Пока я разбирался в воспоминаниях и догадках, события вокруг продолжали развиваться: судорожно вздохнув несколько раз, лежащий у моих ног жителюдь мелко-мелко затрясся и замер.
– Умер, – угрюмо проговорил староста деревни, стоящий рядом со мной. Когда он появился, я не заметил.
Я удалился в молчании. Я не врач, не знахарь, не колдун, я Учитель. Что они хотели услышать от меня? Да, я буду думать над происшедшим, и, возможно, найду решение. Но я не умею воскрешать мертвых. И они это знают. И всё равно надеются на чудо. При полной безнадёжности, в положении, откуда нет возврата, надеются.
Почему? Потому ли, что знают много меньше меня, и потому думают, что если имеется нечто, находящееся за пределами их понимания, то оно способно им помочь?
Но почему они помещают себя в центр Мира? Почему считают, что окружающее существует лишь для того, чтобы помогать или мешать им? А оно существует само по себе, вне зависимости от их отсутствия или наличия.
Да, проще всего думать именно так, как думают они: это хорошее, а это плохое. К первому надо стремиться, со вторым следует бороться. Но есть вещи, которые, будучи по видимости простыми, на деле представляют собой совсем не то, чем кажутся.
Я удалился: в моём присутствии не было необходимости. Точно также я не был нужен, если бы бедняга заболел: на то существуют лекари. А я не могу лечить обычные болезни, а у умершего лечить было нечего: его сознание отсутствовало начисто.
Жителюди и так не отличались крепким сознанием, а Белые Звери уничтожали его полностью.
По крайней мере, так показалось мне на первый взгляд. Но исчезло не только сознание. На самом деле воздействие Белых Зверей простиралось гораздо глубже.
Ученики – те, что решили связать свою жизнь с жителюдьми (у меня появились и такие, и впервые ни у кого из вновь набранных в глазах не погасла Искра!) – остались в толпе. Утешать, помогать, советовать. И расспрашивать: куда ходил умерший? Где его нашли? Чем он занимался?
Это было нужно не столько мне, сколько – для того, чтобы лучше понять ту меняющуюся жизнь, в которой им вновь предстоит очутиться после окончания учебы, когда они взглянут на мир другими глазами. Глазами Хранителей Семьи, Хранителей Дома, Хранителей Очага.
Те же, что избрали для себя путь Водных, Воздушных и Подземных, отправились в ментальные путешествия по трём стихиям: пообщаться с будущими собратьями, рассказать о происшедшем, попросить совета, может быть, услышать о подобных случаях где-нибудь в других местах.
Вот тогда-то и пошли сообщения о Белых Зверях. Да, всё правильно: сначала произошёл этот случай, а потом в разных местах начали замечать Белых Зверей. Иначе бы я понял, кто стал причиной странной смерти.
А тогда я возвращался в недоумении. У меня не было необходимости расспрашивать жителюдей о погибшем: я узнал его. Он был охотником, часто охотился в одиночку и не раз забредал в такие места, куда другие не отваживались. Но что с ним произошло, я не мог понять. И, самое главное, где? Вдруг он попал в какое-нибудь опасное место? В общем, все подобные места достаточно известны, но вдруг появилось ещё одно? Тогда надо предупредить всех, чтобы избегали этого места.
Но память погибшего оказалась пуста, взять из неё было нечего. Она представилась мне белой пеленой, густым туманом, за которым, однако, ничего не было видно: всё та же нескончаемая белая пелена. Белое за белым.
Сначала я пытался понять происшедшее.
А потом пришлось решать другую задачу: как избавиться от Белых Зверей?
Потому что на следующий день посыпались известия о встречаемых повсюду неизвестных белых тварях, и я понял, что именно они стали причиной вчерашней смерти. Необычное проще всего объясняется необычным. Но понять суть происшедшего можно, если определить в известных понятиях.
Белые Звери нападали, но не слишком часто. Поэтому, может быть, и был прав кое-кто из учеников, утверждавший, что Белый Зверь всего один.
– Только он очень быстро передвигается, – говорил он.
Я не мог принять его предположение, потому что чувствовал: что-то не так. Я ощущал кружившую вокруг Общины опасность, но она то заходила с одной стороны, то с двух, а то сразу со многих. Один зверь так бы не смог. Но один обычный зверь.
Я обратился к Воздушным. Может, сверху виднее?
Но они не видели ничего.
Я попросил Подземных: может, их чуткие сенсоры могут уловить легкую поступь Белых Зверей?
Но Подземные не чуяли ничего. И это те, что улавливали шаги цыпленка? Чувствовали падение росы с травинки?
Я спрашивал Водных: может, Белые Звери хоть изредка пьют? Ни одно живое существо не может обходиться без воды.
Но и Водные ничего не сказали мне.
Вскоре ещё двоих жителюдей нашли ползущими в лесу. И их глаза выглядели абсолютно белыми. И они умерли в тот же день.
Охотники организовали облаву, потом ещё одну. И никого не нашли. Казалось, Белые Звери исчезли, их перестали видеть в окрестностях селений. Значит, Белые Звери кого-то или чего-то боялись? Значит, они не бесплотные духи, а жителюди умерли не от страха? Но какой страх выжигает глаза до белизны?
Белые Звери никогда не оставались подолгу на одном месте, и, скорее всего, вообще не останавливались надолго. А может, не останавливались вообще…
Все рассказчики говорили либо о мелькнувшей в кустах белой тени, либо о на мгновение показавшемся из чащи белом существе, либо о белом пятне на тёмном фоне далёкого горного склона.
И никто не мог точно описать их облик. Но в то же время они и не были похожи на облачко тумана, как утверждали некоторые из жителюдей. На ту туманную пелену, которая загораживала мой ментальный обзор.
Все описывали Белых Зверей как… движение. Неуловимое, нечёткое, но вполне определённое. То есть движение чего-то материального. Но, очевидно, движение настолько быстрое, что глаз не успевал уследить за ним.
А потом в лесу нашли одного из учеников, Слава.
Нет, он не полз по земле, и из его рта не текли слюни. И его глаза не стали абсолютно белыми, он сберёг первоначальный внешний облик. Он ничуть не изменился. И даже сохранил способность разговаривать. Но он полностью потерял память. Он не помнил ни меня, ни своих товарищей, ни своего имени.
Напрасно ученики наперебой пытались напомнить разные истории, происшедшие с ним: он только разводил руками и растерянно улыбался.
Нехорошие предчувствия охватили меня.
Я подошёл к нему и заглянул в глаза. И замер: из них исчезла Искра. А ведь Слав в этом году готовился ко Дню Выбора, собирался стать Водным… Его Искра была одной из самых значительных.
В тот же день после происшедшего со Славом ко мне подошли два ученика: Фраг и Бел. Они уже сделали свой Выбор, но ещё не прошли обряда объявления в День Выбора. Я не знаю: плохо это или хорошо? Вот если бы Белые Звери появились до того, как они сделали Выбор… Но почему никто из тех учеников, кто не сделал Выбор, не решил стать тем, кем решили стать они?
