тебя надо, или будешь убит, — произнесла она.
Он не поднял глаз, и она подумала, что его разум в порядке, ибо говорила она на королевском языке. Она отмела возможность, что нанесенные травмы повредили его рассудок настолько, что он не отреагировал бы ни на один язык.
Она вновь попыталась добиться от него ответа, на этот раз заговорив на англезе.
— Мы не хотим, чтобы ты страдал, — солгала она. — Нам просто нужна эта девушка.
Он осторожно поднял голову. Открыл рот, чтобы ответить, но с его разбитых губ сорвался только сухой шепот. Выражение лица говорило о беспомощности.
Она разозлилась.
— Идиоты! Дайте ему воды! Вы даже не потрудились привести пленника в чувство!
Бакстер подал знак, и служанка выскочила из зала, выполняя приказ королевы. Ожидая, королева увидела, как в зал входит ее внук вместе со своими верными телохранителями. Он выглядел привычно самодовольным. И бесполезным, как любой наследник-мужчина.
То, что он вновь ускользнул от своих охранников, привело ее в ярость. Пусть он всего лишь мужчина, но все же он член королевской семьи. Есть правила, которым необходимо следовать, меры предосторожности, которые необходимо соблюдать. Плохо было уже то, что он унизился до вступления в армию.
Она отвела от него взгляд, напомнив себе, что личные отношения лучше выяснять без свидетелей. С непокорным внуком можно будет поговорить как-нибудь в другой раз.
Максимилиан знал свое место и тихо ожидал в дальнем конце зала, пока она занималась более важными делами.
Мальчишка пил так жадно, что с его губ на окровавленную рубашку стекала вода. Когда он устал глотать, королева продолжила допрос.
— Мы знаем, что ты общаешься с членом сопротивления. Обещаю тебе, что все это закончится, как только ты назовешь ее имя.
Его голова дернулась, и он попытался встретиться взглядом с королевой.
— Я не знаю, о ком вы говорите, — прохрипел он.
Ее тонкие губы тронула легкая улыбка.
— Брось, мальчик, бессмысленно отрицать очевидное. У нас точная информация. Если ты не знаешь, о ком из твоих друзей идет речь, просто назови имена. Мы найдем ее сами.
Он из последних сил покачал головой.
— Нет. Вы просите меня заложить всех. Я не могу.
Королева вскочила, возвышаясь над покалеченным телом. Ее трясло от всепоглощающей ярости. Конечно, она просила заложить его друзей! Она должна была найти революционеров, уничтожить их прежде, чем они нанесут стране еще больший урон. Она обязана остановить их. Ей требовались имена!
— Говори! Я приказываю тебе отвечать! — заорала она, и в уголках ее губ появилась пена. Она вытянула руку, указав на горло мальчишки, и сжала кривые пальцы в кулак. Ее удивило внезапное проявление эмоций и то, что она решила использовать магию, но ей не удалось вовремя себя остановить.
Она почувствовала, как из кончиков пальцев выходит поток силы и движется к нему, оборачиваясь вокруг горла, словно прочная удавка из электрического провода.
Тело мальчишки внезапно застыло, каждая мышца напряглась, и он попытался сделать вдох. Руки вцепились в горло, глаза закатились. Пальцы царапали кожу, словно стараясь выкопать отверстие, через которое можно было дышать. Он понятия не имел, против чего сражался.
Королева бесстрастно наблюдала за ним, не впечатлившись этим проявлением инстинкта самосохранения и оживленная демонстрацией своей силы.
Мальчишка был дурак. Он предпочитал смерть выдаче друзей? Он принесет себя в жертву, чтобы защитить тех, кто выступает против его королевы? Глупец и соучастник.
Убедившись, что он выучил урок, она прикрыла глаза и опустила руку, освобождая его, а потом села на трон, пытаясь скрыть охватившую ее усталость.
Комнату наполнило громкое дыхание мальчишки: сначала первый вдох, потом второй, третий. Из ран на горле, нанесенных собственными ногтями в попытке освободиться от невидимого захвата, сочилась кровь.
— Уведите, — приказала она, отвернувшись, словно больше не в состоянии его видеть. — И добудьте нужную мне информацию. Любой ценой.
Макс
Макс смотрел, не мигая, однако потребовалась вся его решимость, чтобы оставаться спокойным. Он понимал необходимость поддержания порядка, но никогда не одобрял способы, которыми это делала его бабка, его королева. Как она могла оправдывать подобные пытки?
