На самом деле для таких крошечных и симпатичных зверьков мыши – очень вонючие создания.
– У вас тут мыши завелись? – полюбопытствовал я. Чаленко вёл себя очень доброжелательно, прав не качал, документы не спрашивал – хотелось прояснить ситуацию как можно неформальнее.
– Ох… – вздохнул он. – Понимаю… Зинаида Львовна, милая женщина, но… но… Пойдёмте.
Вслед за Чаленко мы вошли в ту комнату, что побольше. У нормальных людей она называется гостиной или не в меру помпезно – «залом». У семейки кваzи это был, скорее, кабинет на двоих.
Жена Чаленко, одетая так же, как он, – в спортивный костюм, сидела за компьютером и задумчиво изучала экран, полный строчек машинного кода. При нашем появлении она повернула голову, криво улыбнулась и снова уставилась в экран. Её серовато-голубая кожа лоснилась в свете монитора.
– Юля, не отвлекайся, мы быстро, – сказал Роман. И извиняющимся тоном добавил: – Вы уж извините, она вся в работе, очень сложная программа и трудно выловить все баги…
– Ничего, – сказал я, озираясь.
Источник запаха сразу стал понятен.
Кроме двух столов с компьютерами в гостиной были только стеллажи вдоль стен. А на стеллажах – клетки и террариумы.
В клетках попискивали и суетились мыши.
В нескольких террариумах лежали сонные толстые змеи.
– Любите животных? – растерянно спросил я.
– Ещё с прежних времён, – ответил Роман. – Соседи порой жалуются на запах, но мне кажется, что на лестничной клетке ничем не пахнет. Мы регулярно проветриваем. Или пахнет?
– Нет, – признал я. – На лестнице не пахнет. Вы… разводите змей и мышей?
– Змеи не ядовитые, – быстро сообщил Роман.
– Ага. – Я кивнул. – Понятно. Как-то необычно. Змеи и мыши. Хищник и корм.
– Они не корм, – сказал Роман. – Они домашние любимцы. На корм я покупаю мышей в зоомагазине.
– Мыши любимые и мыши кормовые, – кивнул я. – Понятно.
Юля Чаленко снова повернулась, оскалилась в улыбке и опять уткнулась в экран.
– Соседка утверждает, что мы едим мышей, – сказал Роман. – Так глупо… Вы же понимаете, Михаил, что кваzи не едят живое…
Михаил кивнул. Он не отрывал взгляда от супруги Чаленко.
– Мы очень заняты… – Я бы сказал, что Роман нервничает, если бы кваzи умели нервничать. – Такая большая сложная работа, надо завтра сдавать… аврал, не везёт…
– Не везёт, – сказал Михаил.
Роман запнулся.
– Мне очень жаль, – сказал Михаил. – Когда вы возвысились?
– Два года назад, – ответил Роман. Покосился на меня. – Возвысился… я был в Солнцево, в резервации номер три… Это Юля меня туда поместила. Довольно дорого там находиться. Но там очень большой процент возвышений, попасть туда считается удачей. Она верила, что дождётся меня. И не дождалась всего два дня. Умерла… у неё был рак. Я тоже поместил её в солнцевскую резервацию… и вот такая удача, она тоже очень быстро…
– Удача, – повторил Михаил. – Что же вы делаете, Роман?
Роман Чаленко молчал.
– Вы друг друга по-настоящему любили, я вижу, – сказал Михаил. – Да, если бы к вам не зашёл другой кваzи…
– Михаил, в чём дело? – спросил я.
– Она не кваzи, Денис, – даже не глядя на Юлю, ответил Михаил.
– Как это «не кваzи»? – Я шагнул к Юле Чаленко.
– Уэ-э-эа! – вдруг завыла женщина-кваzи. Неловко вскочила, отпихивая офисное кресло, то покатилось ко мне на колёсиках, я отбил его обратно ногой. Когда Юля вскочила, куртка от спортивного костюма задралась – и обнажившаяся кожа на животе уже не была серо-голубой. Она была чёрно-серой, изъязвлённой, бугристой.
– Это восставшая! – выкрикнул я очевидное и схватился за рукоять мачете.
– Не трогайте её! Не трогайте! – закричал Роман, раскинув руки и заслоняя Юлю от меня. – Сядь! Сядь немедленно, Юлечка! Молчи! Сядь, смотри в экран!
Постанывая и подвывая, ряженая восставшая попыталась присесть возле компьютера. Едва не упала – Роман успел подставить ей откатившееся кресло.
– В экран! – повторял Чаленко, будто надеялся обратить время вспять. – Смотри в экран! Молчи! Смотри!
– Вы её выкрали из резервации? – спросил Михаил с любопытством. – Как? Взятка?
– Никто не виноват, – пробормотал Роман. – Я её… я её вызвал. Я стоял у ограды. Вы же знаете, любопытные и родственники часто приходят… есть места, где даже можно перелезть внутрь… я стоял и звал… и она пришла… она меня узнала. Я не мог её туда обратно…
– Она вас не узнала, – сказал Михаил. – Не обманывайте себя. Вы хорошо управляете кваzи. Вот и сумели прицельно выманить бывшую жену…
– Она не бывшая!
– Выманить жену к себе, – не стал спорить Михаил. – Роман, что же вы делаете? Вы понимаете всю опасность ситуации, которую создали?
– Она не опасна, не опасна! – горячо сказал Роман. – Я её контролирую! Она хорошо себя ведёт. Я забочусь. Только мыши… а иногда я куриц живых покупаю… Ей становится лучше, она возвысится.
– Здесь она у вас никогда не возвысится, Роман, – сказал Михаил. – Никогда. Её надо вернуть в резервацию.
– Почему не возвысится? Она возвысится! Она умнеет!
– Она не умнеет, вы обманываете самого себя. – Михаил достал из кармана пластиковые хомутики, отстранил Романа и начал спокойно стягивать Юле руки. Та не сопротивлялась – воля кваzи держала её крепче стали. – Как долго она у вас?
– Полтора года, – зачарованно глядя за действиями Михаила, ответил Роман.
– Удивительно. Как вы её удерживали? Вам ведь тоже надо спать.
– Мы спим вместе. Я её обнимаю, я просыпаюсь, если она пытается встать.
У меня по спине озноб прошёл, когда я представил себе эту картину.
– Мыши, наверное, ещё и для того, чтобы отбить запах? – спросил Михаил. – Я-то всё равно чувствую. Запах мёртвого, запах восставшего…
– Она не мертвее нас с вами! – закричал Роман. – Она только в беспамятстве!
– Её метаболизм не завершён, – рассудительно произнёс Михаил. Присел и стал стягивать Юле ноги. – Она уже не человек, но ещё не кваzи. Она хищный зверь, и вы должны это понимать.
– Нет! – закричал Роман и вскинул руки, явно нацеливаясь ударить Михаила по затылку.
Убить так, конечно, кваzи не убьёшь. Но на время вырубить можно.
Что я и продемонстрировал, со всей силы ударив Романа по голове рукоятью мачете. Я ни на секунду не сомневался, что он не позволит Михаилу вот так вот просто увезти восставшую, и был наготове.
Роман рухнул на пол.
– Вы идиот, Чаленко! – крикнул Михаил. – Денис, арестуй его!
Роман слабо шевелился, пытаясь встать.
– Будете сопротивляться, я вас лично порву на клочки! – угрожающе рявкнул Михаил. – Вы позор всех кваzи!
