Добрый вечер, профессор Кеннеди, – резко начал он. – Я окружной прокурор Уитни из Уэстчестера. Вижу вы читаете о деле. Это хорошо.
– Это плохо, – ответил Крейг. – Разрешите представить вам моего друга мистера Джеймсона из газеты «Стар». Садитесь. Джеймсон знает, как я отношусь к газетным сообщениям по этому делу. Когда вы зашли, я как раз собирался сказать, что намерен отбросить все, что там напечатано, получить от вас все известные факты из первых рук и вместе с вами заново их оценить. Давайте перейдем прямо к делу. Сначала скажите, кто и как обнаружил мисс Уэйнрайт и мистера Темплтона.
Окружной прокурор расстегнул портфель и достал пачку документов.
– Я прочту вам данные под присягой показания служанки, которая их нашла, – нервно перебирая бумаги, сказал он. – Видите ли, в тот день Джон Темплтон рано ушел из офиса в Нью-Йорке, сообщив отцу, что собирается посетить мисс Уэйнрайт. Он сел на поезд в три-двадцать, благополучно прибыл в Уиллистон, прямиком отправился к Уэйнрайт и, несмотря на множество хлопот по поводу завтрашней свадьбы, остаток дня провел у нее. А дальше начинаются загадки. К ним никто не приходил. Во всяком случае, так утверждает служанка, которая обычно откликается на звонки. Правда, она была занята с другими членами семьи, и потом, полагаю, что входная дверь была не заперта. У нас в Уиллистоне двери обычно запирают только на ночь.
Он нашел нужный документ и помолчал, прежде чем изложить нам известные факты.
– Миссис Уэйнрайт и мисс Мэриан Уэйнрайт, сестра покойной, занимались домашними делами. Миссис Уэйнрайт решила о чем-то посоветоваться с мисс Лорой. Она позвала служанку и спросила, дома ли мистер Темплтон и мисс Уэйнрайт. Служанка ответила, что узнает, и вот ее показания. К-х-м! Я пропускаю формальности. «Я постучала в дверь библиотеки два раза, но мне никто не ответил, и я решила, что они ушли на прогулку или, может быть, поехали куда-то за город, как это часто делали. Я приоткрыла дверь и заглянула внутрь. В комнате стояла тишина, странная, подозрительная тишина. Я открыла дверь пошире и посмотрела на диван в углу. Там я увидела мисс Лору и мистера Темплтона в очень странных позах. Казалось, что они спят. Его голова откинулась назад, на спинку дивана, а лицо выражало ужас. Он выглядел бледным как мел. Ее голова лежала щекой у него на плече, а лицо тоже было бледным и выражало ужас. Их правые руки крепко сцепились между собой».
«Я позвала их. Они не ответили. Тогда меня ошеломила ужасная правда. Они были мертвы. У меня помутилось в голове, но я быстро взяла себя в руки и с криком о помощи бросилась в комнату миссис Уэйнрайт, где сообщила, что они мертвы. Миссис Уэйнрайт упала в обморок. Мисс Мэриан вызвала доктора по телефону, и мы вместе привели ее мать в чувство. Мисс Мэриан вела себя очень хладнокровно, и я даже не знаю, что бы мы, слуги, делали без ее указаний. В доме царил ужас, а мистера Уэйнрайта дома не было».
«Когда я открыла дверь библиотеки, то не почувствовала никакого запаха. Никаких бутылочек, флакончиков, тюбиков или чего-то другого, где мог бы находиться яд, я не находила и не убирала. Насколько мне известно, не делал этого и никто другой».
– И что было дальше? – с интересом уточнил Крейг.
– Приехал семейный доктор, который тут же послал за коронером, а потом и за мной. Видите ли, он сразу же подумал об убийстве.
– Но коронер, как я понимаю, считает иначе? – предположил Кеннеди.
– Коронер заключил, что это случайная смерть. Он утверждает, что все обстоятельства определенно свидетельствуют об удушении. В то же время, как они могли задохнуться? Они в любое время имели возможность выбежать из комнаты. Дверь ведь не была заперта. Вот я и говорю, что, несмотря на тот факт, что при обследовании у них ни во ртах, ни в желудках, ни в крови яд не обнаружен, я все равно считаю, что Джон Темплтон и Лора Уэйнрайт были убиты.
Кеннеди задумчиво посмотрел на часы.
– Вы рассказали достаточно для того, чтобы мне захотелось самому повидаться с коронером, – произнес он. – Если мы вместе с вами отправимся следующим поездом в Уиллистон, вы, мистер Уитни, сумеете организовать нам с ним получасовую беседу по этому делу?
– Да, конечно. Но тогда нам надо отправляться немедленно. Я закончил свое другое дело в Нью-Йорке. Инспектор О’Коннор… Ах, да, вы его знаете… Так вот, он обещал обеспечить присутствие всех, кого я считаю важными свидетелями в этом деле. Поехали, джентльмены: на другие вопросы я отвечу вам в поезде.
Когда мы устроились в вагоне для курящих, Уитни заметил тихим голосом:
– Говорят, существует только одно преступление, которое труднее расследовать, чем то, что совершено при запутанных обстоятельствах. Это преступление, совершенное при простых и очевидных обстоятельствах.
– А вы уверены, что обстоятельства просты и очевидны? – спросил Крейг.
– Профессор, – ответил прокурор, – в этом деле я не уверен ни в чем. Иначе мне не потребовалась бы ваша помощь. Я бы хотел, чтобы заслуга его раскрытия принадлежала мне, но вижу, что мне это не по плечу. Представьте себе: у нас до сих пор нет никакого следа, по крайней мере, такого, который хотя бы что-то обещал. А ведь мы работаем день и ночь уже целую неделю. Сплошной мрак. Факты так просты, что мы просто не знаем, что искать. Перед нами как будто чистый лист бумаги.
Кеннеди промолчал, и окружной прокурор продолжил:
– Я не виню мистера Нотта, коронера, за то, что он посчитал это случайностью. Но, на мой взгляд, опытный преступник специально организовал такие обстоятельства, которые своей простотой ставят нас в тупик. Вы помните, что входная дверь была не заперта. Этот человек мог зайти в дом незамеченным, что совсем нетрудно сделать, потому что Уэйнрайты живут на отшибе. Возможно, убийца принес отравленный напиток и заставил своих жертв его выпить. А потом так же быстро и тем же путем ушел, унеся с собой все улики. Это, как я считаю, единственно возможное решение.
– Нет, это не единственное решение. Это лишь одно из возможных решений, – быстро прервал его Кеннеди.
– Вы считаете, что это сделал кто-то из домашних? – тут же уточнил я.
– Я считаю, – взвешивая каждое слово, ответил Крейг, – что дать им яд мог
