- Примите мои искренние соболезнования, Виктория… э…
- Андреевна, но это не важно, - ответила женщина-кваzи. – Просто Виктория.
- Мы предпочитаем короткие имена, - кивнул Михаил.
Они с Викторией обменялись взглядами. Виктория кивнула. Мы сидели в холле, вокруг маленького столика. Институт, к моему удивлению, выглядел не унылым функциональным научным учреждением, а очень не бедным и очень современным. Такие вот уютные уголки отдыха в холлах, с хорошим кофейными автоматами, причём бесплатными, великолепный ремонт, приятные и хорошо подобранные краски, хорошая кожаная мебель, красивые шторы на окнах. Нет, лаборатории тоже выглядели очень современно, но у нас обычно не жалеют денег на аппаратуру, зато на все остальное не обращают внимания. А тут похоже старались создать впечатление домашнего уюта, чтобы сотрудники не стремились уйти с работы…
- Вам звонили из отделения… - продолжил я.
- Понимаю, вы удивлены тем, что я не бросила работу и не вернулась домой, - спокойно ответила кваzи. – Но у нас идёт важный эксперимент, моё присутствие необходимо. Виктору уже ничем не помочь, а он был предан работе и поймёт меня. Уверена.
Я нахмурился. Что она несёт…
- Виктор и Виктория, очень красиво, - неожиданно сказал Михаил. – Вы были женаты до вашего возвышения?
- Нет, мы впервые познакомились уже здесь, в институте, три года назад, - ответила Виктория. – Но вы правы, Виктор считал это знаком. Люди склонны к маленьким суевериям.
- У него были враги? – спросил Михаил.
- Не более чем у любого молодого талантливого учёного. Но это не те враги, которые пускают пулю в сердце. Мне сказали, что его застрелил грабитель?
Михаил кивнул.
- А потом он восстал и убил грабителя? – продолжала Виктория.
- Всё так, - сказал Михаил.
- Можно сказать, что справедливость восторжествовала, - произнесла Виктория. – В этом есть высшая логика. Грабитель хотел его убить, а в результате погиб сам и навсегда.
- Наверное, вы не дослушали сообщение, - предположил я. – Потому что со справедливостью вышло… не очень.
Виктория приподняла одну бровь. Очень человеческим и очень ненатуральным жестом.
- Когда дознаватель вошёл в квартиру, там было уже двое восставших, - сказал я. – Дознаватель был вынужден применить оружие. Они мертвы. Окончательно мертвы. Им отрубили головы.
- Как? – спросила Виктория. И моргнула. Лицо у неё стало глупое, как у обычной живой женщины.
- Мачете.
- Я не об этом, идиот! – закричала Виктория. – Как, как, как это произошло? Почему это произошло? Это неправильно, так не должно было произойти!
- Преступление не может быть правильным по определению, - сказал Михаил.
Виктория мгновенно успокоилась.
- Вы правы. Но это очень печально. И очень несправедливо. Виктор был очень талантливый учёный. Это огромная потеря.
Разумеется она не выглядела страдающей. Удивительно было то, что она вообще повысила голос и принялась ругаться. Кваzи, которая любила мужа? Чушь. Она могла его любить после смерти и возвышения только в одном случае – если бы они были знакомы раньше.
А они не были.
Она могла любить секс. Банально любить секс так, что после смерти и возвышения эта черта её личности стала основной. Кваzи развиты односторонне – то, что было для тебя главным при человеческой жизни останется твоей единственной целью на грядущую вечность. Вот Михаил был полицейским и, похоже, хорошим. Он стал полицейским-кваzи, пусть они и называют эту работу иначе. Мелкий политик, мэр провинциального городка, после возвышения стал гениальным политиком – и превратился в Представителя, главу всех кваzи России. Он остановил войну между живыми и мёртвыми, точно так же, как её остановил в Германии лидер партии зелёных, а в Штатах – губернатор Калифорнии.
Виктория могла любить секс или семейную жизнь, и выйти замуж за человека. Но смерть этого человека не должна её тронуть. Человек для неё был бы лишь винтиком в механизме, который легко заменить.
Да если даже она его и полюбила! Хорошо, допустим, что смыслом её новой жизни была любовь. Так убивать-то зачем?
Что-то не сходится.
Ничего не сходилось!
- Вся наша работа теперь надолго остановится, - с явным разочарованием говорила Виктория. – Пока мы найдём того, кто заменит Виктора, пока он войдёт в курс дела…
Так вот оно что. Противно, но не преступно. Она переживает, что её покойный муж не сможет продолжить свою работу.
- Сочувствую, - продолжал тем временем Михаил. – А над чем он работал?
- Никаких глупостей из разряда «излечить всех восставших», если вы об этом, - Виктория поморщилась. – Рядовые скучные исследования вируса ветряной оспы. Ищем новые лекарства. Через пять лет, если повезёт, эти разработки дадут неплохую прибыль.
- Зачем её лечить-то, - сказал я. Не нравилась мне эта женщина, и дело было не в том, что она кваzи. – Зелёнкой помазать и пройдёт. Все болели когда-то.
- Дети переносят легко, взрослые – крайне тяжело, - пояснила Виктория. – Лекарство востребовано.
Михаил покивал. Спросил:
- Можем мы посетить ещё раз вашу квартиру? Тела уже увезли… ещё раз соболезнуем. Но вдруг что-то осталось незамеченным?
- Пожалуйста, - Виктория небрежно взмахнула рукой. – Я, вероятно, сегодня останусь ночевать на работе. Будет очень одиноко в пустой квартире. У нас тут хорошие комнаты для отдыха…
Её уже явно не волновал мёртвый муж. И то, что мы будем делать в квартире – тоже. Она не боялась, что мы там что-то найдём.
- А я ведь вначале подумал, что вы как-то причастны к смерти мужа, - сказал я неожиданно для самого себя.
Михаил посмотрел на меня, но ничего не сказал.
- Как? – спросила Виктория. Она уже начала было привставать, но при моих словах села снова. – Насколько я понимаю, убийство произошло после моего ухода. Уже когда я была в институте.
Я кивнул.
- Здесь моё пребывание постоянно контролируется, - Виктория указала взглядом на потолок, на поблёскивающую линзу камеры. – Я никуда не выходила из здания. Допустим даже, что это я наняла убийцу. Но разве могла я уговорить его остаться наедине с мёртвым телом и послужить восставшему кормом?
- Если мы продолжим это занятное теоретизирование, - сказал я, - то вы могли нанять человека: убить вашего мужа, а потом что-то найти в квартире. Мы выяснили его личность, это преступник, уже дважды сидевший за грабёж. Он застрелил вашего мужа…
- И стал что-то искать, прекрасно зная, что мёртвый вот-вот восстанет? – Виктория улыбнулась. – Нелепо. Он бы отрубил трупу голову или хотя бы связал мёртвого. Восставшие поначалу слабы и неповоротливы. Зачем же служить кормом?
