Александр Ермак - Жизнь по контракту

Герман снова сел за стол перед компьютером и контрактом. Взял ручку. Прочитал несколько строк. Кивнул.

Основатель-председатель подсказал:

– На первой странице Контракта вставь свое имя. Потом распишись на каждой странице… И поторопись, – старик снова посмотрел на экран телевизора и прислушался к звукам боя. – Подписывай. У нас сегодня много срочных дел. Пора уже убрать твоих людей с крыши, чтобы высадился десант, с помощью которого ты восстановишь положение. А затем уже с полицией и войсками ликвидируешь всех бунтарей, покончишь, наконец, с этим чертовым Движением. Окончательно покончишь…

Герман вертел в руках ручку:

– Так, значит и Влад?

– И Влад…

– И родители?

– И родители …

– И Родион?

– И Родион.

Герман, не оборачиваясь, спросил:

– А Мирагоу?

– Что Мирагоу? – не понял хозяин АИК.

Герман объяснил:

– Если ты знаешь все обо мне, о моих близких, то скажи, что значит Мирагоу?

Старик на секунду замялся, потом прикрыл глаза:

– Мирагоу, Мирагоу… Я же все о тебе знаю… Мирагоу, – он улыбнулся, дрогнув выцветшими ресницами. – Это, это ущелье в Базании… Там работал твой отец… Твой отец очень хорошо выполнил тогда свою работу. Впрочем, как всегда…

Герман спросил:

– Он летал в этом ущелье?

– Нет, – уже совершенно спокойно смотрел на него основатель-председатель, – в нем запрещено летать. Твой отец, как образцовый сотрудник, всегда действовал по инструкции. Когда он последний раз был в Базании, ему удалось, мастерски уклоняясь от ракет повстанцев, пролететь над джунглями, спасти самолет, экипаж и доставить ценный груз по назначению…

– Значит, он работал на вас, и вы о нем все знаете? – усмехнулся Герман.

– Да, – голос хозяина АИК однако дрогнул.

– И все мои близкие, знакомые были связаны с АИК?

Основатель-председатель снова взял в руки кислородную маску:

– Да.

Герман же вспомнил всех: отца и мать, штурмана Родиона, второго пилота Александра, бортинженера Евгения и бортмеханика Ивана, своих друзей Сэма и Гиви, начальника Арона, бывшего школьного учителя Анджея, консьержа Бориса, художника Влада, медсестру Зою, «Сильную руку», Карена, Виктора, Олега… И тут же как будто снова услышал слова раненной Евы: «Ты тоже справься здесь, пожалуйста, справься…»

Он посмотрел на часто дышащего под кислородной маской старика. Спокойно сказал:

– Когда я уничтожу базу данных, то не нужно будет никого подозревать, и никому не нужно будет бояться разоблачений. Вся информация по Контракту, все досье и честных людей, и сотрудников АИК вместе с самим Агентством просто исчезнут. Навсегда. Движение уничтожит Контракт и не позволит возродить его вновь. Все получат возможность жить нормальной человеческой жизнью.

Герман бросил ручку, отодвинул в сторону стопку бумаги и быстро защелкал клавишами компьютерной клавиатуры.

– Что ты делаешь?! – вскричал старик, бросив кислородную маску и хватаясь за сердце. – Что ты делаешь?! Что ты делаешь?!

– За Мирагоу! – был ответ Германа.

– Что?! Что?.. – слабел голос непонимающего его основателя-председателя.

А Герман повторял ему снова и снова:

– За Мирагоу! За Мирагоу!

На экране компьютера появилось: «Операция уничтожения данных начата. Последующее восстановление информации невозможно…»