благородная прохлада камня опровергала версию о стеклянной подделке.
– Если ты хочешь продать это, ты не по адресу, – сказал тем не менее Родгар, вновь кладя камень на стол. – Я не занимаюсь скупкой украшений.
– Это не просто украшение, – качнул головой бродяга. – Этот камень позволяет своему носителю слышать зов.
– Какой еще зов?
– Зов тех, кто нуждается в помощи. И находить путь к тому, кто зовет.
Родгар скептически усмехнулся. Ему, как и всякому, доводилось слышать истории о магических камнях, и он знал, что в большинстве случаев это байки. Знал он и то, что не во всех случаях это байки. Церковь, вообще крайне неодобрительно относившаяся к магии, даже издала специальный циркуляр, в числе прочих грехов поминавший «предерзкое владение колдовским камнем, что крадет молитвы, кои не смертному, но лишь единому Господу слышать надлежит». Вот, значит, о каких камнях там шла речь... Впрочем, осуждение церкви теперь менее всего беспокоило Родгара. Церковь со всеми ее институтами, включая грозную Конгрегацию Стражей Веры, осталась там, на востоке, вместе с прочими атрибутами цивилизации. Здешние лесовики, конечно, тоже по большей части числили себя верующими, но от того, во что они веровали, у столичных блюстителей канонов встали бы дыбом волосы вокруг тонзуры. Это была гремучая смесь из ортодоксальных догматов, местных легенд, апокрифов и еретических толкований, диких суеверий, принимаемых за непреложные факты и, напротив, фактов, в цивилизованных областях считающихся дикими суевериями. Практически все, что относилось к магии и лесной нечисти, проходило как раз по последнему разряду. Но это никоим образом не значило, разумеется, что всякий кусок черного кварца, оправленный в серебро, и в самом деле обладает магическими свойствами. Особенно когда его предлагает такой вот... продавец.
– Значит, если я сейчас надену это на шею, в моих ушах раздастся зов о помощи? Я даже знаю, чей. Одного субъекта, которому остро не хватает денег на выпивку...
– Не смейся, рыцарь, – мрачно ответил бродяга. – Ты не знаешь, над чем смеешься. Да, ты услышишь зов. Но только в том случае, если речь идет о жизни или смерти. Или, по крайней мере, взывающий уверен, что это так.
Родгар все с той же недоверчивой усмешкой надел цепочку на шею.
– Под одежду, – инструктировал его бродяга. – Камень должен касаться кожи. Тогда ты услышишь и почувствуешь.
Родгар исполнил и это. Разумеется, ничего нового он не услышал. Мышь скреблась под полом. Потрескивал огонь в очаге. За соседним столом здоровенный детина, заросший до глаз рыжей бородой, бросил на стол обглоданную кость и шумно рыгнул.
– Это же не каждый час случается, – спокойно прокомментировал бродяга, видя его реакцию. – И не каждый день. По крайней мере, в пределах действия камня.
– И как ты докажешь, что не пытаешься меня одурачить?
– Никак, – пожал плечами бродяга. – Поэтому я и не прошу за него много.
Родгар снял камень с шеи.
– Почему ты вообще решил, что мне это интересно?
– А разве нет, рыцарь? – теперь насмешка прозвучала в голосе бродяги, хотя Родгар не мог понять, что она значит.
– Ну и сколько ты хочешь? – спросил он после короткой паузы, всем своим видом давая понять, что не позволит себя обмануть.
– Одну крону.
Родгар удивился. Он ожидал, что цена будет неадекватной, но совсем в другую сторону. Даже если – в чем он почти не сомневался – камень не имел никаких магических свойств, сам по себе он стоил, по меньшей мере, крон десять. Разумеется, по меркам ювелиров цивилизованных областей. В здешних краях хороший плуг или борону – или крепкое копье – ценили больше, чем красивые безделушки, но и здесь наверняка можно было выручить за такой камушек крон пять. Даже здешний трактирщик наверняка согласился бы принять его в уплату по более щедрому курсу. Или бродяга совсем не понимал его цены, или очень спешил от него избавиться, сбагрив чужаку, который сегодня здесь, а завтра – поминай как звали. Что в обоих случаях наводило на мысль...
– Могу я спросить, откуда у тебя эта вещь? – осведомился Родгар, пристально глядя на бродягу. Если когда-то тот и был солдатом, сейчас он не выглядел достаточно крепким для разбойника-душегуба... хотя для того, чтобы отнять у человека жизнь и имущество, совсем не обязательно превосходить его физически.
– Спросить – можешь, – ответил бродяга, давая понять, что ответить он отнюдь не обещает. И настаивать, само собой, бесполезно. Скажет – выиграл в кости, или и вовсе нашел, и поди докажи, что это не так.
– Я не покупаю краденое, – твердо произнес тем не менее Родгар.
– Я это не крал, – пожал плечами бродяга. – Только не заводи снова про «чем докажешь». Цену я назвал, берешь или нет?
Родгар еще раз взглянул на амулет. Что если этот тип все-таки не врет? Шансов мало, но... ведь это именно то, что нужно странствующему рыцарю!
– Что ты будешь делать с этой кроной? – спросил он.
– Пропью, – равнодушно ответил его визави. – А что ты ожидал услышать? «Начну новую жизнь»?
– Я бы на твоем месте подумал об этом.
– Когда окажешься на моем месте, тогда и будешь думать, – бродяга требовательно выставил грязную жесткую ладонь, ожидая монету.
Родгар развязал кошель, но вновь остановился. Представления о чести, оставшиеся от прежней жизни, требовали сказать, что цена несправедливо низкая. С другой стороны, какая разница, сколько пропьет пьяница – одну крону или пять? Дать ему меньше денег будет лишь полезнее для его же здоровья.
– Почему ты сразу не предложишь камень трактирщику? – спросил тем не менее Родгар.
– Мне показалось – тебе он нужнее, – усмехнулся бродяга. Золотой кружок кроны исчез в его грязном кулаке, и он, ничего больше не говоря, поднялся. Однако, вопреки ожиданию Родгара, побрел не к стойке, а на улицу. Родгар повесил камень на шею под рубашку и вернулся к еде.
«Родгар?»
«Да, Тилли! Думаю, теперь ты уже можешь выглянуть. Только медленно и осторожно».
Пауза. Ветер, послушный седоку, перешел с шага на рысь. Чем хороши эти леса – в отличие от южных зарослей, немногочисленных в пустынном климате, но уж там, где они есть, представляющих собой совершенно непроходимое переплетение стволов, ветвей и колючих лиан – здесь, под огромными вековыми деревьями, почти всегда достаточно места, чтобы не только пройти, но и проехать,
