Млечный путь № 4 2016 - Песах Амнуэль

«Спасите! Пожалуйста! Кто-нибудь, помогите!»

Родгар вскинулся и резко сел в спальном мешке, тараща глаза в лесную тьму. Все было тихо и спокойно. Ни один листик не шелестел в безветренном ночном воздухе, не хрустели ветки под чьими-либо ногами, человеческими или нет, и уж тем более не слышно было никаких звуков сражения. Лишь где-то очень далеко уныло и размеренно вскрикивала ночная птица (довольно жутковатый звук, но Родгар знал, что это действительно птица), да глядели сквозь дырявый полог листвы белые звезды, холодные и крупные, какие можно увидеть лишь безлунной ясной ночью вдали от любых поселений.

И тем не менее Родгар знал, что ему не приснилось. Камень на его груди был теплым и тускло светился, и, сжав его в кулак, Родгар ощутил тяжелую пульсацию. Где-то там, в ночи, в этот самый момент кто-то отчаянно нуждался в помощи. Скорее всего – находился в смертельной опасности. Судя по голосу, это была маленькая девочка. Лет восемь-девять, ну, десять самое большее.

Родгар снова закрыл глаза, сжал камень плотнее и постарался сосредоточиться. Настроиться на идущие сквозь камень эманации и ощутить их источник. Далеко, проклятье, опять далеко! По меньшей мере миль пятьдесят, а скорее еще больше. У него нет никаких шансов успеть. Нет даже смысла вскакивать на коня – тоже, наверное, еще не успевшего толком отдохнуть – и мчаться куда-то сквозь ночь. Самое разумное – перевернуться на другой бок и спать дальше. Может быть, даже сняв до утра этот чертов камень, чтобы не беспокоил его больше. Но Родгар знал, что не сможет так поступить.

Черт, ну почему эта проклятая штука такая чувствительная? Почему она зовет его, когда он не в силах помочь? Может быть, именно поэтому тот тип продал камень Родгару так дешево? Хотя, конечно, будь радиус действия камня не больше десятка миль, что бы изменилось к лучшему? Для тщетно зовущего на помощь издалека – ничего, разумеется. Зато обладатель амулета мог бы спать спокойно. В прямом и переносном смысле.

Но все-таки, может быть, ситуация не безнадежна. Может, эта девочка просто заблудилась в лесу. Или даже, допустим, ее похитили, но не собираются убивать, по крайней мере, пока. Тогда у него – и у нее – есть шанс. Особенно если удастся установить контакт. Это не всегда получается. Попавший в беду может просто не услышать, Родгар так и не знал до сих пор, от чего это зависит – от расстояния или индивидуальных способностей. А может испугаться голоса, зазвучавшего в голове, больше, чем грозящей реальной опасности, и неосознанно заблокировать связь – это самый безнадежный вариант, тогда камень снова станет холодным и черным, не дающим никакой информации...

«Не бойся! Я слышу тебя, – мысленно произнес Родгар, стараясь как можно четче формулировать слова. – Я иду к тебе на помощь. Что у тебя стряслось?»

«Чудовища! – немедленно откликнулся тот же испуганный голосок. – Пришли из леса... напали на нашу деревню... Папу убили, и всех убивают! Мы с мамой спрятались... но они рыщут повсюду... нас найдут и тоже убьют! Мне так страшно!»

Родгар вновь помрачнел. Похоже, его надеждам не суждено оправдаться. Если лесная нечисть захватила деревню, ей не потребуется много времени, чтобы прочесать каждый погреб, сарай или куда там еще могли спрятаться мама с дочкой. Говорят, что у этих тварей прекрасный нюх на людей, и ни злобы, ни целеустремленности им тоже не занимать. Стая волков, ворвавшаяся в овчарню, еще может уйти, зарезав не всех овец. Но эти лесные чудовища никогда не оставляют людей в живых, невзирая на пол и возраст. В цивилизованных центральных провинциях, откуда родом сам Родгар и где уже даже обычные волки и медведи стали редкостью, это считают байками – ну и пускай считают. А в здешних краях это просто факт, известный всем – такой же непреложный, как приход зимы и закат солнца.

И никакие графские дружинники или королевские кавалеристы, само собой, не прискачут на помощь. По той простой причине, что в здешних краях их нет. Мудрый королевский указ объявил дикие западные леса зоной свободного заселения. Всякий может получить здесь в вечную собственность столько земли, сколько сумеет раскорчевать и обрабатывать, не платя ни оброк лорду, ни десятину церкви. Поскольку в центральных областях вся земля до последнего клочка уже давным-давно поделена между феодалами, а на юге армия увязла в затяжной войне с неверными, и уже многие, некогда видевшие в этой войне шанс вырваться из нищеты, сложили головы в южной мясорубке – теперь безземельные крестьяне потоком хлынули в дремучие леса запада, где никогда прежде не ступала нога человека.

Вот только быстро выяснилось, что лорды и королевские чиновники нужны не только для того, чтобы собирать арендную плату и подати. Их армии и гарнизоны тоже остались на юге и на восточной границе. Именно потому, что они были нужнее там, король и издал тот самый указ. А поселенцы, осваивающие дикие западные земли, оказались один на один с их исконными обитателями, из которых огромные черные медведи, кровожадные волки и свирепые вепри были далеко не самыми страшными...

«Не бойся, – повторил тем не менее Родгар, надеясь, что его мысленный голос звучит достаточно убедительно (это только поначалу кажется, будто врать, лукавить или умалчивать при мысленном общении невозможно – на самом деле это такая же речь, как и при обычном разговоре, и собеседник не слышит тех мыслей, которые ты не посылаешь ему специально). – Все будет хорошо. Главное – не двигайся и не издавай никаких звуков, – чем черт не шутит, вдруг их все-таки не заметят? Иногда чудеса все же случаются... – Кричать нельзя, плакать нельзя, с мамой говорить пока нельзя, даже шепотом. Со мной – про себя! – можно. Дышать можно, но тихо-тихо, – он постарался мысленно послать ей улыбку. – Если захочется чихнуть, задержи дыхание и потри нос. Как тебя зовут?»

«Тилли».

«Красивое имя, – он и в самом деле так подумал; это имя вызвало у него мгновенную ассоциацию – звонкая весенняя капель в лучах веселого апрельского солнца. Как ее полностью, интересно – Матильда? Впрочем, сейчас неважно... – Сколько тебе лет?»

«Девять».

Ну да, он примерно так и думал.

«Уже большая