— Со стороны рабов и бедноты — восстания, со стороны знати — заговоры.
— Правильно, — кивнул вампир. — Но и это ещё не всё. Примерно половину жрецов не устраивало их место в кастовой иерархии, всем хотелось верховными быть. Боги плодились как тараканы, а жрецы выясняли, у кого бог божественнее. В итоге получали междоусобные войны. Ну и кто в таких условиях нужен в первую очередь?
— Частная армия.
— Двойка, — не без злорадства ответил вампир. — Телохранители. Чтоб окончательно не обожествили прежде, чем ты армию соберёшь. А во вторую очередь — чудеса. Не забывай, речь идёт о религиозном соперничестве.
— Ну, пожалуй. И дальше что?
— Метеорит. Мир раскололся на три стороны, и, как побочный эффект, на одной из них возникла магия, вторая стала абсолютно для неё закрытой, а третья — Срединница. Но это потом. А в те времена всё было перепутанным, нестабильным, концентрация сырой магии невероятная. Хорошо ещё, людей было мало, а наволшебничали бы всей массой так, что Землю в клочья разнесло.
— И жрецы начали овладевать магией, — понял Славян.
— Ну не аристократы же с крестьянами и ремесленниками. У них другие интересы отыскивались, — пренебрежительно качнул крыльями вампир. — В хозяйстве от магии толку было мало, на войне тоже, и умненькие жрецы решили, что чем тратить силы на вспашку земли заклинаниями, лучше заклясть рабов, чтобы лопали поменьше, работали побольше, а бунтовать и не думали. Но первыми наволшебничали вовсе не пахарей, а храмовых служек. Базовой функцией у них было исполнение религиозных церемоний: танцы, пение, целительство, создание фантомов и наведение иллюзий. Разумеется, служки должны были быть очень красивыми — так верующие охотнее пойдут в храмы. Здоровыми и долгоживущими — выколдовывать из раба идеального служку долго, трудно и дорого. Догадался, кого слепили жрецы?
— Хелефайев, — ответил Славян.
— Именно. Так что они действительно и Перворождённые, и Старшая раса — по отношению к гоблинам, гномам и прочим волшебным народам. Но только не по отношению к человекам.
— Хелефайи и бойцы неплохие, — заметил Славян.
— Ещё бы, — согласился вампир. — Их дополнительная функция — телохранители и разведчики, диверсанты.
— Подожди. Но ведь артист и врач, охранник и разведчик не только внутри пары взаимоисключаются, но и пара паре противоречит. Эти четыре профессии несовместимы. Разве что врача и разведчика кое-как соединить можно, да и то…
— А чего ты хотел? — фыркнул Доминик. — Первый опыт. Да и мышление у экспериментаторов было далёким от научного. Тогда даже и понятия такого — логика — не существовало. Делали всё методами тыка и перебора вариантов, какие-то рабы подохли, какие-то выжили, а жрецы в итоге нащупали технологию наколдовывания служек. Довольно паршивенькую, с кучей побочных эффектов — уши, например… Или вечные хелефайские перепады настроения. Вторыми были гоблины. Тут жрецы уже ограничили требования и делали только хлеборобов — сильных, выносливых, работоспособных, с чутьем на растения.
— Но ведь гоблины — кочевники, — удивился Славян, — лет сто как осели, да и то не все.
— Не торопись. Всему своё время, расскажу и о гоблинах, — пообещал вампир. — Третья раса — гномы. Шахтёры, кузнецы, ювелиры. Короче — полный рабовладельческий комплект, живи и радуйся. Только вот, — хмыкнул Доминик, — мутированные рабы рабами жить почему-то не захотели. И обалдевшие от неожиданности жрецы были вынуждены поднять лапки кверху перед взбунтовавшейся собственностью.
— И тогда создали вампиров? — полуутвердительно сказал Славян.
