— А к самой Резовой? — спросил Димка.
Шалыкин хмыкнул.
— Нашёл смысл жизни?
— Может быть.
— Ну, если всё так серьёзно… — Шалыкин открыл альбом и вынул снимок. — Держи, донжуан, прячь в холодильник.
— Спасибо. Я сейчас.
Димка сбегал с драгоценным прямоугольником на кухню, открыл в холодильнике морозильное отделение и поставил снимок к пачке давнишних пельменей.
Резова улыбнулась с фотографии. Димка, который её приобнимал, казалось, ревниво косил глазом.
— Я вернусь, — пообещал им настоящий Димка.
Шалыкин в комнате уже лёг, положив под голову несколько подушек.
— Слушай, — сказал Димка, тронув его за плечо, — ты не ответил насчёт самой Инны.
Одноклассник со вздохом повернулся на спину и посмотрел на хозяина квартиры из-под козырька ладони.
— Ты её сначала найди. Это вообще не так просто, как ты думаешь. Это заблуждение, что из одной реальности можно легко шагнуть в другую.
— Но она же, наверное, никуда не уехала.
— И что?
— Я просто найду её адрес.
— Ну-ну. Удачи. Найдёшь — беги к ней со всех ног. Она, я подозреваю, ждёт тебя с самого выпускного. Всё, я сплю.
Шалыкин отвернулся к стене.
— А если я тоже засну? — спросил Димка.
— Значит, я не скажу тебе самого важного. И, пожалуйста, выключи свет. Мне действительно нужно выспаться.
— Можно последний вопрос?
— Хорошо.
— А ты вот как знаешь, кто в какой реальности живёт? Или, например, в какую реальность тебе нужно?
— Как ты думаешь, зачем я таскаю с собой фотоальбом? Всё.
Шалыкин натянул одеяло на голову.
Димка задумчиво постоял на пороге, щёлкнул выключателем и, прикрыв комнатную дверь, поплёлся на кухню. Налил из крана воды в электрический чайник.
Странно.
Застыв с чайником у окна, Димка долго вглядывался в изгиб переулка. На натянутом между домами проводе болтался фонарь, и пятно зыбкого света танцевало на снегу.
Дом напротив был оглушительно чёрен. Ни проблеска, ни хотя бы другого, чуть более светлого оттенка. Потом Димка вспомнил, что на здание с осени натянули обманный, маскировочный фасад из виниловой ткани. Что там теперь внутри? Скорее всего, голый остов, бесстыдные арки окон, рукотворные дыры в перекрытиях.
Другая реальность.
Димка поставил чайник и под его нарастающее шипение достал фотографию из холодильника. Резова улыбалась.
Он смотрел в её глаза, на ямочку, на зачёсанную вправо чёлку и не мог понять, где, в какой момент их реальности разошлись. Он ничего не помнил, но улавливал через кусочек картона отголоски чувств. Было или не было?
Нынешняя тусклая жизнь вдруг стала казаться ему обманом. Грандиозным шоу Капитонова. Где для рейтингов, для интриги, для будущей громкой кульминации, его лишили памяти и близкого человека.
Что это вообще за идиотизм?
Димка встал и снова сел. Вот фото, вот Инна, вот он. Правда? Неправда? Глупый розыгрыш? То есть, ради ночлега бывший одноклассник придумывает теорию об индивидуальных реальностях и возится со старым снимком в "фотошопе"?
И всё же — почему он ничего не помнит?
Если этого никогда не было, то откуда фотография? А если это было, то куда пропало? Или это был Димка из чужой реальности?
Непонятность саднила.
Стараясь запомнить, сохранить в себе, Димка последний раз посмотрел на Резову и поставил снимок обратно в морозильное отделение. Чайник вскипел и выключился. Две больших ложки кофе в чашку. Не спать так не спать.
Димка залил кофе кипятком и сел с чашкой за стол.
Отпил. Горько. Глаза сами из орбит лезут. В комнате было тихо. Он усмехнулся. В глухой и зябкой жизни одноклассник, поймавший его на выходе из парка, казался кем-то…
Из другой реальности.
Всё, зациклился. Димка погрел ладони о фарфоровые стенки. Почему бы не попытаться объяснить это себе логически?
Допустим…
Вот мы в школе думали, что географичка встречается с химиком. А я часто представлял в детстве, как нахожу сокровища, и даже образовал с Юркой тайное общество кладоискателей. Сначала, конечно, мы выкапывали их под носом у кровавого Флинта, а чуть позже — уводили уже от графа Монте-Кристо.
Теперь. Предположим, что в моей реальности Анна Григорьевна действительно несколько раз ходила на свидание с Борисом Евгеньевичем. И, например, когда она простыла, Борис Евгеньевич после школы мчался к ней домой (я был в этом уверен) и варил ей куриный бульон для восстановления сил.
