Марина Ясинская - Благословение Зоркого бога

Предки, жившие у Улицах, знали толк в подземных ходах. Казалось, под землей они выстроили целый город — просторные коридоры с высокими потолками и каменными стенами тянулись во все стороны насколько хватало скудного света мигающей лучины.

Зверобой мерно шагал впереди. Лесничие следовали за ним, мрачно глядя на его сутулые плечи и не говоря ни слова.

Уже глубокой ночью они выбрались на поверхность, где-то на самой окраине Улиц, и до рассвета безмолвно следовали за ходоком, всё больше углубляясь в знакомые леса и всё дальше оставляя позади злые земли.

Когда путники получили благословение последней светофорницы, Зверобой нарушил тягостное молчание.

— Всё, Улицы позади, — сказал он. — До рощи своей сами доберётесь, или вас проводить?

— Доберёмся, — тяжело отозвался Тимьян. В слабых лучах рассвета было видно, как состарился за эту ночь еще вчера крепкий седобородый ведун. — Бывай, ходок, — попрощался он, отвернулся и, всем весом опираясь на посох, зашагал по дороге. Василёк, повесив голову, молча последовал за ним.

Но стоило только Дягилю сделать шаг вслед лесничими, как ведун немедленно повернулся. Встретился взглядом с осунувшимся от усталости и горя парнем и сказал — как выплюнул:

— Тебе, сорняк, в нашей роще больше места нет, — тут лицо Тимьяна, изображавшее суровую маску, задрожало и сморщилось в жалобной гримасе: — Если бы не ты… Это из-за тебя… Если бы Резеда с тобой не пошла, она бы сейчас… живая…

Дягиль пошатнулся.

— Да если бы ты, ведун, её замуж за племянника своего насильно не сговорил…

— Хватит, — резко прервал его Тимьян. Лицо ведуна снова посуровело, и только левое веко нервно дергалось. — Сказано тебе, сгинь, сорняк поганый, — повторил он и круто развернулся.

— А вздумаешь в нашу рощу заглянуть, — высоким тряским голосом продолжил за ведуна Василёк, — клянусь Деревом, я тебя…

Тимьян резко дернул парня за рукав, и тот так и не закончил свою угрозу. Бросил на Дягиля на прощание злобный взгляд и зашагал вслед за тяжело опирающимся о посох ведуном.

Дягиль равнодушно опустился на землю, положил руки на колени, откинул голову назад и закрыл глаза.

Зверобой постоял над парнем, рассматривая изможденное лицо, на котором сегодня ночью появились первые морщины, а затем спросил:

— Что теперь делать станешь?

— Всё одно, — нехотя отозвался Дягиль.

Зверобой кивнул, будто решив что-то для себя, и сказал:

— Ну, раз всё равно, так, может, со мной пойдёшь?

Дягиль равнодушно пожал плечами:

— Может, и пойду.

— Тогда вставай.

Парень послушно поднялся. Рассвет занимался всё сильнее, и сквозь прорехи деревьев стали видны вздымающиеся вдалеке громады мертвых Улиц. Дягиль нашел глазами Храм-на-холме с Зорким богом с протянутой рукой и сглотнул.

Зверобой, незаметно наблюдавший за парнем, положил руку ему на плечо и тихо сказал:

— Зато он успел вас благословить…

Дягиль вздрогнул и, кажется, впервые встретился взглядом с темными, прищуренными глазами Зверобоя.

— Так ты тоже?…

Незаконченный вопрос умер у него на губах. Зачем спрашивать, если уже видишь ответ в глазах стоящего напротив?

— Зачем я тебе? — спросил он вместо оборванного вопроса. И обнаружил, что высокий сутулый Зверобой уже шагал по дороге в сторону Улиц. Торопливо проверил, на месте ли рябиновый посох, и бросился догонять.

И потому не расслышал тихого ответа:

— А откуда, как ты думаешь, берутся ходоки?