— Это не из-за этого.
— Я принес кое-что. Возможно, это тебе пригодится.
Тэлли посмотрела на руку Дэвида, в которой он держал инжектор. Она покачала головой.
— Мне нельзя принимать лекарство, Дэвид. Чрезвычайное Обстоятельство не послушает меня, если я больше не буду Особенной.
— Я знаю, Тэлли. Фаусто объяснил мне ваш план. И все же возьми это. Может быть, после того, как ты все им расскажешь, тебе захочется измениться.
Тэлли нахмурилась.
— Не думаю, что у меня будет выбор, после того, как я признаюсь, Двид.
— Сомневаюсь, Тэлли. У тебя есть одна удивительная способность — ты всегда имеешь выбор.
— Всегда? — фыркнула Тэлли. — Вряд ли у меня был выбор, когда умер Зейн.
— Нет… — Дэвид покачал головой. — Мне очень жаль. Я по-прежнему говорю глупости. Но помнишь, когда ты была красоткой? Ты изменилась и возглавила городских «кримов».
— Зейн собрал нас.
— Он сам взял таблетку, ты не виновата.
Тэлли застонала.
— Не напоминай мне о том, как он оказался в больнице!
— Постой-постой, — Дэвид поднял руки, — я всего лишь пытаюсь сказать, что ты была единственной, кто знал, что можно избавиться от «красотомыслия».
— Да-да, знаю. Мы с Зейном сделали много хорошего.
— Не просто «много хорошего». Узнав о том, что вы сделали, моя мать поняла, как можно избавиться от травм мозга. Как можно вылечиться.
Тэлли подняла на него глаза, вспоминая теории Зейна, когда они были красавцами.
— Вылечиться от мозговых травм самостоятельно?
— Да. Мама поняла, что для того, чтобы вылечиться, нужно всего лишь стимулировать мозг. Вот почему новое лечение намного безопаснее, и работает быстрее. — Дэвид говорил быстро, его глаза блестели в темноте. — Вот почему мы изменили Диего всего за два месяца. Ты показала нам правильный путь.
— Значит, я виновата в том, что люди из маленьких крошек превратились в настоящих змей? Прекрасно.
— Ты виновата в том, что они обрели свободу, Тэлли.
Она горько рассмеялась.
— Думаю, когда доктор Кэйбл схватит их, они будут жалеть о том, что узнали о лекарстве Мэдди.
Зейн улыбнулся.
— Мир меняется, Тэлли. Благодаря тебе.
Тэлли не произнесла ни слова. Просто потому, что любые слова могли вызвать новую тираду о том, какая она прекрасная. Она не чувствовала себя прекрасной, скорее опустошенной. Дэвид выглядел довольным, наверное, думая, что она переваривает его слова. Но для Тэлли тишина ничего не означала, лишь то, что она устала говорить.
Для Тэлли Янгблад война пришла и ушла, оставив после себя ужасающие последствия.
И она не могла справиться со всем этим по той простой причине, что единственный человек, о котором она заботилась, теперь мертв.
Мэдди могла вылечить любого болвана в мире, и Зейн все равно будет мертв.
Но один вопрос до сих пор крутился у нее в голове.
— Так значит, я нравлюсь Мэдди?
Дэвид улыбнулся.
— Она понимает, насколько ты важна для будущего. И для меня.
Тэлли покачала головой.
— Не надо говорить об этом. О тебе и обо мне.
— Прости, Тэлли. Но это правда.
— Дэвид! Твой отец умер из-за меня, потому что я предала Дым!
Теперь уже он медленно покачал головой.
— Ты нас не предавала — тобой руководило Чрезвычайное Обстоятельство. Это эксперименты доктора Кэйбл убили его, а не ты.
Тэлли вздохнула. Она слишком устала, чтобы спорить.
— Я рада, что Мэдди больше не ненавидит меня. И раз уж разговор зашел о докторе Кэйбл, я должна увидится с ней и остановить эту войну. Нам же нужно это?
— Да, — его голос смягчился. Он поднял палочки для еды и опустил глаза. — Это все, что я хотел сказать, за исключением…
Тэлли застонала.
— Послушай, Тэлли. Ты не единственный человек, кто потерял близкого человека, — Дэвид сузил глаза. — Когда умер мой отец, мне тоже хотелось умереть.
— Я не хочу умереть, Дэвид. Я не хочу убежать. Я просто делаю то, что могу сделать, понятно?
— Тэлли, я просто хотел сказать, что буду здесь, когда ты все сделаешь.
— Ты? — Тэлли покачала головой.
— Ты не одна, Тэлли. Не притворяйся, что это не так.
Тэлли попыталась встать и сбежать от этой ерунды, которую он нес, но внезапно все поплыло перед глазами. Она снова опустилась на колени.
Еще один драматический исход.
— Ладно, Дэвид, оказывается, я никуда не иду, потому что мне нужно немного поспать.
— Возьми мой спальный мешок, — он быстро слез с него, держа в руках антенну. — Я тебя разбужу, если обнаружу чей-то сигнал. Здесь безопасно.
— Безопасно. — Тэлли протиснулась мимо Дэвида, на мгновения ощущая тепло его тела и вспоминая запах, который она чувствовала, когда они были вместе.
Это было странно.
В прошлый раз, его уродливое лицо вызвало в ней отвращение. Но после того, как она видела множество безумных операций в Диего, его неправильные брови и искривленная улыбка, казались еще одной данью моде.
И в этом не было ничего ужасного.
Но он не был Зеном.
Тэлли залезла в спальный мешок, а потом посмотрела вниз, туда, где пол проваливался метров на сто.
— Эм, только не позволяй мне переворачиваться во сне, ладно?
— Ладно, — Двид улыбнулся.
— И дай мне это, — она схватила инжектор и спрятала его в кармане спецкостюма. — Возможно когда-нибудь он понадобится мне.
— Может быть, ты захочешь этого, Тэлли.
— Не надо меня смущать, — пробормотала она.
Тэлли положила голову и уснула.
Она прикоснулась к реке, протекавшей около города.
Сквозь белые, пенистые потоки виднелись очертания Нью-Красотауна. Тэлли задумалась, когда она еще сможет посмотреть на город в окружении природы, стоя здесь, за его пределами?
Что делают за нападение на собственный город, разрушение его военных сил и за то, что начал войну?
Стоило ей приблизиться к городу, как ее наушник стал разрываться от скопления сетей. Более, чем на пятидесяти каналах люди говорили о войне. Все они обсуждали, как их военные силы разрушили Ратушу Диего. Люди были настолько этим довольны, словно бомбардировка беспомощного города была фейерверком на празднике. Странно было то, что через каждую минуту говорилось о Чрезвычайных Обстоятельствах — как те будут охранять город от нападения. Неделю назад большинство людей даже не верили в их существование, и вдруг они становятся спасителями города.
Новое военное положение имело свою сеть, по которой уныло диктовали инструкции. Сокращение комендантского часа у уродцев соблюдалось строже, чем когда либо. Впервые на памяти Тэлли, красавцев ограничили в действиях. Воздушные шары были запрещены, скайборды летали только в парках и детских площадках. И с тех пор, как рухнул Оружейный склад, фейерверки запретили. Никто, казалось, не жаловался, но все же чувствовалось недовольство. Особенно тех, кто летал на воздушных шарах практически все лето.
