Но это середина недели, в выходные больше получается. Ну что, придёшь? Рассчитываю на тебя?
– В субботу?
– В субботу. Подтягивайся к семи вечера.
– Я не смогу. Меня мама не отпустит.
Лампочка удивлённо смотрел на Гошу. Из потенциального коллеги и крутого приятеля тот мгновенно превратился в скучного задрота. Потеряв интерес, он сходил к бару, взял деньги, вернулся.
– Вот, держи.
– Половина?
– Ты же в одиночку отыграл сет.
– Но ты, получается, ничего сегодня не заработал? Так нечестно. Я так не могу.
– Откуда ты такой, правильный?
– Из Кокошкино.
– Это где?
– Вообще, это Москва.
– А метро какое?
– У нас нет метро, только электрички.
– Ну, давай так, Гоша из Кокошкина. Вот тебе пятёрка, – он отсчитал стопку мятых купюр разного достоинства, аккуратно сложил. – Если надумаешь, приезжай в субботу.
***
Гоша брёл по утренней Москве. Дворники шаркали мётлами, таксисты дремали в машинах. Посмотрел на телефон. Помедлив, набрал номер тренера.
– Борис Аркадьевич…
– Гоша! Ты где, как? Всё нормально? Скажи, куда приехать, мы с ребятами подскочим.
– Да нормально всё, я в баре был.
Тренер молчал.
– Георгий. Я не ожидал от тебя такого. Что с тобой происходит?
– Ничего. Просто в бар зашёл.
– Ты мог позвонить? Ты понимаешь, что мы всю ночь искали тебя? Ребята даже домой тебе звонили, думали, ты без нас уехал. Там мать с ума сходит.
– Мама?
– Позвони ей, что живой – она на валерьянке, скорее всего.
– Простите.
– Ты где сейчас?
– Иду где-то.
– Ты подрался?
– Нет.
– Честно скажи – напился?
– Нет, что вы! Вообще не пил.
– Тогда я вообще не понимаю. Ладно. Парней сейчас успокою, метро через час откроется – приезжай на квартиру.
– Может, я домой поеду?
Тренер задумался.
– Может быть. Дуй на вокзал. Электрички, по идее, сейчас начнут ходить. Мы тоже едем. Встречаемся на перроне.
***
Первые электрички, обычно, переполнены только в Москву. Желающих ни свет ни заря уехать в область, как правило, немного.
Гоша посмотрел расписание. Между первой электричкой, уходящей через десять минут, и следующей окно почти полтора часа. Достал телефон, тяжело вздохнув, набрал мамин номер.
– Гоша! Сынок! Что случилось? Ты где? Ты живой?
– Да, мам. Я ракетку сломал.
– Господи, какую ракетку?
– Которую ты мне подарила. Прости, пожалуйста!
– Да бог с ней! С тобой всё нормально? Я с ума чуть не сошла, когда мне Борис Аркадьевич позвонил.
– Нормально.
– Если нормально, почему ты не отвечаешь на звонки? Ты понимаешь, что меня чуть на скорой не увезли? Тебе отца мало?
Мама бросила трубку. Гоша попробовал снова набрать её номер, но она больше не брала трубку.
Когда до отправления осталось две минуты, а ребята так и не приехали, Гоша решил ехать домой один. Он уже представлял самое страшное – мама потеряла сознание, лежит на полу, и никто не может ей помочь. Никого нет рядом. Он решительно вошёл в вагон. Двери за спиной закрылись. Голос из динамика объявил следующую остановку. Через окно двери он увидел свою команду, бегом догоняющую электричку. Они почти успели. Гоша посмотрел на стоп-кран, но не решился его сорвать. Прошёл в вагон, сел у окна.
***
После очередной станции в пустой вагон ввалилась толпа гопников. Увидев кимарящего у окна Гошу, они быстро определили в нём лёгкую добычу.
– Братишка, дай телефон, по-братски, маме позвонить.
Гоша съёжился.
– Да не очкуй ты! У меня сел просто. Я позвоню и отдам – пацаны свидетели.
– Я не дам телефон.
– Я не понял. Пацаны, он нас не уважает что ли?
