Недоумение и волнение членов экипажа, лицезреющих их спектакль, достигло своего предела. Дальше, тянуть с развязкой было не безопасно.
– Спасибо, Грэм, за понимание и поддержку. Вы, как всегда, абсолютно правы. Вчера… – Крис окинул взглядом всех, собравшихся за столом, и, совершенно бессовестно, затягивая последнюю паузу, произнёс финальную фразу театрального действа. – Мы установили на борту звездолёта полированную пластину для его названия, а вот, что писать?..
При этих словах он широко развёл руками и подарил всем, остолбеневшим от его наглости, шикарную, даже ослепительную улыбку. Эффект от финальной точки превзошёл все их самые смелые ожидания, а развязка оказалась совершенно неожиданной для обоих комедиантов.
– Да они над нами издевались?! – неожиданно воскликнула Лия, вскакивая со своего места.
Негодующим взглядом и всем своим видом она давала понять, что обманщиков ждёт страшная, но заслуженная кара. От её яростного вида у Грэма пересохло в горле, а ёкнувшее шестое чувство подсказало, что их сейчас будут бить, и возможно, посудой.
Дело в том, что от него ускользнула одна очень важная деталь. Он не заметил, как, вставая из-за стола, Лия быстро перемигнулась с Туной и Беатой, прежде, чем сама издала свой воинственный клич, который послужил сигналом к началу общего наступления на «врунишек».
В броуновское, хаотичное движение пришли одновременно все, кто находился за столом. Грэм и Крис, не договариваясь, бросились к выходу, надеясь, успеть добежать до ангара и спастись за надёжной бронёй безымянного звездолёта.
Впрочем, их планам не суждено было сбыться. Мало того, что по их пятам бежала дружная рать тех, кого они так «успешно» разыграли, но и сам план отступления был сорван. Выскочив из столовой, шутники поняли, что дорога к броне отрезана Щербаковым и Онри, которые, вероятно, раскусили их план, во время завтрака, и выскочили из столовой через запасной выход.
Космические «чертобойцы», вооружённые вилками и ложками, медленно, вразвалочку, приближались к беглецам, широко расставив ноги и руки, и, не забывая грозно «точить» столовую утварь друг о друга, как это делали кровожадные пираты, держа в руках свои страшные палаши.
Время на размышления не оставалось. Единственно свободным оказался отход в сторону океана, чем беглецы незамедлительно воспользовались, так как, выскочившая следом за ними, Анни уже сняла со своей шеи шнурок с несколькими блокнотами и начала крутить ими над головой, словно пращёй, метя в буйные головы артистов.
Охота началась! Дичь резво бежала к своей финальной точке, заранее намеченной опытными загонщиками, которые преследовали свою желанную добычу, крича и улюлюкая. Ступив на прибрежный песок океана, шутники поняли, что их участь решена, и их будут мочить, прямо в одежде.
Крис, как командир звёздного корабля, решил не даваться сухим в руки грозного врага и сам бросился в набегавшую волну с героическим криком, достойным страниц летописи человечества.
– Фиг вам, а не сухие штаны и тело командира! – чем вызвал бурю положительных эмоций у своих преследователей, а у Грэма приступ хохота.
Уайтхэму повезло меньше. Из-за, свалившего его на песок, смеха над героическими словами Криса, он не успел последовать отважному примеру командира звездолёта и попал в цепкие объятия многочисленных рук, жаждущих мести. Смеющееся тело жертвы было гордо поднято над головами победителей.
– Давайте, его замочим здесь и сейчас! – вскричала Дженни.
– Месть, месть, месть… – дружно заскандировали дикари под его, вознёсшимся на руках, телом.
Процессия дружно вступила в воды океана, после чего, началась процедура «замачивания» историка. Единственным утешение для жертвы была мысль о том, что сами дикари необитаемого острова вступили в воду не в набедренных повязках.
После окончания процедуры всеобщего купания, берег превратился в цветную мозаику из сохнущего белья.
– Поздравляю вас, Грэм! – Крис крепко пожал руку товарищу по несчастью.
– С чем?
– Как с чем? Ведь это, именно, вы так удачно придумали поклясться своими штанами, да и я, дурак, что согласился поставить на кон свои.
– А вы думаете, было бы лучше, если бы мы поклялись нашими ушами, а их бы нам оторвали?
– Вы, как всегда, правы, Грэм, клянись, чем хочешь, платить всё равно придётся по ставке своего же клятвенного зарока. Нам действительно повезло, что жертвой стали наши штаны, которые мы промочили, да ещё и в хорошей компании друзей. – Согласился Крис под общий хохот.
Смех давно умолк, промокшая одежда высохла и вернулась на знакомые, можно сказать, родные тела, восстановив тем самым прежний покой, словно и не было стремительной погони и неугомонного гомона в водах океана и на его берегу. Всё стихло.
Экипаж, в полном составе, расположился на песке возле ствола огромной пальмы, склонившейся к прибою своими широкими ветвями-листьями. В этом тенистом мирке воцарилось молчание, погрузившее всех и, каждого в отдельности, в полудремотное состояние то ли покоя, то ли тоски и одиночества. Одни сидели, упершись в лохматый ствол, другие – друг другу в спины, оставшиеся – предпочли лечь на тёплый песок.
– Как они все беспечны, словно дети, строящие песчаные замки на берегу этого безбрежного океана.
Туна специально легла так, что могла видеть всех. Чтобы никто не заметил её чрезмерного любопытства к их скромным персонам, девушка делала вид, что погружена в свои размышления. Для большей убедительности, она, с отрешённым видом, набирала полную горсть сухого песка и тонкой струйкой высыпала его, также бесстрастно наблюдая, как он образует маленький, остроконечный барханчик, который вновь исчезал в её ладони.
Это занятие позволяло ей, без особых хлопот, выбрать того из них, кто не обращал на неё внимание. Внимательно наблюдая, Туна старалась подметить отдельные, важные детали, характеризующие данного человека. Стоило, находящемуся под её пристальным наблюдением, субъекту исследования бросить взгляд в её сторону, как она спокойно, без суеты и нервозности переносила своё внимание на очередную кучку, утекающего из ладони песка, показывая тем самым свою отрешённость.
– Впрочем, – продолжила она свои прерванные размышления. – Даже у этого огромного океана есть берега, скрытые водными просторами, но достижимые и такие же реальные, как этот песок, что ускользает из моей ладони.
Туна попыталась представить всю бесконечность космического пространства, куда им предстояло отправиться, и ей стало страшно. Всем своим существом она восприняла его пустоту и враждебность, несущую смерть всему живому, не защищённому мощной бронёй звездолёта.
