– Что? – Сара придвинулась к нему и заглянула через плечо. Деннис показал пальцем, и она прочла: «Бренди Куинн убит».
– Ну да, твой приятель Куинн стоит тут же, в одном ряду с Линкольном и Тедди Рузвельтом. А рядом – «маневр фон Клюка» note 6. Не знаю, что это значит. «1914 год». Должно быть, что-то про первую мировую мировую войну.
– Серьезно? А вот еще: «Фредерик У.Тэйлор – успех примерно в 1900-м». Кто это такой?
Деннис покачал головой.
– Здесь с полдюжины событий, о которых я никогда не слыхал.
– Вот плоды современного образования. Теперь никто не учит тому, что для наших прапрадедов разумелось само собой. Я считаю, все это началось с Томаса Дьюи, когда он выдумал обучать чтению целыми словами. – Сара постучала ногтем по фамилии Дьюи, стоявшей в списке. – Английский – не китайский, его так не выучишь, ничего не выйдет. Неудивительно, что половина детей в стране растут, в сущности, безграмотными. Мои собственные учителя – по крайней мере некоторые – сами были не слишком грамотны.
– Держу пари, что они все-таки имели педагогические дипломы.
Сара фыркнула.
– То есть знали все, что положено, о том, как обучать, кроме одного – самого предмета.
– Когда я был в аспирантуре, один профессор педагогики уверял меня, что это и не обязательно. – Сара недоверчиво взглянула на Денниса, он пожал плечами и добавил: – Честное слово, я это не выдумал.
– Так уж устроены люди. «Если я этого не знаю, значит, это не важно». Спроси любого инженера о правилах стихосложения или любого поэта о сопротивлении материалов, и ты получишь такой же ответ.
В который уже раз Саре подумалось, что у нее-то жизнь сложилась совсем иначе.
Деннис, усмехнувшись, показал на листок.
– Или спроси любого архитектора о факторном анализе. Видишь, здесь внизу, где конец оторван, написано: «Попробовать ортогональный факторный анализ».
– Ортогональный факторный анализ? А, я его проходила в курсе социологии. Это – статистический метод, им выявляют социально-экономические группы в обществе. Каждая группа определяется совокупностью взаимно коррелирующих параметров в п-мерном пространстве. По-моему, этот метод применяют еще и в антропологии.
Деннис посмотрел на нее, подняв бровь.
– Вот как? – Он снова перечитал записи на листке. – Тут против каждого пункта стоит цифра – 1, 2 или 3. Наверное, это и есть три твоих «ортогональных фактора». – Он сложил листок и сунул его в карман рубашки.
– Ладно, попробую разобраться на досуге. Может, и выясню, что все это значит.
По черной лестнице они спустились на первый этаж. На лестнице было темно, под ногами хрустели обломки штукатурки.
– Послушай, – спросил Деннис по дороге, – если образование у нас такое плохое, то почему ты такая умная?
Сара остановилась и посмотрела на его смутный силуэт в полумраке.
– Потому что я не позволила себя обмануть! – резко ответила она. – Все, что мне досталось, приходилось вырывать с боем. Из-за того, что я женщина. Из-за цвета кожи. Я не могла позволить себе роскошь остаться недоучкой!
– Видит Бог, Сара, я не хотел тебя обидеть. Ты же меня знаешь. У меня тоже были… нет, конечно, не такие трудности. Но ведь от богатых бездельников и не ожидают, что они будут особенно стараться.
– Знаю, Деннис. Не твоя вина, что ты родился и белым и богатым.
– Ну, я же попросил прощения. Просто мне кажется, что ты обо всем знаешь намного больше всех, с кем я знаком.
– Бралась за все, но ничему не выучилась, – хмыкнула Сара. – Ты прав, извини, что я на тебя накинулась. – Она отвернулась. – Наверное, у меня чересчур развита шишка любопытства, вот и все.
Но она знала, что так было не всегда. Когда-то ей, как и ее подругам, доставляло удовольствие плыть по течению – и на уроках, и в жизни. Она и в школу-то пошла только потому, что этого требовали закон и ее родители.
– Если не ошибаюсь, это случилось в пятом классе, – Сара провела пальцем по грязным перилам. – Нас повели на экскурсию в Музей науки и промышленности. Это было… ну, в общем, ужасно давно.
Она явственно увидела, как бегала тогда от экспоната к экспонату, широко раскрыв глаза от восторга, – негритянская девчонка из трущоб Чикаго с тугими косичками, едва умеющая читать. В музее были выставлены всевозможные вычислительные машины – от старинных клавишных арифмометров до новейших настольных компьютеров. Там стояла огромная модель сердца, внутрь которой можно войти. Там лежал камень, доставленный с Луны!
– Это было как ледяной душ, – сказала Сара.
Экскурсия потрясла ее, словно разбудила от спячки. Даже сейчас, столько лет спустя, она ощутила дрожь возбуждения, охватившую ее тогда.
– Передо мной открылся огромный потрясающий мир, о котором учителя мне ничего не говорили! Вот почему… – Сара смущенно пожала плечами. – Вот почему я принялась изучать этот мир сама. Я убегала с уроков, чтобы посидеть в публичной библиотеке, а потом в библиотеке Чикагского университета.
Чтобы ее туда пускали, приходилось идти на всевозможные хитрости: никто не верил, что негритянская девчонка приходит сюда читать.
А она читала все подряд. Об африканской музыке и о физике, о праве и медицине, об истории Китая и статистике, о немецкой философии и компьютерах – все подряд, без всякого разбора. Некоторые из ее друзей – те, кто знал, чем она занимается, – недоумевали, зачем это ей надо. Какую пользу она собирается из всего этого извлечь? Такие вопросы внушали ей презрение, как и то безразличие, которое за ними крылось. Какую пользу? Просто она хотела стать образованной, а не дрессированной.
Разумеется, она прошла всю школьную программу и сдала все экзамены. У большинства учителей – Сара это чувствовала – ее успехи вызывали возмущение, потому что были достигнуты вопреки им. Правда, нашлись среди них двое… О, это были настоящие наставники!
– Наверное, трудно менять свои привычки?
Услышав голос Денниса, она очнулась.
– М-м? О чем ты?
Они уже спустились на первый этаж, здесь было светло, и Сара увидела на лице Денниса улыбку.
– Интересно, сколько дополнительных курсов и семинаров ты прошла за те несколько лет, что мы знакомы?
– Законодательство о недвижимости. Семинар по литературе. Дюжину курсов по программированию. Больше всего мне нравилось заниматься хакерством… note 7 А сколько всего, не знаю. Давно сбилась со счета.
– Теперь поняла, о чем я? – сказал Деннис. – Я тобой просто восхищаюсь. Ты не остановилась, а по-прежнему держишь себя в форме. Иногда я даже завидую твоей любознательности. У меня дома лежит куча книг, которые я все собираюсь прочесть. Я покупал их с самыми благими намерениями, но, видно, до них у меня руки так никогда и не дойдут. Все свободное время уходит на журналы по специальности и техническую литературу.
