Твари тащили за собой двух тощих забитых мужичков, со связанными руками и верёвками на шеях. При этом не очень приятно зрелище у Валеры мелькнула мысль — уж больно привычным становится подобное. Всё равно, как раньше увидеть трамвай, или хипстера. И это было очень паршиво.
Навстречу демонам, или чертям, или кто это был — вышли амазонки. Между ними началась довольно бурная дискуссия — само собой, на непонятном языке. Но оживлённая жестикуляция с обоих сторон, несдержанность "эльфиек", выразительная мимика козлоногих позволили довольно точно понять, о чём они толкуют.
Рогатые начали первыми, с примерно таких слов: вон, у вас там в загоне кое-кто сидит. Дайте-ка её нам, а мы вам какого-нибудь из пленников, которых привели. Амазонки в ответ — да вы посмотрите, что за сморчков пригнали-то! Ни мяса, ни стати, суповые наборы какие-то. Что один, что второй. То ли дело у нас, девочка — вах, персик! Попа — во, сиськи — во, лицом не дурна, ноги длинные, молоденькая. А ваши… Тьфу! Забирайте обоих, да проваливайте подобру, не позорьтесь. Неинтересно такое.
Демоны — один бороду погладил, второй в затылке почесал. Подошли к загону, уставились на пленницу. Очень выразительно так, плотоядно. Повернулись к выжидающе замершим тюремщицам — и махнули рукой, образно конечно. Ну ладно, говорят, хорошо. Уговорили. И правда — мужички не того, а девка чудо как хороша. Давайте, мы вам обоих отдадим за неё? "Эльфийки", в свою очередь — да не нужны нам такие, как эти убожища, хоть десять, хоть сто. Нужны — годные экземпляры! Вон, как тот, например. Или этот. Тычут в Тимура и в Костика. Те багровеют, понимают о чём речь. Кулаки сжимают — но ничего поделать не могут…
И так минут пятнадцать. Когда, наконец, стало ясно, что "покупателей" отшили и уже просто выпроваживают — Валера не смог сдержать облегчённого вздоха. На этот раз пронесло. Не факт, что отсрочка надолго. Демоны так смотрели на девушку, что было ясно — вернутся. Рано или поздно они точно придут, чтобы взять своё.
Когда рогатые гости "волшебного" леса покинули поляну, все пленники вздохнули с облегчением. То, что "эти" не родственны амазонкам, было ясно даже самым невнимательным: и по внешнему виду гостей, и по настороженному поведению хозяев, и по тому, как последние начали оживлённо общаться, когда козлоногие ушли.
Остаток дня прошёл штатно. Пленники "отработали" "смену". Настало время ужина, а уж чего не отнять — кормили их на убой. Как в переносном — так, возможно, и в прямом смысле… Ведь случалось и такое, когда какая-нибудь амазонка приходила, указывала на кого-то пальцем, уводила "счастливчика" — и его больше никогда не видели. Такое редко, но происходило, и это заставляло некоторых дёргаться при проявлении малейшего интереса к себе со стороны хозяек леса.
Еду подавали на больших твёрдых листьях, похожих на пальмовые. Никаких приборов не полагалось, есть приходилось руками. Ассортимент не радовал разнообразием — какие-то бобы, вяленое мясо, и безвкусные плоды с сухой мякотью, которые прозвали "мацой", за явное сходство. Воду подавали в кувшинах, тоже явно растительного происхождения, похожих на гигантские нераспустившиеся бутоны. Количество провианта всегда превышало потребности, остатки потом выбрасывались.
Валера уже уверенно стоял на ногах, в глазах не темнело от малейших усилий, и медленно ходил. Бегать и драться он явно ещё не был готов, но вот взять двойную порцию пищи, пройти к девушке, конечно же по своему обыкновению сидящей с отсутствующим видом, устроиться рядом с нею и предложить перекусить — вполне.
Пленница сначала не обратила на парня никакого внимания. Тот с невозмутимым видом начал жадно поглощать принесённое — аппетит, подогретый прогрессирующим улучшением, был просто зверским. И, видимо, пример оказался слишком заразительным — девушка, будто очнувшись, протянула руки к разложенным перед нею припасам и начала сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее есть сама.
В какой-то момент она поймала на себе заинтересованный взгляд Валеры, и, вздрогнув, замерла, уставившись на сидящего рядом с откровенным испугом. Будто впервые увидела. Но парень улыбнулся, поднял перед собой руки открытыми ладонями вперёд, стараясь всем видом своим дать понять, что не имеет никаких плохих намерений. А когда девушка снова начала медленно жевать, осторожно заговорил:
— Демоны приходили купить тебя. Вряд ли для чего-то хорошего.
В ответ — молчание.
— Ты понимаешь меня? Осознаёшь, что вокруг происходит?
Долгая пауза. Лёгкий кивок. И сердце парня бешено забилось. Наконец, девушка пошла на контакт! Этот факт омрачало только понимание того, где они находятся, и что в ближайшее время может произойти.
— Как тебя зовут? Меня — Валера.
Опять тишина. Когда уже казалось, что она так и не заговорит, прозвучало совсем тихое:
— Вера…
— Вера. Красивое имя…
Тут уже замолчал сам Валера, понимая, что не знает — что говорить. Сказать, что вытащит её, не даст в обиду? Зная — что, скорее всего, не сможет этого сделать?.. Или — может, признаться, что она ему нравится? Что будет звучать особенно цинично и неуместно по отношению к приговорённой, к… к чему — не хотелось даже и думать. Мысли лихорадочно крутились в голове, сменяя одна другую, пока, наконец, не сложились в какое-то подобие стройной картины.
— Надо как-то пережить всё это. Уверен, такое возможно… Иначе, зачем было нас всех сюда засовывать. Нам вряд ли будет легко. Но надо быть сильнее обстоятельств! Согнуть этот дурацкий мир в бараний рог, поставить раком… Прости уж за такое сравнение, но иначе не сказать. И когда… Когда всё закончится. Я хотел бы встретить тебя где-нибудь, где не нужно будет бояться за себя и за других каждую секунду. И пригласить погулять, посидеть где-нибудь… Надеюсь, будет, где… Вот.
Валера замолк, сам удивляясь произнесённой речи, ведь опыта публичных выступлений у него не имелось. Обычно, когда надо было произносить какой-нибудь тост, поздравления, что угодно подобного плана — парень всегда старался уйти огородами, в переносном смысле, конечно, спрятаться где угодно и за кем угодно, лишь бы отмазаться от такой сомнительной чести.
А девушка оттаяла. Мило улыбнулась. И тихонько ответила одно-единственное слово:
— Хорошо…
Валере больше и не надо было. Этого хватило, чтобы всё внутри запело, сердце радостно забилось, и всё плохое временно забылось.
Но, как это всегда и бывает, счастье длилось недолго. Демоны вернулись уже на следующий день, таща за собой какую-то помесь кинг-конга со шварцнеггером. Дядька внушал, как размерами, так и буквально сочащейся изо всех пор свирепостью. Но — выглядел он крайне неважно. Как хорошенько потрёпанный собаками волк.
