Вилле не оценил мою изобретательность и заботу о его комфорте. Не выдержал моей непонятливости.
И натравил на меня свору своих шакалов.
Пока это только сугубо военизированные идиоты, вроде десантников, привыкших действовать всё больше гуртом.
Что теперь слепо тычутся в разные углы. На каждом перекрёстке сталкиваясь лбами да спрашивая друг друга, — а никто не видел, собственно?
Они всё же боятся этой мерзко пахнущей плесенью и пылью темноты, в которой притаился неизвестный им, но широко разрекламированный Вилле профессиональный "киллер"…
Ну, что же. Я не буду их долго разочаровывать. Идите, идите сюда, дети мои…
Сейчас немного отдышусь, и поехали…
Я торопливо пристраиваю, «ховаю» баул за стопку каких-то сетчатых ящиков, почти целиком превратившихся в ржавую труху и перемещаюсь влево, прихватив из него по минимуму всё, что может мне пригодиться в этой "ночной охоте на дебилов".
Отсюда я начинаю практически бесшумное движение по "развалам техногенной цивилизации". А иначе и не назвать эту свалку отходов.
Изделий, которые, скорее всего, превратились в хлам из абсолютно новых, не будучи даже ни разу использованными, "штуковин".
Уж так у нас на Руси повелось. Со склада завода — на склад централизованный. Оттуда — на склад помельче, чтоб провалялось лет эдак двадцать, если не тридцать, без дела. И уже спустя эти годы — прямиком на вторсырьё.
Именно из таких вот "кладовых ненужных чудес" порою я и черпал многие свои, столь полезные, приобретения.
Правда, сейчас мне и этот "Клондайк безобразия" очень даже на руку.
Я в нём, как взбешённая кобра в зарослях колючего саксаула: саму достань, попробуй, — выковыряй, а она может внезапно ужалить больно.
Пока пробираюсь назад, заодно запоминаю место, где оставил баул.
Крути — не крути, а возвратиться за ним придётся. Чуть позже, правда, когда хоть немного успокою неуёмную активность этого рычащего стада. Сколько б их ни было.
Убить придётся всех, кто не сбежит сам. Иначе, как сявки, повиснут на лытках, и будут тявкать всю дорогу.
А меня это… оченно раздражает.
Особенно меня раздражает мельтешение лучей фонариков, с которыми так нагло носятся тут эти подкованные сороконожки, стучащие вразнобой сапогами, словно разбитый в хлам двигатель клапанами.
Я больше люблю гармонию звуков. Вроде "ать-два, ать-два"… Чётко, в лад, в ноту…
Ладно, — сейчас, с моим появлением и появлением первых кровавых трупов, вы ещё немного ускоритесь, и мы все вместе послушаем музыку в стиле «степ». Тоже не кисло…
Право, мне стоит с вами предварительно отрепетировать наши движения поточнее…
С моего места, оказывается, открывается прекрасная панорама! Прямо под собою, через круглое отверстие внутреннего проёма, мне отлично видны ответвления коридора и несколько «комнатушек» за «цилиндром», образованных невысокими стенами без потолков.
Странно, что в эти помещения из коридора, кажется, не попасть…
А, вон оно что…, - я просто проскочил пару дверей, влетев в этот "машинный зал" впопыхах. А теперь вижу, что там целый лабиринт разного рода закутков, где можно спрятать маленькую армию….
Хм, это безумие планировки тоже может оказаться полезным…
Через прибор достаточно хорошо видно, насколько здесь всё старое, архаичное и запущенное. То ли сюда так и не доходили руки прежних «хозяев», то ли эта часть помещений никогда и не использовалась по прямому назначению…
Лично я пока не догоняю, для чего здесь столько странностей и нагромождений всякого рода иллюминаторов, лесенок, ведущих от стального пола с неким подобием шлюзовой камеры, сейчас наглухо прикрытой разбухшей от лохмотьев ржавчины куполообразной крышкой, торчащей из стального раструба посреди «кольца» помещения.
Периметр стен здесь… на три четверти стальной! Ого… а выше — всё те же бут и металлические арочные конструкции. Из стен в большом количестве торчат, выползают, выходят, высовываются… и куда-то опять разбегаются, прячутся и идут многочисленные и разнокалиберные трубы.
И всё это ржаво-закисшее великолепие неимоверно и нещадно сочится, протекает и плачет какими-то липкими водяными слюнями… Брр…
Сам пол внизу примерно по колено покрыт водою, в которой плавают сгнившие до безобразия доски и прочий хлам, скорее всего, тщательно стаскиваемый сюда не одним призывом молодняка, обслуживающего когда-то «подземку». Точнее глубину я определить не могу.
Такое ощущение, что я попал не на подземный стратегический командный пункт, по совместительству убежище для первых лиц страны тех периодов, а на полузатопленную подлодку, которую весьма изобретательно и удачно приспособили под помойную яму.
Интересно ощущение. Тех людей уже давно нет, а вот память о них в виде этого безобразия осталась…
Вонь, естественно, соответствующая. Слава Богу, что сюда никогда не добираются комары, иначе меня уже б сожрали вместе с обувью. Легко себе представить, каких размеров они бы тут вырастали…
А вот грибы и крыс разводить — самое то.
…Прислушиваюсь к вакханалии старательно изображающих кипучую деятельность солдат, не забывая оглядываться по сторонам.
Среди толпы столь полезных мне в этой ситуации бестолково мечущихся трусов всегда найдутся пара ненормальных, чересчур исполнительных смельчаков, которым просто не терпится помереть во славу чего-нибудь там… Вроде одобрения командования.
Посмертного, конечно.
И такие сумасброды начнут тут рыскать. Это как пить дать. Лавры славы и сомнительного почёта не дают покоя сумасшедшим во все века.
Ну, что я говорил?! А вот и они, — уже и пожаловали. Легки на помине, чтоб вам пусто…
Трое «бодряков» осторожно и бдительно трусят вдоль стены коридора, заворачивают за угол, который ненадолго скрывает их от меня… и неожиданно двое из них оказываются прямо подо мною, внимательно высматривая место моего приблизительного и возможного пребывания.
Ну, твою налево! А я уж надеялся — проскочат мимо.
Один, включив фонарик, почти на цыпочках попёрся по кругу, стараясь не грохотать сапогами по металлическому настилу, опоясывающему в виде помоста то самое «озеро» чуть ниже металлической «галереи». А второй… Вот второй меня почти порадовал.
Он не стал метаться по руинам, а вместо этого, держа автомат наизготовку, прямо с порога дюйм за дюймом начал просвечивать скопление металлолома и всей этой истлевшей машинерии, за которой и притаился немым истуканом я…
Умный, однако. Хвалю!
Тем временем первый почти закончил "визуально-походную инспекцию", и вновь подруливал к тому месту, откуда явился.
