Постаравшись вспомнить события как можно точнее, солдат коротко и сбивчиво рассказал о своих действиях, стараясь найти им не эмоциональное, а фактическое основание. Наверное, у него получилось не слишком убедительно, но осуждать его даже не подумали. Напротив, один из вояк, тучный вице-адмирал с клочком блестящих волос на подбородке, заметил как бы между делом:
– Отлично, отлично… Наконец-то я услышал ценное свидетельство, коллеги.
На него взглянули довольно хмуро.
– Значит, залпы с линкоров легко пробили защиту боевой группы? – уточнил другой военачальник.
– Да, легко… Ну, мне так показалось…
О 52-Тиме, похоже, быстро забыли, потому что один из адмиралов, оказавшийся начальником службы вооружений, принялся доказывать остальным, что на текущем уровне техники такое невозможно. Его засыпали каверзными вопросами типа: «Может ли быть такое, что Лљвву внедрили в практику искусственный протонный распад, при котором освобождается в тысячи раз больше энергии, чем при термоядерном взрыве?»
– Это экспериментальная технология! – вскричал эксперт. – Отладка параметров энергосъема потребует не один год! Если ошибиться хотя бы на микрометр или нанограмм, лаборатория испарится.
– Но теоретически на основе ИПР можно создать любое оружие, не так ли? – зазвучала со всех сторон разноголосица. – От индивидуального излучателя до стратегических планетарных комплексов. Помнится, при обсуждении этого вопроса два года назад вы утверждали, что мощность оружия на базе ИПР не имеет пределов. Надо лишь подобрать параметры для запуска реакции протонного распада и отработать конструкцию фокусирующей системы.
– Я тоже помню! – встрял толстый вице-адмирал. – И топлива не надо, бери хоть песок, и готово!
После его выступления на какое-то время в бункере опять стало тихо, и в этой паузе возник адъютант командующего, который быстро обошел присутствующих. На подносе перед ним лежало множество разноцветных погремцов, и 52-Тим сглотнул. Но вице-адмиралы, к его удивлению, почти не среагировали на развлечение, только тучный вояка схватил два ярких погремца и один тотчас закинул в рот, с удивлением поглядев на мрачных коллег.
– Думаю, с этим вопросом мы разобрались, – подвел черту адмирал. – Сохранившаяся в истребителе этого храброго солдата запись, – он покосился на 6-Эф, – в целом подтверждает то, что Лљвву все-таки опередили нас в деле с ИПР. А вот насколько – это еще предстоит выяснить. Только я думаю, что если мы не поспешим, то цивилизация роњош погибнет.
– Да, надо поторопиться, – всполошился толстяк, перекладывая под щекой погремец.
Видимо, он заведовал интендантской службой, и заведовал очень хорошо, потому что даже 52-Тиму его реплики казались странноватыми.
– А вам, солдат, еще предстоит доказать, что вы не зря выжили при разгроме базы 38°23′97'', – остро, без малейшей симпатии глядя на окаменевшего перед картой юношу, заявил адмирал. 52-Тима словно окунули попеременно в ванну с кипящим водородом и солнечную корону. – Коллега, – повернулся командующий флотом к своему техническому военачальнику, – забирайте этого недотепу себе, используйте при первом же боевом испытании новой системы оружия.
– Но… Она не готова! Мы думали применить автоматику…
– Что может быть лучше живых впечатлений, а? Забирайте, не пожалеете…
Конец ассоциации 11
Эта кассета, хоть и продолжалась столько же субъективного времени (визит в бункер завершился довольно сильным эмоциональным всплеском объекта записи, оставившим Никласа равнодушным), не вызвала у историка такого опустошения и ужаса, как первая. Это, конечно, не означало, что он свыкся с чудовищным контекстом событий, в которых участвовал неведомый воин с непроизносимым именем В-роњош6-Эф-52-Тим. Кому противостоит его народ? Зачем таинственному врагу потребовалось уничтожать базу роњош, если во Вселенной довольно места для всех? Или дело происходит не в этом мире, а каком-то другом, бедном на пространство и ресурсы?
Никлас в волнении вскочил с кресла и стал прохаживаться по библиотеке, рассеянно скользя глазами по объемным картинам последнего семейного пикника (в тот раз они арендовали ртутный астероид с атмосферой на орбите небольшого пульсара). Он стал понимать, что кассеты «U2» служили Дееву неким иллюстративным материалом – слишком уж их начинка напоминала какую-нибудь постановку ранней космической эпохи, когда в каждом незнакомце чудился враг. Вот только что они иллюстрировали?
«Святой Циолковский, и посоветоваться не с кем! – подумал историк. – Неужели я ухитрился сделать секрет из художественного произведения древности? Но как же тогда нападение на меня сгустка поля? Довольно, впрочем, гадать». Он решил на время отложить «U2» и обратиться к нормальным кассетам Леонида-1, с простыми человеческими ассоциациями.
4/209. Сертификаты от компании были получены, также как и красочная запись формирования и расцвета карликовой галактики. В авторах значились мы с Геммой-19, в техническом обеспечении – тур-оператор (без обозначения имен). Поболтавшись десять дней по кислородным планетам Центра и побывав на множестве театральных и космологических действ, мы прибыли к нормальной желтой звезде, привлеченные яркой рекламой. В буклете подробно расписывалось, почему перекрученные магнитные поля внутри звезды порождают выбросы плазмы, но особенно – почему это полезно для «эстетического оживления» организма человека.
– Мне сатирическая постановка («Тяга к черным дырам») особенно понравилась, – сказала Гемма. Мы выбрались на балкончик номера, закрытый от вакуума мощным магнитным полем. Ионизированный воздух причудливо светился во всех диапазонах, перетекая слева направо и обратно. – Помнишь: «Обменяю 1 МэВ нейтрино на черную микродыру произвольной мощности»!
– «А вот кому спроектировать D-тело?» – процитировал я. – «Вчера прояснял планетарную туманность до полной прозрачности…»
Эта постановка мне тоже больше всего запомнилась. Хотя и непонятно, почему: разных спецэффектов вроде контрастного облучения зрителей из плазменно-криогенных пушек в ней не применялось. Вообще она было довольно архаичной, основанной на полном погружении зрителя в личные психо-эмоциональные переживания персонажей.
За время, пока мы с Геммой путешествовали вместе, на спине и животе у нее успела вырасти шерстка, а две грудных железы из шести у нее почти редуцировались. Очевидно, она настроила своих нанороботов на восприятие волн моего мозга. Лечебные макромолекулы сейчас вовсю старались слепить из тела девушки нечто, что вызвало бы у меня наиболее сильную волну эстетического удовольствия. Когда я понял это (всего дня три назад, идиот), то моментально заправился новой порцией нанороботов, приказав им улавливать направленные на мой облик желания Геммы. Поглядим, в какого «монстра» я превращусь через пару недель…