Это существовало и до сих пор существует вот здесь…
Димка приложил палец к виску. Правда это или нет? Повзрослев, я, может быть, и понимаю, что такое вряд ли было возможно. У Анны Григорьевны, во-первых, имелся муж, и бульоны, должно быть, варил он. А разговоры между учителями на переменах только школьникам кажутся полными неясных намёков и флирта. Не исключено, кстати, что они на дух друг друга не переносили. Но отменяет ли это мою реальность?
Наверное, нет, если я всё ещё верю, что Борис Евгеньевич неровно дышал к Анне Григорьевне.
Тогда моя субъективная реальность, дрейфуя от общей реальности, по словам Шалыкина могла порождать различные артефакты, фиксируя расхождения. Всякие снимки, видео, возможно, материальные объекты.
Я не знаю продолжения романтической истории, что с ними было дальше, но какое-то статическое состояние, наверное, имеет место. И, получается, при некоторых усилиях это статическое состояние можно разморозить.
Иначе нет смысла путешествовать по реальностям.
Так. Димка отпил кофе. Дальше. Также и с сокровищами. Если в реальности Светки, младшей Юркиной сестры, мы с Юркой отрыли-таки сундук с пиастрами, то он, этот сундук, и в правду находился там, в речном песке под обрывом, где мы его когда-то напряжённо искали. То есть, он там есть. Или был. С временами пока не совсем понятно. Скажем, он там тоже статически зафиксирован. Конечно, Флинт к этому кладу не имеет никакого отношения, но зажиточный купец из Новгорода или Твери — вполне. Какой-нибудь Игнат Куропаткин из пятнадцатого или семнадцатого века.
Что важно?
Если перейти в реальность Светки, и я, и Юрка окажемся владельцами награды в двадцать пять причитающихся от государства процентов. Только интересно, эти события со временем могут искажаться, корректироваться или вообще исчезать? Светка ведь может и забыть о нашей кладоискательской эпопее. Сколько ей было, лет шесть? Нам с Юркой по восемь, а она ещё в школу не ходила.
Да, это бы прояснить.
Потом… Димка зажмурился, пытаясь ухватить мелькнувшую краем, серебристой рыбкой мысль. Так-так. Тихо. Значит, реальность должна быть чья-то, не сама по себе, не общая. То есть, попасть туда, где я и Инна встретились, сфотографировались на выпускном, я могу только через того, кто сформировал в себе эту реальность.
Шалыкин!
Возможно, его стоит разбудить. Как бы он не скакал по чужим реальностям, его собственная ведь никуда не делась. Тогда уже я должен буду спать, а он бодрствовать, подумал Димка. Услуга за услугу.
Только как всё изменится? Я вспомню прошлую или, наоборот, забуду эту жизнь? Но Шалыкин-то помнит! А если я уже здесь не живу? Чужая реальность — потёмки. Не известно, насколько она вообще отличается от общей. Потом за четыре года мы с Инной могли и поссориться. Вдруг получится, что там ещё хуже, чем сейчас?
Димка мотнул головой.
Какие-то глупые мысли. Бегство от реальности называется эскапизмом. Возможно, этим же занимается и Шалыкин. Куда он бежит? Или от кого? Вообще, вопрос: что такого существует в моей реальности, чего нет в других?
Жалко, не с чем сравнить.
Наверное, всё же кардинальных отличий быть не должно. Хотя — ха-ха! — отсутствие трёх человек на групповом снимке — ещё какое отличие!
Но, по крайней мере, нет ядерной войны. И пришельцы не напали. И Йеллоустоун пока дремлет, тьфу-тьфу.
Так, опять стоп.
Димка щёлкнул ногтем по чашке. Как формируется личная реальность? Похоже, она строится на внутренней убеждённости человека, на его восприятии, отражённом в его вере. Самое элементарное. Во что веришь… Хотя, блин, если я, скажем, верю в Деда Мороза, это не значит… Или значит? Нет, я, конечно, не верю, но, если допустить…
Ох, шизофрения.
Разминая плечи, Димка встал, походил перед столом, снова заглянул в холодильник, встретился с Резовой на снимке глазами.
Хорошо, Шалыкин, значит, верил, что Инна — моя девушка. И, пожалуйста, фото. Верил, наверное, во что-то ещё, чему тоже, наверное, есть подтверждения. Тогда где-то в моей реальности, допустим, при определённых условиях можно встретить Деда Мороза. Предполагая, что я в него искренне верю и считаю настоящим.
Но как это сочетается с другими людьми, которые не верят? Или их реальности в моей реальности не имеют какого-либо влияния? Не слишком ли навороченная система тогда получается? Всё как бы существует, но не пересекается, взаимодействует, но не взаимопроникает. Такое, честно, и накуренным не сообразишь.