— Да. Сто пятьдесят лет пространственного возмущения были уже на исходе, запасы магии стремительно иссякали, и рабы-мутанты становились в десять раз дороже, новых теперь не наколдуешь, надо удерживать тех, какие есть. И тогда были созданы вампиры, — со смесью горечи и гордости сказал Доминик. И пояснил: — Всем властителям, Славян, армия нужна в первую очередь для войны с собственным народом, к покорности его приводить. Потом для грызни за куски власти с коллегами. У защиты страны от агрессора место не то что третье — сто третье. Вот и мы были созданы, чтобы подавлять восстания волшебных рас, с которыми обычные войска справиться не могли. Жрецы учли все прежние ошибки, — от ненависти голос у вампира сел, говорил он тихо, хрипло. — Вылепили универсальных солдат, действительно идеальную расу, совершенство. А чтобы не повторялись прежние сбойки, снабдили нас Жаждой. И законом крови. И целых двести восемнадцать лет мы служили им так верно, как верен неизбежный приход Жажды. Нижний Египет фараон Менес завоевал так быстро, однозначно и неотъемлемо только потому, что пообещал Великому Дому Ра, создателям волшебных рас, статус главных жрецов страны. Они и купили власть нашей кровью. Менес въехал в Нижний Египет на вампирьих загривках.
— Но свободу вы всё-таки добыли.
— Нет, — покачал головой Доминик, — нет. Свободу нам один человек подарил. Как ты. Звали его Пинем, и был он парасхитом, сыном и внуком парахсита, то есть разделывал трупы для бальзамирования. Самая презренная профессия в Земле Кемет. Парасхиты стояли даже ниже рабов. Но Пинем прирождённым уделом довольствоваться не захотел. Он собрал людей — разных: гоблинов, человеков, хелефайев, гномов — и ушёл с ними прочь из города Нехен к верховьям Нила. Пинем хотел выстроить свой город, где не будет рабства, каст, голодных и обиженных… Строить рай на земле смешно и наивно, как летать на склеенных из тростника и папируса крыльях… Но Пинем хотя бы попытался. Другие и на это не осмеливались… — Вампир пренебрежительно хлопнул крыльями и сказал с неоспоримой твёрдостью: — Если бы странные мечтатели не пытались взлететь на крыльях из тростника и бумаги, вы никогда не вышли бы в космос.
— Верно, — согласился Славян. Вампир искоса глянул на него — недоверчиво и цепко, убедился, что Славян не лжёт, и продолжил рассказывать:
— Все волшебные долины устроены по образцу его города. С доработками, само собой, но не будь Пинема, — вампир сложил ладони лодочкой, прикоснулся кончиками больших пальцев к губам, ко лбу, склонил голову, — не было бы и наших общин. Он придумал, как обойти закон крови, по которому мы принадлежали Дому Ра. Хм… Точнее — Пинем доработал закон до логического завершения, и власть жрецов исчезла, мы больше им не принадлежали. В свой город Пинем нас, в отличие от жрецов, силой не тащил, но долги надо отдавать. Да и очень хотелось пожить в мире, где сильный слабого не бьёт, а помогает тоже стать сильным… — вампир вздохнул, закутался в крылья. — Город Пинема сровняли с землёй всего через пять месяцев после его смерти. Горожане держались до последнего, жреческо-фараоновым войскам приходилось отвоёвывать каждый метр. Это единственный случай за всю историю волшебных рас, когда хелефайи и вампиры сражались бок о бок. Но захватчиков было много, гораздо больше, чем защитников. Пинемас уничтожили. Остатки горожан ушли. В основном на Магичку, некоторые — на Срединницу. Тогда ещё сплошных перегородок не было, со стороны на сторону мог ходить кто угодно. — Вампир встал, размял крылья. — Человеки разбрелись по городам Земли Кемет. Гоблины стали кочевать по Ливийской пустыне, потом почти по всей северной Африке и юго-западной Азии. Гномы и хелефайи ушли к востоку от Нила, на приморские земли современных Ливана, Израиля и Палестины, потом уплыли за Средиземное море, расселились на побережье Эгейского, позже перебрались в западную Европу. Они всегда уходили от человеков, но вы быстро плодились и постоянно наступали беглецам на пятки. А когда драпать Перворождённым стало некуда, вместо обычных долин стали делать волшебные. Вслед за ними начали основывать закрытые долины и остальные расы. Вампиры поселились в долинах позже всех, мы вынуждены оставаться с человеками всегда, без доноров мы ничто. После гибели Пинемаса пришлось вернуться в фараоновы земли — Нехен, Сиут, Мемфис… Спустя несколько лет жрецы Ра изучили закон крови, и снова ухватили нас за Жажду. Остальное ты и так знаешь.
