— Однако это не зло.
— Видимо, нет. Я не знаю, что это. И никто не знает. Мы просто почуяли запах…
— Ты сам его обнаружил?
— Нет. Другие. Двое из тех, кто среди звезд.
— Скорее всего, беспокоиться незачем. Просто надо держаться подальше и не мешать. Однако интересно — не имеет ли он какого-нибудь отношения к тому, что исчезли Люди? Хотя непохоже на это. Ты, Джейсон, по-прежнему не знаешь, почему это случилось, почему все Люди покинули Землю?
— Абсолютно, — ответил Джейсон.
— Ты говорил об инопланетянах, которые сюда являются…
— Да, — сказал Джейсон. — Странно, как они нынче являются на Землю.
Конечно, их немного. То есть о немногих мы знаем. В прошлом веке два или три, хотя, если подумать, учитывая имеющиеся огромные пространства и расстояния, получается много. Но раньше их как будто вовсе не было. Это начало случаться только после исчезновения Людей. Хотя возможно, что они прибывали на Землю и прежде, только их никто не видел, а если и видели, то не признавали за инопланетян. Может быть, мы их не видели, потому что не были готовы узнать. Даже если б мы их увидели, то закрыли бы глаза и не признали бы. Мы бы чувствовали себя неуютно в присутствии чего-то, чего мы не можем понять, и потому одним широким жестом их всех перечеркнули. Мы бы твердили, что их не может быть, что их здесь нет, мы их никогда не видели, и тем бы все и закончилось.
— Возможно, так оно и было, — сказал Красное Облако. — Или их прибывало гораздо меньше. У нас была беспокойная планета, переполненная разумом, который порой наводил даже страх. Быть может, уменьшенное подобие этого твоего разума в центре галактики. Разумеется, в таком месте инопланетный путешественник не стал бы останавливаться и искать покоя и отдыха. Ибо покоя он здесь не нашел бы. В те дни покоя здесь не было никому.
— Ты, конечно, прав, — сказал Джейсон. — Теперь мы это знаем. Не думаю, чтобы мы могли каким-то образом узнать это тогда. Мы продвигались вперед. Мы развивались…
— Я полагаю, ты разговаривал с некоторыми путешественниками.
— С двумя или тремя. Однажды я преодолел пятьсот миль, чтобы поговорить с одним из них, но он уже исчез к тому времени, как я туда добрался. Известие о нем принес робот. Я не столь искусен, как Марта, в галактической телепатии, но могу беседовать с инопланетянами, с некоторыми, во всяком случае. Вроде бы мне это дано. Хотя иногда никак не поговоришь. У них нет основы, чтобы воспринять звуковые волны в качестве средства связи, а человек, со своей стороны, может не воспринять те сигналы или психические волны, которые используют они. А с другими, даже если есть средства связи, все равно разговора не получается. Просто совершенно не о чем говорить, никаких общих тем.
— Я отчасти пришел как раз поговорить об инопланетных путешественниках, — сказал Красное Облако. — Я бы, конечно, в любом случае пришел, в первый же день, как смог. Но я хотел тебе рассказать, что у нас появился один такой. В начале Ущелья Кошачьей Берлоги. Его нашел Маленький Волк и прибежал сказать мне об этом, и я отправился взглянуть.
Так вот оно что, подумал Джейсон; следовало бы догадаться. Вся эта осторожная, вежливая беседа обо всем на свете, кроме той единственной вещи, ради которой Красное Облако пришел, — и вот наконец. Уж они таковы; от них этого следует ожидать. По старинке, не спеша, соблюдая племенной этикет, сохраняя достоинство. Никогда не волнуясь, не напирая на собеседника, медленно и не торопясь, как предписывают правила приличия.
— Ты попытался с ним поговорить?
— Нет, — ответил Гораций Красное Облако. — Я умею разговаривать с цветами и реками, и они могут мне отвечать, но инопланетянин… я не знаю, с чего начать.
— Хорошо, — сказал Джейсон, — я схожу туда и посмотрю, что у него на уме, если у него на уме что-нибудь есть. То есть, если я смогу с ним поговорить. Видел ли ты какие-нибудь свидетельства того, как он прибыл?
— Видимо, телепортировался. Никаких признаков корабля.
— Обычно они так и делают, — произнес Джейсон. — Так же, как и мы.
Как бы то ни было, машина — громоздкая и обременительная штука. В скитании среди звезд, разумеется, нет ничего нового, хотя поначалу мы думали иначе. Мы полагали, что сделали такое удивительное открытие, когда первые из нас начали развивать и использовать парапсихологические способности. Но это было не столь уж удивительно; просто нечто, на что у нас, у технологической расы, не находилось времени обратить внимание. И если бы даже кто-то об этом подумал и попытался говорить, над ним бы лишь посмеялись.
— Никто из нас не путешествовал среди звезд, — сказал Красное Облако.
— Я не уверен, что у кого-либо из нас вообще есть эта способность. Мы были так заняты миром, в котором живем, и его тайнами, что, возможно, не открыли в себе скрытые резервы, если они у нас есть. Но теперь…
— Я думаю, что вы обладаете определенными способностями, — сказал ему Джейсон, — и используете их для самых благих целей. Вы знаете окружающий вас мир и соединены с ним теснее, чем когда-либо раньше. Для этого, несомненно, требуется некий психический инстинкт. Пусть это не столь романтично, как скитание среди звезд, зато, возможно, это требует даже большего понимания.
— Благодарю тебя за доброту, — ответил Красное Облако, — и, может быть, в твоих словах есть определенная доля правды. У меня есть красивая и очень глупенькая далекая-далекая праправнучка, которой едва исполнилось девятнадцать лет. Может, ты ее помнишь — Вечерняя Звезда.
— Ну конечно, помню, — довольно сказал Джейсон. — Когда ты покидал лагерь или был занят, а я приходил, она меня развлекала. Мы с ней ходили на прогулки, и она показывала мне птиц и цветы, и другие лесные чудеса, и всю дорогу совершенно очаровательно щебетала.
— Она по-прежнему совершенно очаровательно щебечет, однако меня это несколько беспокоит. Сдается мне, она обладает какими-то способностями вроде тех, что имеет ваш клан…
— Ты имеешь в виду путешествие к звездам?
Красное Облако поморщился:
— Я не уверен. Нет, вряд ли. Возможно, это что-то иное. Я ощущаю в ней определенную странность. Полагаю, я этим и встревожен, хотя у меня нет на то никакого права. Она обладает такой жаждой знаний, какую я у своего народа никогда не встречал. Не жажда познать свой мир, хотя это тоже есть, но стремление познать все и за его пределами. Узнать все, что когда-либо происходило, все, о чем люди размышляли. Она прочла все книги, которые у нас есть, а их очень немного…
Джейсон обвел рукой комнату.
— Вот здесь книги, — сказал он, — если она захочет прийти и прочесть.
