Михаил Иванович продолжал стоять и смотреть мне в глаза.
- Это чтобы не было недопониманий, - уточнил я.
- Так какой вариант мы выберем? – терпеливо спросил кваzи.
- Не надо тревожить подполковника, - сказал я. – Она хорошая тётка.
- Полагаю, мы сработаемся, - сказал мёртвый участковый. – Работа в паре даёт массу способов для достижения взаимопонимания.
Я кивнул.
Работа в паре даёт ещё и массу способов для убийства партнёра.
Но этого я, конечно же, говорить не стал.
Но это было бы не совсем верно. Мертвецом этот молодой парень, наш ровесник, был и раньше. Вот только труп шёл к нам, издавая какие-то невнятные булькающие звуки, то ли завывая шёпотом, то ли постанывая. Глаза у него были пустые, но следили за нами. Ноги разъезжались, но он не падал. Половина лица у него была не то разбита, не то объедена… даже не хочется думать, кем.
Но когда я бросился к нему и попытался оттолкнуть, восставший мертвец одним ударом сбил меня на пол. И пока я лежал, слегка оглушённый, он начал наклоняться надо мной…
Вот тут-то Ольга его и убила окончательно. Схватила сзади за волосы, запрокинула голову назад – и несколькими движениями отрезала голову. Тем самым здоровенным острым ножом, что забрала утром на кухне ресторана. Из перерезанного горла прямо на моё лицо потекла какая-то густая жижа, похожая на почти свернувшуюся кровь…
- Как ты думаешь, не заражусь? – вытирая лицо полотенцем спросил я.
Ольга пожала плечами. Кто мог ответить на этот вопрос? Да никто.
- Ты его… резко так, - я понял, что не могу сказать «убила».
- Я с пяти лет на охоту с отцом ходила.
- Но там звери.
- И это не человек.
- Стыдно, - сказал я. – Я должен быть защитником, а не ты…
- Дениска, ты все сделал правильно. Нож был у меня. Ты его отвлёк, я его прикончила. Мы вместе. Вдвоём мы справимся.
Я смотрел на Ольгу и думал про то, что не знал свою жену по-настоящему. Говорил мне отец: «когда женишься до двадцати, то женишься не на женщине, а на своих фантазиях».
Но знаете что?
Эта женщина оказалась лучше моих фантазий.
- Мы справимся, - сказал я и улыбнулся. – Мы банда!
Ольга тоже улыбнулась и сразу посерьёзнела.
- Денис, обещай мне одну вещь. Если меня укусят, или что-то ещё… Ты меня убьёшь. Ладно? Чтобы я не превратилась вот в такое…
Я ответил не сразу и она продолжила.
- Я тебе это обещаю.
Сглотнув вставший в горле ком я кивнул:
- И я обещаю. Но мы выберемся. До Москвы недалеко. По радио говорят, что за мкадом всё спокойно.
- Обязательно выберемся, - кивнула Ольга. – Ради него.
Мы посмотрели на кровать.
Сын спал крепким младенческим сном.
Народ у нас в отделении сдержанный. Про Михаила все уже знали и все старательно делали вид, что ничего особенного не происходит.
Впрочем, что тут особенного?
Мало ли в Москве кваzи? Тысяч сто, пожалуй. Большинство живут в своём районе, на Люберецких Полях, но и среди людей их много. Да и в тех случаях, когда мне не удавалось убить восставших, а приходилось привозить их в отделение, за ними приезжали кваzи.
Я даже здоровался с ними. Даже жал руки. Надо соответствовать высоким стандартам московской полиции. Мы выше предрассудков, мы выше гендерного, расового или витального неравенства.
Но работать в паре с кваzи!
- Денис, давайте определимся, как мы друг друга зовём, - сказал Михаил.
- Давайте, - идя через участок и кивая встречным ответил я. – Например я буду вас звать Геной.
- Почему Геной? – искренне поразился Михаил.
- Ну вы же предлагаете выбрать друг другу какие-то прозвища, позывные? Вы будете Геной, я – Чебурашкой.
- Я предлагаю решить, на «ты» или на «вы» мы разговариваем, - терпеливо пояснил Михаил.
- А… - протянул я. – Вы старше, надо бы к вам обращаться по имени-отчеству. Но мы же теперь партнёры, это может быть неудобно в рабочей обстановке. А кто вы по званию?
- У нас нет полиции в вашем понимании, - сказал Михаил. – И званий нет. Я – личный посланник Представителя.
- О! – потихоньку ускоряя шаг, сказал я. Не нравилось мне, как на меня поглядывали сослуживцы. Слишком много плохо скрытой иронии. Ни для кого в участке моё отношение к восставшим и кваzи не секрет, много будет сегодня разговоров… - Так вы птица высокого полёта, Михаил! Но звания у вас нет, как же вы будете…
- Я был капитаном полиции и формально остаюсь в этом звании, - сказал Михаил. – Вас устроит такой вариант, старший лейтенант Симонов?
Ну надо же! Если это и не эмоции, то что-то максимально к ним близкое.
- Устроит, Миша! – воскликнул я, останавливаясь и кладя руку на плечо кваzи. – Будем на «ты»!
Торжествовал я всего секунду. Михаил кивнул и похлопал по плечу меня.
- Замечательно. Я на это и рассчитывал, Денис.
Он меня подловил! Этот кусок тухлого мяса понял, что я выберу любой вариант, который не выберет он… и подловил меня. Как ребёнка, которому говорят «нет-нет, не надо идти спать!» Как собачку, которой протягивают таблетку – потом отдёргивают руку, потом снова протягивают, потом снова отдёргивают… пока глупая собака не хватает и не проглатывает горькое лекарство.
- Только не бросай меня в терновый куст, - сказал я. – М-да.
Мы вышли из участка, я молча направился к своей машине, кваzи так же молча обошёл её и сел на переднее сиденье.
- Что предлагаешь делать, партнёр? – спросил я дружелюбно.
- Продолжать расследование смерти профессора Виктора Аристарховича Томилина.
- Причина смерти – отсечение головы, произведённое дознавателем Денисом Симоновым, - ответил я.
- Я говорю о первой смерти.
Вздохнув, я завёл мотор и сказал:
- Он был застрелен грабителем. Квартира богатая… сами видели. Грабителя видел дворник и его записали камеры наблюдения. Очевидно, грабитель дожидался в подъезде, пока жильцы уйдут, но не заметил, что вышла лишь жена Томилина. Он вскрыл дверь, вошёл, наткнулся на хозяина и выстрелил. Но грабитель просчитался, профессор восстал очень быстро и покарал своего убийцу.
- Как быстро восстал профессор?
- Быстро. Двадцать пять минут, минимальный срок, в первом классе учат.
- Верно. И грабитель, прекрасно знающий, что жертва может восстать, полчаса рылся в вещах? Подпустил к себе медленного, голодного восставшего? После чего, погибнув, тоже восстал за минимальный срок, как раз к твоему приходу?
